Но твари, к счастью, пока были далеко и приближаться к позициям форсеров не спешили. Они настойчиво атаковали людей, и те больше не помышляли о собственном наступлении.
– Отходим! Немедленно отходим! – вновь заработал ком-линк, транслируя гневный вопль Джонатана.
– Приказ ясен, – сказала Марта и передала его солдатам.
– А как же этот? – Санчес кивнул на человека в непробиваемом бронекостюме.
– Придется оставить. У нас есть груз поважнее. Жозеф, берешь тело Хьюго, Тадеуш – Яниса. Остальные – прикрывают. Пошли, пошли, во имя Пророка!
Выскочила на открытое место, держа в одной руке резонатор, в другой – ионное оружие, но стрелять оказалось не в кого. Летучие насекомые вынудили людей отступить, а на востоке, у болота, между стволов показались их ходячие сородичи.
Марта видела, как одно из чудовищ остановилось, глянуло в сторону форсеров, точно раздумывая, кого атаковать.
И решительно бросилось в сторону людей.
Транспортер вильнул, будто собака, заметившая торчащую из помойки кость. Солдат побросало друг на друга, донеслись сердитые выкрики, грохот и изощренные ругательства.
Роберту в бок воткнулся чей-то локоть, раздался характерный стук от соприкосновения двух бронепластин.
– Хренова тень! – сквозь зубы прорычал сидящий у противоположной стенки Кампински. – Мне пулемет на ногу свалился!
– Что они там, с ума посходили? – вопросил Трэджан.
– Нет, просто нас атакуют с воздуха, – безмятежно отозвался Бьерн. – Так что тихо, курвины дети, и держитесь покрепче! Всем надеть шлемы, чтобы ваши головы потом не собирать по окрестностям!
Роберт на всякий случай опустил забрало и подтянул к себе автомат.
Транспортер перестал вилять, затем остановился так резко, что расположившегося около люка лейтенанта швырнуло через кузов. Роберт успел разглядеть выпученные глаза Жардела, выставленные руки, а потом все смешалось в настоящую кучу-малу. Хлопнуло, грохнуло, раздался скрежет раздираемого железа, и что-то довольно тяжелое ударило по шлему.
Очухавшись, Роберт обнаружил, что лежит на полу, сжимая автомат, и что по его ногам кто-то усиленно ползает.
– Люк открыть! Быстро! – Голос лейтенанта прозвучал без обычного напора. – Оружие к бою!
Заскрежетало, впереди и вверху обозначился светлый проем, на его фоне задвигались темные тени.
– Эй, ты как, в порядке? – склонилась одна из них к Роберту.
– В полном. Только бы убрать еще того, кто по моим ногам топчется…
– Это Тимур, – сообщил Трэджан. – Он тут под лавкой грибы собирает. Эй, приятель, как улов?
Снайпер в ответ неразборчиво выругался.
Тяжесть на ногах исчезла, Роберту помогли подняться, и он вслед за соратниками заспешил к люку, из которого доносились знакомые хлопки биологических бомб и свист полосующих воздух осколков.
– Рассредоточиться и открыть огонь! – скомандовал лейтенант. – Быстрее покидаем кузов, транспортер горит!
Упрашивать солдат не пришлось, они и сами чувствовали запах дыма.
Роберт спрыгнул на землю, побежал в сторону. Тугая волна воздуха ударила в бок, сбила с ног. Он упал, перекатился, направил автомат в синее, располосованное облаками небо.
Колонна стояла на широкой просеке, летучие твари кружились над ней, изредка пикируя, чтобы с помощью когтей и жала атаковать неосторожного солдата. Доносились хлопки и рычание моторов, перебиваемые редкими очередями.
Роберт прицелился, но не успел выстрелить, как горящий транспортер с грохотом взорвался. Столб огня и дыма ринулся вверх, взрывная волна в стороны, роняя тех, кто еще оставался на ногах.
Роберта толкнуло, в щель под забралом проникло горячее дуновение.
– Стрелять, курвины дети! – Злой окрик сержанта заставил нажать спусковой крючок.
Пули ушли вверх, и оттуда, из клубов дыма, свалилось нечто шипящее, машущее посеченными крыльями. Жало сломалось от удара о землю, и тварь поползла к Роберту, щелкая жвалами.
– Не нравится мне это, – пробормотал тот, спешно выпустив в призрака несколько пуль. Существо, похожее на выросшую до размеров крупной собаки пчелу, дернулось и затихло, глаза его остекленели.
Ударили пулеметы, застрекотали автоматы, огнеметы извергли потоки огня. Несколько громадных алых «языков» облизали кружащуюся в вышине «мошкару». Обгорелые и пробитые пулями трупы начали падать на землю.
Через несколько мгновений стая призраков устремилась на запад, к горам.
– Если бы я командовал этими тварями, то сейчас пустил бы в ход хищников, – донеслось из наушников бормотание Трэджана.
– К счастью, ими никто не командует, – зло отозвался Бьерн. – Эй, никто лейтенанта не видел?
– Вон он, – проговорил Тимур, – у транспортера.
Стрельба утихала. Обломки машины догорали, испуская серый густой дым, а около задних колес лежал Марио Жардел. Забрало его было вмято чудовищной силы ударом, из него торчал зазубренный обломок кости.
– Да, не везет нам с лейтенантами, – заметил Роберт. – Сначала Тао, потом Нуньес, теперь вот этот. И недели не покомандовал.
– Разговоры отставить, – приказал Бьерн. – Глядите по сторонам лучше, вдруг и в самом деле хищники в атаку пойдут. А я пока капитану доложу…
Не вставая с земли, Роберт поменял обойму, а заодно проверил, не помялось ли чего в рюкзаке во время падения.
– Значит, так, – проговорил Бьерн. – Я снова назначен временным командиром взвода, а отделение получаешь ты, Кузнецов.
– Что? – Роберт поперхнулся, закашлялся так, словно проглотил изрядную порцию дыма. – Я?
– Поздравляю вас, господин генерал, – ерничая, поклонился Трэджан. – Не почистить ли вам ботинки?
– Сбегай ему за кофе, – посоветовал Бьерн. – А вообще оторвали жирные задницы от земли и потащились за мной.
Наш транспортер подбили, и дальше придется ехать на другом. В тесноте, да не в обиде, так сказать.
Солдаты, ворча и пересмеиваясь, начали подниматься.
* * *
В темном небе висели две луны. От одной виднелся только чахлый лимонный месяц, зато вторая гордо болталась в зените, сияя надраенным щитом из серебра. Залитый бело-желтым светом пейзаж выглядел куда менее идиллически. Блестели борта стоящих кружком транспортеров, снаружи его ходили часовые, а изнутри раздавались хруст и чавканье.
Второй полк корпуса «Один» ужинал перед выдвижением на боевые позиции.
– Эх, хорошо, – заметил Трэджан, прикончив свою порцию обильно перченного соевого мяса. – Только женщин не хватает, да еще вина.
– Коньяка, – покачал головой Кампински, – армянского. Или французского.