Пабло хотел что-то сказать, даже открыл рот, но ему помешал пришедший через ком-линк приказ субтактика:
— Спор прекратить. На соседней улице замечено движение, нас просят помочь. Пятый дом по северной стороне, третий этаж. Ваша тройка пойдет в авангарде, так что выдвигайтесь.
Бросая друг на друга недовольные взгляды, форсеры двинулись в указанном направлении.
Улицы Гаржима выглядели так же мило, как свалка радиоактивных отходов. Синее солнце освещало поврежденные стены домов, кое-где покрытые копотью. К тяжелому запаху гари примешивалась вонь жженого пластика, а кое-где — и паленой плоти.
— Командир, а тут оставались только мятежники? Что, если мы наткнемся на людей? — спросила Инга, когда боевое звено достигло нужной улицы.
— Не наткнетесь, — ответил Антон уверенно. — Людей тут быть не должно. В самом начале восстания власти Халикта догадались распространить сообщение о потенциально смертельной для людей вспышке на местной звезде.
— Умно, клянусь Пророком, — заметила Марта.
— Не совсем же они идиоты, — хмыкнул субтактик. — Понимают, что этот мятеж — внутренняя проблема форсеров. Люди не в состоянии понять наших ценностей и образа жизни. Никто не хочет, не попусти Пророк, чтобы маленькая проблема превратилась в межпланетный конфликт! Так, вот мы и пришли…
У нужного дома обнаружился лежащий на тротуаре и тихо шипящий разведывательный модуль.
— Вроде целый, — заметила Инга, глянув на него. — Или топливо закончилось?
— Эй, а цель точно тут? — спросила Марта, оглядываясь.
— Точно-точно, смотреть надо лучше, — отозвался Антон.
— Ты вперед, Марта, — буркнул Джим.
— Ну надо же, все-таки Марта, — девушка выразительно сплюнула под ноги черный комок филса. — А почему бы Пабло просто не выжечь из мортиры все здание?
— Марта, остынь, — сурово осадил ее субтактик. — Разведка — твоя задача, Джим с Пабло прикрывают.
— Слушаюсь, командир, — подчеркнуто спокойно ответила она.
Подъезд выглядел целым, а дверь, когда Марта ее толкнула, с чуть слышным скрипом повернулась на петлях. Девушка прислушалась, но не уловив ничего, ни малейших следов движения, побежала вверх по лестнице.
На нужном этаже запертой оказалась только одна дверь.
— Справишься, или мне выбить? — поинтересовался Джим.
— Справлюсь!
Ионный луч с шипением впился в замок, и через мгновение от того осталось лишь воспоминание. Марта замерла, одним прыжком влетела внутрь, мягко перекатилась по полу и замерла.
В прихожей и в видимой ей части комнаты было тихо и пусто, на полу валялась забытая игрушка, несколько пар крошечной обуви.
— Кто-то тут есть, — заметил Пабло.
Комната выглядела пустой и Марта осторожно, водя стволом из стороны в сторону, перешагнула через порог. Внутри стоящего у стены большого шкафа послышался шорох.
Рефлексы сработали до того, как девушка сумела оценить ситуацию. Марта прошила шкаф ионным разрядом, откатилась в сторону, сминая валяющиеся на полу игрушки, и залегла за кроватью.
Из шкафа донеслись невнятные всхлипы, из щели под дверцей выдавилась темная капля. За ней сорвалась вторая, третья, затем полилась струйка густой, кажущаяся черной жидкости.
— Кого-то ты убила, вот только кого? — сказал заглянувший в комнату Джим.
Шорох в шкафу повторился, на смену ему пришла тишина. Джим сделал шаг и одним движением выдрал пластиковую дверцу вместе с держащими ее петлями и замком.
В шкафу сидела женщина.
Беглого взгляда хватило Марте, чтобы понять — это не боевая модификация. Круглое лицо, полная фигура, отсутствие видимых боевых имплантантов, и, наконец, вместо брони — гражданская униформа из химериновых волокон, окрашенных специально внесенным пигментом в розовый цвет.
Глаза женщины медленно гасли, кожа стремительно приобретала мертвенно-пепельный оттенок, кровь толчками лила из небольшого, в сантиметр диаметром, отверстия в груди.
Марта почувствовала, как в горле образуется мешающий дышать тяжелый ком. Виной этому был даже не вид убитой ею женщины, а взгляды восьми маленьких глаз, полных ужаса.
Умирающая женщина крепко прижимала к себе двоих детей, закрывая им ладонями рты. Ребенок постарше, лет пяти, сам держал еще одного малыша, так же прикрывая ему рот.
Сейчас маскироваться было бессмысленно, но дети по-прежнему молчали, только смотрели на Марту.
По-видимому, мать-воспитательница пыталась спасти доверенных ей детей, не бросила их, оказавшись в хаосе охваченного войной города.
Марта открыла рот, потом закрыла, не найдя, что сказать.
— Их надо уничтожить, — лицо у вошедшего в комнату субтактика было спокойное, но глаза бегали, как у застигнутого на месте преступления воришки. — Ты же знаешь, это приказ Пророка.
Девушка бросила взгляд на окно, сглотнула.
— Да, командир, — хрипло произнесла она. — Я понимаю, но это дети…
— Твари космоса… Командир, я сам это сделаю. Мне… удобнее, — произнес Джим. Плазменная пушка на его руке выплюнула интерфазный разряд, дети не успели даже пискнуть, превратившись в четыре куска окровавленного мяса.
Марта отвернулась. Она все понимала — носители бракованного генокода должны быть уничтожены, но сердце почему-то стучало неровно, а ком в горле не желал рассасываться.
Усевшись за длинный, рассчитанный на десяток человек стол, Марта вытащила из сумки брикет сухого пайка и освободила его от фольги. Подумала, что несколько дней назад за этим столом, расположенным в чудом уцелевшем кафе, кто-то завтракал перед выходом на смену и знать не знал, что через несколько часов его не станет.
— Чего загрустили? — спросил Антон. — Немного осталось. Пришибем мятежников и все…
За окном показался разведывательный модуль. Искря дюзами, он пролетел мимо, затем вернулся и повис, чуть покачиваясь из стороны в сторону, точно игрушка на нитке.
Пабло помахал ему рукой и модуль, наконец опознав своих, улетел.
Анхель прошел в дверь, ведущую, судя по всему, на кухню, а когда вернулся, то в руках у него оказалась кастрюля из блестящего металла, накрытая тарелкой.
— Еда, — просто сказал белобрысый форсер.
Инга встрепенулась, Марта потянула носом, ощутила незнакомый, но довольно приятный запах.
— Может это отрава какая? — подозрительно заметил субтактик.
Анхель пожал плечами, а Джим решительным движением вытащил из кармана ложку.
— Ну-ка проверим! — сказал он.
В кастрюле обнаружилось что-то непонятное — коричнево-желтые ломтики в темном соусе. Судя по довольному выражению, появившемуся на лице Джима, на вкус они оказались куда лучше сухого пайка.