Короче говоря, утро магов удивительным образом совпадает с тем моментом, когда открывает глаза главный чародей Небесной Пирамиды, и объяснить этот феномен не может никто.
Да никто и не пытается, если честно.
В двадцатый день второго летнего месяца, именуемого меж людей саможаром, величайший из ныне здравствующих магов Нифигляндии, что откликался на имя Вавасидха, открыл глаза ближе к вечеру.
— Ага, — глубокомысленно изрек он после паузы, которой хватило бы иному торопливому мудрецу, чтобы открыть закон всемирного тяготения и запатентовать его в ближайшем патентном бюро.
Вавасидха лежал вовсе не в кровати собственной спальни на третьем сверху ярусе Небесной Пирамиды, а, если не побояться этого слова, валялся на полу заклинательного зала. Но он пребывал в столь плачевном состоянии не в одиночку — в окрестностях виднелись храпящие тела других чародеев, а мощный перегарный дух не оставлял сомнений в том, что вызвало подобные обстоятельства.
Перевернутые жаровни, битые кувшины, разбросанные детали женской одежды, пятна на полу и даже стенах — все это не оставляло сомнений, что тут происходила разудалая гулянка.
— Ага, — повторил Вавасидха. — Тяжела борьба со злом… А ну-ка.
Он щелкнул пальцами, и под потолком заклинательного покоя возникло изображение неба Нифигляндии с Солнцем, Луной, звездами и туманностями крупнее четвертой звездной величины.
Самими богами созданные часы, работающие без завода тысячелетиями.
— О… — протянул Вавасидха. — Восемнадцать дней… Да, но и повод-то какой. Но хватит…
Он щелкнул пальцами еще раз, убирая звездный купол, а затем поднялся на дрожащие ноги. От брошенного заклинания длинная седая борода главнейшего мага встала дыбом, по ней побежали лиловые искры, но зато в следующий момент она стала чистой и благообразной, а с белоснежной мантии исчезли все пятна, даже самые стойкие и подозрительные.
Производители стиральных порошков продали бы за это заклинание душу.
— Пора вставать, — сказал Вавасидха, затем прокашлялся и заревел, словно труба Судного дня. — Подъем, дармоеды! Нифигляндия на краю гибели! Вековечное Зло угрожает ей!
Никто не пошевелился, лишь на мгновение прервался раскатистый, неповторимый храп самого толстого из чародеев Небесной Пирамиды, давно заслужившего славу непревзойденного знатока кулинарного волшебства.
— Кого я обманываю? — Вавасидха вздохнул, и почти шепотом продолжил: — Эй, братва, кто похмеляться будет? На халяву. Пиво свежее, холодное… А не то выпью все сам.
Заклинательный покой наполнился шорохом и кряхтеньем.
Через пару минут главнейший из магов оказался в перекрестье двух десятков мутных, но алчущих взглядов.
— Где пиво? — спросил Пешвамитра, второй по статусу чародей Небесной Пирамиды.
— В погребе, — невозмутимо отозвался Вавасидха. — Кто хочет, может туда прогуляться — две тысячи ступеней вниз, затем столько же вверх. А вообще — пора вставать и начинать работать!
— Э… что? — спросил маг по имени Лохаваджья.
За восемнадцать дней пьянки само понятие «работа» выветрилось из мозгов пирамидских чародеев.
— У нас здесь, вообще-то, не клуб любителей выпивки и не воскресная школа, — сурово напомнил Вавасидха. — И мы должны держать руку на пульсе Нифигляндии, следить за тем, как развиваются события. Как там наш герой? Что творит злобный Ольвхоретан, вдруг его рати подходят к стенам Ста Башен?
— Да, да, само собой, естественно… — загалдели маги и начали приводить себя в порядок.
Если обычным смертным для борьбы с похмельем приходится использовать всякие хитрые средства вроде рассола, минеральной воды, бани или лежания вниз лицом до вечера, то колдунам намного проще, у них на этот случай имеются особые, пусть и болезненные заклинания.
— Очень хорошо, — сказал Вавасидха, когда его подчиненные перестали напоминать толпу забулдыг. — Пешвамитра, возьми пару ребят помоложе и тащите сюда Подглядывающий Кристалл.
Кристалл этот, представлявший собой громадный, с голову огра, шар из чистейшего хрусталя, изготовил три тысячи лет назад маг по имени Ашдод Терпеливый. Повторить или тем более превзойти его работу с тех пор не смог никто, и поколения чародеев без зазрения совести эксплуатировали творческий прорыв коллеги.
— А чего я… — начал было Пешвамитра, но наткнулся на гневный взгляд начальства и умолк.
Через мгновение он в сопровождении пары коллег, чей возраст не достигал и ста лет, покинул заклинательный покой, а оставшиеся принялись наводить порядок. Ясное дело, что убираться — не дело магов, для этого есть уборщики, но скрыть следы хотя бы самых вопиющих безобразий, совершенных по пьяной лавочке, — дело любого разумного человека.
Попутно чародеи делились обрывочными воспоминаниями, сохранившимся в продырявленных алкоголем головах:
— Открываю я глаза, а тут…
— …без мантии! Скачет козлом!
— Кто-нибудь помнит, мы демона вызывали?
— Да, последние три кувшина были лишними…
Кое в чем даже самые великие волшебники не отличаются от простых людей.
Пешвамитра вернулся, и двое приданных ему в помощь магов с пыхтением втащили в заклинательный покой Кристалл, установленный на металлической треноге. Уборка оказалась брошена, и чародеи столпились вокруг древнего прибора, как первоклассники около явившегося в школу космонавта.
— Итак, посмотрим… — сказал Вавасидха. — Сначала по окрестностям.
Он дотронулся до громадного прозрачного шара посохом, и в том появилось изображение. Некоторое время понадобилось на настройку, а затем из двух десятков глоток одновременно вырвался облегченный вздох — рядом со Ста Башнями царили мир и покой, и это означало, что Небесная Пирамида в безопасности.
— Теперь посмотрим, что с нашим героем, — Вавасидха улыбнулся. — Может, он уже победил?
Но изображение темноволосого юноши по имени Егор, что прибыл в Нифигляндию из другого мира, в Подглядывающем Кристалле так и не появилось. Вместо него там возникла некая пухлая физиономия, украшенная голубыми глазами и плутоватой, немного зловещей улыбкой.
— Всем привет, — сказала она, и маги издали новый вздох, на этот раз — ужаса.
— Что-то вы не рады меня видеть, — Три Пальца нахмурился и почесал макушку, где среди жидких светлых волос поблескивала розовая плешь. — Хотя честно скажу, я вас тоже бы никогда не видел, однозначно. А сейчас вы станете свидетелями первого применения в нашем мире чародейской мины…
— Ложись! — рявкнул Вавасидха, добравшийся до вершин чародейской карьеры в том числе и благодаря интуиции.
Но выполнить приказ никто не успел — Подглядывающий Кристалл заполнило бушующее оранжевое пламя, и он взорвался. В стороны полетели заостренные куски хрусталя, с легкостью прошивая тела, со стуком втыкаясь в стены, вышибая окна, дырявя пол и потолок.