Свет факела отразился в обнажившемся мече. Йофрид с остервенением избавлялась от ложных пут.
Младший толкнул створку и проскочил в открывшийся проем. Харальд, отдав факел подруге, последовал за ним.
Тут стражей было много – почти десяток. И если бы не стремительность и неожиданность нападения, у беглецов не оказалось бы шансов. А так Младший поверг наземь сразу двоих и схватился с третьим еще до того, как Харальд вступил в бой.
Меч его лязгнул, соприкоснувшись с клинком высоченного воина, настоящего великана, и рукоять чуть не вывернуло из ладони. Он отбил еще пару ударов, чувствуя, что этот противник ему не по зубам. В сердце неизвестно откуда появилась паника, и тут гигант замер. Захрипел, схватившись за горло, и рухнул на колени, а затем и на пол, громыхнув доспехами.
Обернувшись, Харальд увидел стоящую в дверном проеме Йофрид с воздетыми руками. Лицо ее было сосредоточенным, губы плотно сжаты, а глаза светились, излучая злую, уничтожающую силу.
Один за другим падали отборные бойцы, и Младший даже разочарованно присвистнул, обнаружив, что неожиданно остался без противников. Раненые, которых он сразил еще в первой атаке, потеряли сознание вместе с соратниками.
– Ничего себе! – сказал Харальд с восхищением. – Йофрид, когда ты этому научилась?
– Только что, – ответила она с вызовом и закашлялась, тяжело, надрывно. Голос ее стал хриплым. – Если этот сморчок, именовавший себя Вечным Государем, мог, то почему я не могу?
Впечатление от гордой речи испортило то, что девушка чуть не упала, и, чтобы сохранить равновесие, вынуждена была ухватиться за створку двери.
Харальд поспешил поддержать ее.
– Ну зачем же так? – спросил он укоризненно, ощущая, что плечо девушки под его рукой горячее, словно головешка. – Мы бы сами справились!
– Хотела проверить свои силы, – тихо ответила Йофрид и вновь закашлялась. Ее била дрожь.
– Потом будете миловаться, – прервал их разговор Младший. – Сейчас нужно уходить, причем быстро. Кто-нибудь помнит, каким путем нас сюда привели?
Ответом было молчание.
– Ладно, пойдем наугад, – сказал он и первым выскользнул в коридор.
В большой комнате, заставленной высокими, под потолок, шкафами, они избавились от доспехов. Вряд ли гвардия Вечного Государя часто появляется на нижних этажах, так что лучше не привлекать к себе внимания. Оставили только мечи, спрятав их под полами халатов. Младший, как оказалось, успел еще обыскать поверженных стражников, и в кошельке, подвешенном у его пояса, позвякивало золото.
Они миновали еще три комнаты, похожие на предыдущие – большие и захламленные, но без окон, а затем вышли в коридор, идущий вдоль внешней стены Пирамиды. За круглыми окнами царила ночь, виднелось звездное небо, испятнанное лишаями облаков.
– Факелы гасим, – сказал Младший, к чему-то прислушиваясь.
– Зачем? – удивилась Йофрид.
– Тут наверняка ходит стража, и без огня у нас больше шансов ускользнуть от нее.
Факелы шипели, не желая расставаться с жизнью.
Было очевидно, что ориентировку они потеряли, поэтому направление выбрали наугад. Пошли налево. Во внутренней стене встречались двери. Большинство из них оказалось заперто, одна привела в отхожее место, а другая – в чулан, где хранились принадлежности для уборки – тряпки да веники.
Слабый звездный свет, проникающий в окна, неровными овалами падал на пол и стену. Его было достаточно, чтобы видеть дорогу. В остальном приходилось полагаться на чутье Младшего.
В какой-то момент он вдруг остановился и замер. Харальд поклялся бы чем угодно, что его уши, вполне человеческие на вид, шевелятся, словно у хищного зверя.
– Позади патруль, – сообщил он шепотом. – Трое. Идут быстро. Поспешим.
Они почти побежали. Младший бесшумнее тени скользил во мраке, Йофрид тяжело, с хрипами, дышала. Харальд старался двигаться тихо, но сапоги, снятые с более высокого стражника, гулко стучали по полу. Несмотря на ночную прохладу, ему было жарко, пот щекотал лицо, спина стала мокрой.
Когда слева открылась очередная дверь, Харальд уже готов был развернуться и встретить патруль лицом к лицу. Но тут Младший глухо воскликнул:
– Есть!
В полутьме дверного проема видны были ступени, ведущие вниз.
Харальд испытал облегчение, словно путник, идущий по пустыне, при виде зелени оазиса, где есть вода, тень, прохлада.
Вот он – спуск!
Дверь закрылась за его спиной, и беглецы оказались в полной темноте. Затем в щели проникло желтое свечение, послышался усиливающийся звук шагов.
Харальд сжался, стараясь не двигаться и не дышать.
– Ох, надоели эти ночные патрули, – сказал один из стражей низким рокочущим голосом, как показалось, у самой двери. – Скорее бы в увольнение…
– Ничего, недолго осталось терпеть, – ответил другой. – Завтра с утра – в город. К распутным женкам сходим…
Послышался тяжкий вздох.
Шаги стали удаляться, а отсвет под дверью слабеть.
Лестница тянулась вниз, извиваясь по спирали, но проход тут оказался гораздо шире, чем тот, который вел из покоев Вечного Государя. Харальд шел последним, тщетно пытаясь разглядеть что-либо в окружающем мраке.
Младший, судя по всему, подобных трудностей не испытывал. Когда впереди открылось обширное помещение, он мгновенно определил:
– Кухня.
Харальд принюхался. В воздухе витал аромат лука и еще чего-то непонятного, но довольно острого. Младший чем-то шуршал впереди, потом послышались удары стали о кремень, и во мраке затеплилась свечка.
Когда глаза привыкли, стала различима громада печи. На стеллажах стояли десятки посудин разного вида и размера, а на стене блестели, напоминая косяк рыб в темной воде, разделочные ножи.
– Не мешало бы поесть, – сказала Йофрид, сглатывая.
Харальд вспомнил, что не ел почти сутки, и в желудке голодно квакнуло.
– Ищите, а мне надо кое-чего проверить, – отозвался Младший, поставил свечу на стол и исчез в темноте.
Поиски быстро увенчались удачей. В шкафу нашлось несколько белых круглых лепешек, которые здесь пекут вместо хлеба, а над печью, под самым потолком, рядами висели копченые свиные окорока.
Мясо оказалось жестким, а пресный хлеб – черствым, но им было все равно. С каждым съеденным куском телу возвращалась сила. Ноги, недавно подгибавшиеся от слабости, вновь стали упругими, и Харальд ощутил, что готов идти дальше.
– Вы так чавкаете, что на вершине Пирамиды слышно, – сказал Младший, бесшумно возникая из мрака. –Дайте-ка и мне…
Закончив со своей порцией, он сказал спокойно:
– Из этого помещения лестниц вниз нет.