И он полез в поясную сумочку, где носил подарок бога. Осторожно вытащил на свет кусочек самого обычного льда. Повернулся так, чтобы на его поверхность падал свет из окна, и удивленно замер…
Волшебный лед не показывал вообще ничего.
Колеса телеги визжали так гадостно, что Алинэ хотелось зажать уши. От возницы на добрую лигу разило чесноком, а устилавшие дно шкуры были настоящим рассадником блох.
Но верховная жрица терпела, и лицо ее все два дня, что они странствовали по суше, оставалось бесстрастным.
Ведь это она приказала изменить курс. По ее воле, а точнее, по воле Озерной Королевы корабль пристал к Большому материку не в Цантире, а немного южнее, в крохотном грязном порту.
Являвшиеся Алинэ в священной чаше знаки сказали о том, что в величайший город Вейхорна надлежит войти с юга, и как можно более незаметно. Именно поэтому судно, построенное в Руани, осталось в забытой всеми гавани, а два десятка барги – мужчин и женщин – присоединились к идущему на север обозу.
Жители одной из восточных областей, что на самой границе леса фахто, везли в Цантир то, что выменяли у обитателей джунглей, – шкуры зверей, птичьи перья, корни целебных растений.
От нескольких золотых сотен они не отказались.
– Долго еще? – в десятый, наверное, раз спросила Алинэ, тщательно подбирая слова на наречии хатору.
– Скоро будем, – степенно ответил седоголовый возница.
Точно так же он отвечал и вчера, и позавчера.
Но в этот раз, как оказалось чуть позже, не преувеличил. Когда солнце начало клониться к закату, на севере показались городские стены и башни. Столица хатору выплыла из-за горизонта величественно, как огромный корабль, украшенный десятком мачт.
У ворот Алинэ пережила несколько неприятных минут – стражники начали допрашивать возчиков, откуда взялись барги. Но пары золотых монет хватило, чтобы доблестные вояки утратили к чужакам всякий интерес, и обоз неторопливо въехал в пределы Цантира. Потянулись шумные улицы, забитые хатору и существами из иных народов.
– Спасибо, – проговорила верховная жрица Озерной Королевы, когда обоз вывернул на большую площадь. – Мы сойдем тут.
– Прощевайте, – кивнул возница. – Пусть ваша богиня будет с вами, да и наш Считающий Монеты вас не оставит…
Обоз укатил, а барги сбились в кучку вокруг верховной жрицы. Все выглядели ошеломленными – по сравнению с Руани Цантир казался пугающе огромным и чужим.
– Что будем делать, мудрая? – спросила одна из жриц.
Еще на корабле Алинэ приказала тем, кто сойдет на берег, переодеться в обычную одежду. Сама, скрипя зубами, оставила собственную мантию, и первые дни на суше чувствовала себя неловко.
Но сейчас ничуть не жалела о принятом решении.
Появись в Цантире дюжина служительниц Озерной Королевы – это вызовет толки, привлечет внимание. А так – всего лишь два десятка барги, мужчины с оружием, женщины без него. И чего в этом необычного? Для города, в котором сходятся все дороги Вейхорна, ничего…
– Для начала – найдем жилье, – ответила Алинэ. – Где-нибудь поближе к порту, где вид чужаков никого не удивляет…
И они направились на запад, в сторону моря.
Первый постоялый двор верховная жрица прошла, не останавливаясь, – уловила запах женских притираний. У второго ненадолго задержалась, но он показался слишком грязным. И только третий, спрятавшийся в узком и кривом переулке, понравился с первого взгляда.
Алинэ вступила во двор, покосилась на коновязь, около которой уныло помахивала хвостом пегая кобыла.
– Не очень-то тут оживленно, – заметил Тари, лысый сотник храмовой стражи.
– Тем лучше. Или ты хотел бы жить на центральной площади?
– Нет, нет, – испуганно заморгал темными глазами сотник.
Во двор встретить гостей никто не вышел, пришлось подниматься на крыльцо. За дверью обнаружился совершенно пустой зал со столами, пара тараканов на потолке и спящий уронив голову на стойку хатору.
– Эй, ты! – окликнула Алинэ.
– Что? – вскинулся хатору. – О, сколько вас? И все хотите поселиться у нас? Не может быть!
Синее лицо отражало одновременно радость и недоверие.
Названная сумма заставила верховную жрицу нахмуриться, и она принялась яростно торговаться. После долгого спора удалось сбить цену почти вдвое, и хатору, оказавшийся хозяином, отправился будить слуг и кухарку. Застучал топор на заднем дворе, донеслись оживленные голоса.
Тараканы на всякий случай попрятались.
Довольно быстро Алинэ получила в собственное распоряжение комнату, не очень большую и скудно обставленную, но зато чистую. Остальных жриц и храмовых стражей поселили по соседству. Один из слуг убежал с распоряжением растопить баню. Топор на заднем дворе застучал вновь.
– Так-так, – сказала главная слушающая волю Озерной Королевы и заперла дверь на засов. – Омовение и ужин подождут. Сначала нужно выяснить, что нас ждет впереди…
Из складок длинного платья явилась вырезанная из светлого дерева чаша на тоненькой ножке. Алинэ несколько раз провела над ней рукой, и в прозрачной воде задвигались, заплясали кольца голубого и зеленого пламени, поплыли изящные символы…
Но в этот раз они не сказали ничего осмысленного.
Чаша, до сего момента не подводившая хозяйку, словно ослепла.
А это значило, что сама Сияварош, Озерная Королева, потеряла след.
Нищих в Цантире, самом старом и самом крупном городе Вейхорна, больше, чем тараканов на кухне в грязном кабаке. Одни кормятся около ворот, другие возле храмов, третьи – в порту, и никто никогда не осмелится зайти на чужую территорию.
Нарушителя неписаных границ ждет жесточайшая трепка.
Аристократами среди побирушек были те, кто околачивался у святилищ. Портовые нищие стояли на второй ступеньке, но зато считались самыми лихими и, если можно так сказать, богатыми. Они не брезговали воровством и даже доносительством, многие жили на казенные деньги. Зоркий Судья, чиновник, надзиравший за порядком в Цантире, щедро платил за интересные сведения.
Поэтому когда в гавань вошел богато украшенный галеон, несколько попрошаек, что околачивались на берегу, насторожились. Чутье подсказало им, что с этим судном не все так просто…
– Слышь, гляди-ка, – сказал один из нищих, Ло Дылда, приятелю, Ару Две Лопаты. – Кто это приплыл?
– А кивагор, – ответил тот. – Судно большое, но сидит не очень глубоко, а значит, оно без товара.
– Верно, – кивнул Ло, и они принялись протискиваться через толпу к причалу, около которого встал галеон.
По дороге к ним пристал Ни Прыщавый, появившийся в порту всего полгода назад и не успевший еще войти в зрелый возраст. А у самой цели обнаружился Ди, хитрейший и старейший из портовых нищих.