– Это куда?
– На Тенос, – брякнул маг и побледнел. Осознал, что так легко открыть незнакомцу, куда они направляются, по меньшей мере неразумно.
– Ха, – кузнец почесал щеку, оставив на ней пятнышко сажи. – Отважные парни. Про этот остров разные страсти последнее время рассказывают…
– Это какие? – спросил Олен.
– Да что оттуда все жители бежали еще пару месяцев назад, и что сам остров проклят, – судя по тону, кузнец не особенно верил в эти россказни. – Что повылезли там из земли чудовища всякие, горы рухнули, а на их месте появились какие-то страшные здания… Ерунда, в общем, полная.
– Так мы идем или нет? – Гундихару надоело стоять, держа на весу ящик.
Попрощались с кузнецом и зашагали обратно к «Морскому змею». Вновь свирепо глянул зеленый гад с вывески, жалобно взвизгнула дверь, и трое приятелей оказались в небольшом, уставленном столиками зале. Слева, из-за стойки, выглянул дородный гоблин в высоком белом колпаке, а из угла помахал Арон-Тис.
– Эй, идите сюда. Сейчас принесут ужин! – воскликнул он. – Почтенный Хрот-Пас, это со мной!
Толстый гоблин кивнул и исчез из виду, а Олен, Бенеш и Гундихар поспешили к столу. Едва расселись и поставили ящик на пол, как появились слуги и принялись таскать блюда и кувшины.
Поскольку кормили в «Морском змее» и в самом деле вкусно и обильно, то с едой покончили только через час.
– До чего ж хорошо, – пропыхтел Гундихар, утирая потный лоб. – Теперь можно и к делу. Железа мы тебе купили, а еще узнали кое-чего про Тенос…
И он пересказал то, что услышал от кузнеца.
– Занятно, – проговорил Арон-Тис. – Хрот-Пас щедро одарил меня слухами. Он поведал примерно то же самое, только упомянул, что месяц назад несколько сорвиголов во главе с магом с острова Виссос попытались узнать, что творится на Теносе. Не вернулся никто. И с тех пор проклятый остров стараются даже не упоминать. Ладно, пойдем наверх, вас ждет сон, а меня – работа…
Второй этаж «Морского змея» занимали комнаты для постояльцев, самые разные, крохотные и большие, роскошные и скромные. Двери, украшенные маленькими рисунками, где непременно присутствовала малахитовая змеюка, выходили в узкий коридор.
– Вот эти две наши, – сказал Арон-Тис, останавливаясь в дальнем правом торце коридора. – Ящик заноси вот в эту, – ткнул в дверь, на которой змей пытался заглотать слишком большой для него корабль, – а вам вчетвером придется заночевать вот в этой, – показал на дверь, где сплетались два зеленых чудища.
– Так ты всю ночь будешь работать? – спросила Саттия.
– Да, увы, – алхимик вздохнул. – Горячая трансформация очень быстра, но требует особой печи и высокой температуры. Мне же придется обойтись холодной, а она занимает много часов.
Гном потащил железный лом в комнату Арон-Тиса, а Олен открыл дверь в другую. Рыжий проскользнул внутрь, обследовал все четыре кровати и решил, что хозяин будет спать на той, что у окна. Пока разбирались с вещами, на улице стемнело, пришлось зажечь стоявшую на маленьком столике свечу.
Рендалл лег, некоторое время вглядывался в ее неяркое мерцание, вслушивался в шаги и бормотание гоблина за спиной, а потом уснул. Спал тревожно, несколько раз его словно подбрасывало. Открывал глаза, таращился в темноту, а в соседней комнате что-то негромко шипело, булькало и даже посвистывало.
Утром все спустились к завтраку и обнаружили, что Арон-Тис уже сидит за тем же столиком.
– Ну как? – нетерпеливо спросил Бенеш. – Э… ну, получилось?
Вид у алхимика был утомленный. Под лихорадочно блестевшими глазами набухли мешки, щеки и нос покрывали темные пятнышки – то ли въевшаяся сажа, то ли непонятно откуда взявшиеся оспины.
– Конечно, – самодовольно проговорил Арон-Тис. – Клянусь темными богами, это была самая тяжелая трансформация из всех, что мне довелось проводить. Но ничего, ведь столь опытный мастер, как я, постигший законы естества…
– Короче! – рявкнул Гундихар.
– У нас есть, чем заплатить, – сменил тон алхимик. – А теперь надо поесть и поспешить в порт, пока тот мошенник не удрал куда-нибудь.
Завтрак подали не менее обильный, чем вчерашний ужин. Расправившись с ним, путешественники расплатились с хозяином и покинули «Морского змея». Арон-Тис из своей комнаты вышел без ящика, добытого вчера в кузнице, зато его заплечный мешок стал гораздо тяжелее.
– Помочь? – предложил Олен, когда они оказались на улице.
– Нет, я сам справлюсь, – упрямо пропыхтел гоблин и затопал в сторону гавани.
Порт, несмотря на ранний час, бурлил жизнью. Рыбаки выводили баркасы на дневной лов, загружались или разгружались большие суда. Кто-то швартовался, купцы ругались с грузчиками, нищие клянчили милостыню, вороватого вида субъекты пытались утянуть все, что плохо лежит. Над водой висел полупрозрачный, точно вуаль, туман, море под его пологом нежилось, слегка подталкивая берег мягкими лапами волн.
На Арон-Тиса начали коситься, едва он оказался неподалеку от воды. Вскоре за алхимиком и его спутниками увязалась настоящая орава из любознательных гоблинов.
– И чего они прутся за нами? – недружелюбно проворчал Гундихар.
– Посмотреть хотят, – безмятежно улыбнулась в ответ Саттия. – Корни и листья, готова поставить что угодно, о вчерашнем разговоре ночью болтали во всех кабаках. А кто-то наверняка и пари заключил…
Олен оглянулся, зеваки сделали вид, что их очень интересует небо, земля под ногами, корабли и что вообще они тут совершенно случайно, просто так гуляют и никого не трогают.
Но стоило Рендаллу отвести взгляд, как из-за его спины вновь донеслось оживленное шушуканье. К галере, около которой вчера состоялся разговор, путешественники явились со «свитой» из нескольких десятков роданов.
– Капитан! Эй, капитан! – крикнул Арон-Тис, остановившись у сходней.
Вахтенный у борта вытаращил глаза и исчез из виду, послышался топот. Через несколько мгновений показался капитан, такой насупленный, словно только что узнал о смерти близкого друга.
– Чего тебе? – буркнул он без малейших признаков дружелюбия.
– Помнишь ли ты свое вчерашнее слово? – громко и четко поинтересовался Арон-Тис.
– Как не помнить, – капитан поморщился и щелкнул себя по серьге в ухе.
– Вот, – алхимик снял заплечный мешок, развязал его лямки и один за другим вытащил несколько кусков золота.
Толпа на берегу заволновалась, зеваки принялись вытягивать шеи, норовя получше разглядеть, что именно происходит. Кого-то едва не спихнули в воду, он заверещал, будто поросенок.
– Раскуси меня левиафан! – воскликнул капитан, и уши его встали торчком. – Это еще что?
– Золото. Ровно десять унций.
– Да? Но откуда я могу знать, что оно настоящее, а не колдовской морок? – хозяин потрепанной галеры не собирался сдаваться.