На пути летающего ящера, повинуясь Силе человека, сгустилась темная туча. Продираясь сквозь нее, несмотря на чешую, дракон ревел от боли. Безжалостные капли воды жалили подобно пчелам. Каково пришлось наезднику, Родомист мог только догадываться.
Вывалившись из тучи, дракон летел неровно, а Остроухий едва держался на его спине. Почти сразу развернул зверя, прекратив атаку. Родомист, воспользовавшись передышкой, оглянулся. Его спутники, вместо того, чтобы мчаться к лесу, сгрудились не так далеко. «Словно на представлении! – с гневом подумал маг и яростно замахал руками: – Проваливайте!»
Остроухому удалось быстро опомниться. И атаковал он на этот раз более хитро, умело комбинируя мощь дракона и собственную ловкость. Пламя потекло узким, кинжальным лезвием. И наконечник этого кинжала изгибался вслед за движениями цели. Увернуться от такого удара казалось невозможным. В последний миг Родомист смог поставить заслон, сконцентрировав Силу. Пламя, бессильно шипя, обтекло мага, но он ощутил, что быстро устает. Ноги дрожали, по лицу тек пот.
Остроухий спокойно направил дракона на третий заход. Родомист успел вытереть пот, когда случилось непредвиденное. Из-за спины мага раздался крик: «Я иду, учитель!», затем слитная брань Хорта и Ратана. Родомист выругался про себя и понял, что не знает, как поступить. В бою мальчишка ничем не сможет помочь, лишь помешает.
От дальнейших размышлений Родомиста отвлекло очередная атака. В этот раз пламя удалось остановить в считанных вершках от тела. Но дракон не ослаблял напора. Сквозь красную стену Родомист видел огромную тень, что надвигалась на него. Он разглядел отдельные чешуйки на голове у твари, так близко подлетел ящер.
В тот миг, когда защита готова была треснуть под давлением пламени, все изменилось. Неумело составленное из Силы копье ударило в бок дракону, и тот дернулся, не столько от боли, сколько от неожиданности. Пламя вокруг Родомиста погасло, и маг успел броситься на землю, пропуская над собой огромную тушу.
Волна воздуха ударила по ушам, странный запах, подобный аромату цветов, застил ноздри. Когда над головой посветлело, Родомист вскочил. Вскочил, чтобы увидеть самую страшную картину в жизни: собственного ученика, объятого драконьим пламенем.
Не сразу понял маг, что крик, который звучит в ушах – его собственный. Родомист зарычал, словно дикий зверь, и перешел в атаку: всей Силой, что еще оставалась, он ухватил пламя, что рвалось из драконьей глотки, и принялся впихивать его обратно. Такого ящер не ожидал, как и его наездник. Плавный и стремительный полет прервался, дракон завилял, словно раненая птица.
Сбоку слабо тренькнула тетива – в бой вмешался Хорт, но Остроухий легко поймал стрелу и отшвырнул в сторону. Лицо его в этот миг исказилось от ужаса, так как Родомист добился своего. Пламя, словно раненый зверь в пещеру, вползло в утробу дракона. Там глухо заурчало, ящера раздуло, он стал похож на огромную синюю жабу, неизвестно зачем украшенную крыльями. Миг зверь висел в небе неподвижно, а затем лопнул.
Родомист инстинктивно прикрыл голову, ожидая, что с неба посыплются внутренности. Но мага лишь ударило мощной волной Силы. Существо Силы в момент гибели распалось, превратилось в ничто. Лишь истошно вопил падающий Остроухий.
Маг замер на миг, а затем кинулся туда, где совсем недавно стоял Леслав. Он не видел того, как Ратан подбежал к упавшему Остроухому, как вонзил клинок в его шею. Из драконьего наездника кровь брызнула самая настоящая, красная и мокрая.
Магу было не до того. Сердце бешено колотилось, а когда он, добежав, увидел юношу, вообще остановилось. Вместо человека на траве лежал комок обгоревшей плоти. Юноша лишился одежды, волос, и большей части кожи. Угасающая пульсация Силы вокруг тела говорила о том, что ученик мага умирает.
Родомист подумал, что лучше бы он погиб в драконьем огне, чем увидел такое. Грудь сдавило, по горлу прошла судорога, а лицо неожиданно оказалось мокрым.
Воевода
Когда маг повернулся к спутникам, оторвавшись от юноши, Ратан не смог сдержать дрожи. В светлых глазах старика плескалось безумие. И речи Родомиста звучали странно:
– Я не могу идти дальше! – порывисто заявил он. – Вы пойдете без меня!
Хорт и Ратан переглянулись. Охотник выразительно покрутил пальцем у виска. Ратан же сказал:
– Одумайся, Родомист! Это не выход. Вдвоем мы не дойдем, и наш поход окажется напрасным. И как ты собираешься здесь выжить? Может, ты умеешь охотиться?
– Нет! Нет! Это я привел его сюда! Из-за меня он погиб! – орал Родомист, брызгая слюной. – Я и должен остаться!
– Одумайся, старик! – Ратан подскочил к магу и встряхнул его за плечи. – Если ты не одумаешься, мы погибнем все. И причем – зря!
Родомист замолк, глаза его прояснились. Он с неожиданной силой вырвался из рук Ратана и принялся ходить кругами, бормоча:
– Что же делать? Что же делать?
Затем безумие вновь овладело им, и маг воскликнул, размахивая руками:
– Но мы же не можем бросить его? Вцепившись в бороду, маг выдрал изрядный клок.
– Мы похороним его. А сами продолжим путь! – сказал Ратан настойчиво.
– Да, да, да, – забормотал Родомист, а затем разразился рыданиями.
Хорт с Ратаном переглянулись. Охотник чуть заметно пожал плечами.
Ветеран
Битва проредила ряды людского войска. Досталось, как узнал Илигор на воинском совете, и Полурослым. Но рати отошли на вторую, заранее приготовленную линию обороны, а продвижение вперед далось врагу недешево.
Утро дня Ужа выдалось хмурым и снежным. Глядя на хоровод снежинок, трудно было поверить, что совсем скоро – весна. Но снег – не помеха Остроухим. Вновь с запада донеслось пение труб, опять войска взялись за оружие.
Взлетели в воздух первые стрелы. Хотя стрелять сквозь метель не так просто, знатная пожива выпадет стремительным остроклювым птицам.
Люди отстреливались. Пробовали стрелять залпом, но как только стрелы взвивались в воздух кучно, как тут же налетал ветер и огромной лапой отбрасывал стрелы в сторону, ничуть не мешая при этом лучникам Остроухих. Маги, судя по всему, работали на этот раз на земле. А магов у Остроухих как блох на собаке, это каждому известно. Пришлось стрелять вразнобой, не по команде.
Но все же люди проигрывали. Слаженные залпы с той стороны все чаще находили жертвы, а людям редко удавалось попасть – ветер вероломно уносил стрелы, и вьюга, мешая целиться, швыряла в лицо пригоршни снежинок.
Прибежал один из сотников, зажимая небольшую ранку на скуле:
– Скоро нас просто перестреляют! – крикнул он. – Что делать будем, воевода?
– В мечи пойдем, – отозвался Илигор хмуро. – Как вчера. Покажем остроухим уродцам кузькину мать!
Посыльные исчезли среди деревьев. Подождав некоторое время, Илигор вытащил меч и заорал, стараясь перекричать свист вьюги: