Шаркая, точно дряхлый дед, Хорст двинулся туда, где должен был находиться Авти. Он не знал, что именно случилось, но понимал, что шансом нужно воспользоваться сейчас.
— Спокойно! — прогремел голос ре Милота. — Всем заткнуться! Ну и что, что ничего не видно? Им все равно никуда не деться!
Хорст наткнулся на что-то колючее, шуршащее и колышущееся и полез на него. Он хорошо понимал, что спастись им вряд ли удастся, но уж лучше погибнуть в схватке, чем на костре, закоптившись, подобно свиной туше…
— Это ты?.. — Авти понял наконец, кто к нему лезет. — Давай быстрее!
Крики тем временем стихали, ре Милот продолжал командовать:
— Отец Сокди, молитесь! И пусть все ваши братья тоже молятся! Где факелы? Больше факелов! И окружите эти проклятые кучи!
Хорст спешил, слабые пальцы едва цепляли добротно затянутый узел. Отчаянным рывком, сдирая ногти, он ухитрился развязать одну веревку и взялся за вторую, на лодыжках шута.
— Одно мне непонятно, — прошептал Авти, — как ты освободился? На мгновение даже показалось, что…
— Тут они, оба! — заорал кто-то, не обделенный хорошим слухом.
Хорст рванул, веревка слетела с легким шорохом. Авти зашипел, как разъяренная змея, шагнул от столба, и в тот же момент свет больно ударил по глазам. Тьма растаяла так же неожиданно, как и появилась.
— Хватай их! — крикнул ре Милот. — Быстрее! Оружие в ход не пускать!
Хорст полусъехал-полусполз с груды дров, с трудом устоял на дрожащих ногах. Со всех сторон спешили дружинники, в их руках блестели клинки, и было ясно, что, несмотря на приказ, воины пустят его в ход, едва заподозрят «магов» в злых намерениях.
— Раздери меня Хаос! — изумленно воскликнул Авти. — Что происходит?
Плывущие по воздуху дымные струи загустели, налились плотностью, задвигались сами по себе, как огромные лоснящиеся змеи. Скрывшееся за ними солнце померкло, а со всех сторон понеслись крики, полные удивления, недоумения и боли.
Те, кто пытались проскочить сквозь дым, замирали на месте, точно схваченные невидимыми, но очень сильными руками. Хорст был готов поклясться, что серо-белые «змеи» двигаются, сами подыскивают себе добычу.
— Это морок! — заорал кто-то из служителей. — Не верьте ему! Мор…
Раздался сдавленный хрип. Судя по всему, дымовое щупальце ухватило ретивого за горло. Авти с выпученными глазами созерцал, как полоса дыма проплывает перед самым его носом. Протянул руку и, прежде чем Хорст успел крикнуть: «Нет!..» — …попытался схватить ее.
— Обыкновенный дым! — Голос шута дребезжал сильнее обычного.
— Пойдем. — Хорст глянул на застывшего в трех шагах разъяренного Милота и понял, что редар будет бороться до тех пор, пока не вырвется из незримых объятий. — Я не знаю, кто именно нам помогает, но пока есть возможность, надо бежать…
— Бежать, — шут хмыкнул. — Быстро идти, ты хотел сказать?
Авти был прав. Просидев неделю без пищи и в неподвижности, приятели могли только ковылять. Убежать в таком состоянии можно было разве что от престарелой улитки.
Хорст шагал к воротам, обходил застывшие в самых разных позах фигуры, голова кружилась все сильнее, в ушах с барабанным грохотом пульсировала кровь. Кроме ее шума, не было слышно вообще ничего, словно все звуки испарились, истлев в лапах выползшего из пламени чудища.
— Навались! — скомандовал Авти, когда они добрались до ворот. Хорст уперся в засов, весящий не меньше, чем вся Стена. Напрягся, и тело отозвалось одышкой и испариной. — Давай, давай, клянусь задницей Хаоса…
Засов чуть скрипнул, сдвинулся. Они пыхтели и толкали его, будто парочка муравьев, взявшихся сдвинуть плотину, а когда он брякнулся-таки на землю, едва не свалились рядом с ним.
Створка подалась с негромким скрежетом. В щели показалась дорога, ведущая через вырубку, покрытую островками снега. Дальше темнел лес.
— Эх, где мои семнадцать лет? — пробурчал Авти. — Рванул бы так, что и на коне не догнали…
Но и Хорст, несмотря на то, что его вряд ли можно было назвать старцем, едва шагал. Ноги вязли в грязи, которая казалась густой, как каша, ветер холодил тело, вызывая неприятную дрожь.
Но больше всего мучила тревожная мысль: стоит непонятному мороку развеяться, а воинам Чистой Лиги обрести подвижность, как беглецов тут же схватят, не особенно при этом утруждаясь.
И что тогда? Вновь костер, и на этот раз уже не уклониться от встречи со смертью…
Беззвучный удар грома рухнул с неба, когда они отошли от ворот на какую-то сотню размахов. Что-то хлопнуло по ушам, их на мгновение заложило. Хорст обернулся — облако дыма поднималось над замком подобно огромному стогу серого сена, стремительно таяло и расползалось на обрывки.
— Живее! — Авти быстро сориентировался в ситуации. — Бегом!
Хорст и не предполагал, что сможет сейчас бежать, но едва вспомнил гневное лицо ре Милота и горящий костер, как ноги сами зашевелились, а мышцы принялись судорожно сокращаться.
Со стороны замка донеслись вопли, потом что-то тонко свистнуло. Авти, бежавший впереди, вдруг споткнулся и упал. Из его спины, чуть пониже правой лопатки, торчало короткое древко без перьев.
Один из арбалетчиков все же выполнил свою задачу.
— Нет! — Хорст подскочил к приятелю — откуда только силы взялись —перевернул его на спину. — Авти, нет!..
Шут открыл глаза, улыбнулся. Из его глотки вырывалось шумное, с хрипами, дыхание.
— Беги… — он кашлянул, изо рта потекла кровь, — спасешься… потом отомстишь… А я все… все…
— Как?.. Нет!..
Авти дернулся, его выгнуло, и глаза, такие же голубые, как и небо, в которое они глядели, замерли, превратившись в мертвые осколки бирюзы, вставленные в морщинистый череп.
— Нет… — прошептал Хорст. Крик за спиной заставил его оглянуться — ворота были распахнуты, из них выезжали всадники.
Хорст ощутил, как в душе вскипает гнев. Он готов был сражаться чем угодно, руками, ногами, грызть зубами, лишь бы уничтожить тех, кто убил его друга. Но в то же время бывший сапожник прекрасно понимал, что если он сейчас ввяжется в схватку, то погибнет без всякого смысла. Поэтому он бережно опустил голову Авти на землю, прикрыл ему веки и побежал к лесу. Мчался широкими прыжками, деревья вырастали перед ним слишком медленно, а топот копыт за спиной делался все громче и громче.
В какой-то миг, сам не зная зачем, прыгнул в сторону, и тут же над плечом пролетело копье. Вонзилось в землю, разочарованно закачало древком. Хорст добавил хода.
Воздух свистел в ушах, в груди что-то клокотало. Он готов был упасть и сдохнуть, как загнанная лошадь, но все же успел проскочить в заросли ивняка до того момента, как преследователи настигли его. Едва не врезался в толстый ствол, с хрустом увяз в сугробе.