Дверь распахнулась бесшумно, и первым через порог вступил крошечный человечек в белом халате и шапочке. Из-под нее выбивались пряди седых волос, а кожа на лбу и на щеках оказалась иссечена морщинами, точно смятая простыня. Среди морщин неистово пылали голубые глаза.
Под их взглядом Джафар невольно вздрогнул. Так мог глядеть Моисей, ведший евреев из Египта, Чингисхан, прошедший со своими ордами половину мира, или святой Доминик, с помощью костров беспощадно сражавшийся с ересью…
Так смотрел пророк, основатель церкви крестоносцев ислама.
Рядом с ним совершенно терялась свита. Ее просто не было видно.
– Здравствуй, Джафар Абу-Наср Ибн-Мухаммед Аль-Фараби, – прохрипел старик, чуть усмехнувшись. – Я вижу, что ты рад меня видеть.
– Да, о святейший, – ответил Джафар, несмотря на стрессовую ситуацию помнивший вчерашние уроки отца Ренье. Священнослужитель тоже был тут, его напряженное лицо маячило в задних рядах толпы, ввалившейся в палату.
«Рубен Галлахер, родился на Земле в две тысячи сто сорок первом году. – В голове ожили строки некогда выученного наизусть досье. – По образованию – горный инженер. В две тысячи сто…»
– Отец Ренье поведал мне о твоем подвиге. – Пророк отвлек Джафара от сосредоточенности на собственных мыслях. Он по-прежнему стоял, все остальные, естественно, тоже, и роскошный диван пропадал зря. – Воистину, великое познается в малом! Деяния высших можно понять по поступкам неофитов! То, что ты сделал, – это знак Господа! Он говорит нам – вы на верном пути, идите!
Казалось невероятным, что полтора десятка человек, находящихся вместе, могут вести себя настолько тихо, но фактом было то, что никого из свиты не было слышно. Они словно все исчезли, и в палате раздавался только чуть глуховатый, хриплый старческий голос.
– Надеюсь, что мы правильно воспримем этот урок, – изрек пророк и вновь едва заметно усмехнулся. Усмешка оказалась доброй и очень располагающей, и Джафар невольно улыбнулся в ответ.
– Я ничего не сделал, о святейший, – пролепетал он. – На моем месте так поступил бы любой истинно верующий!
– Я вижу, тебя смущает вся эта помпезность. – Проницательности главе крестоносцев ислама было не занимать. – Выйдите все! Останься ты, Гарсия…
Сопровождающие поспешно двинулись к двери, и только смуглый молодой человек в одежде священника, которую не скрывал больничный халат, остался стоять.
«Гарсия Альварес Де Вега, – вновь заговорил внутренний комментатор, – родился на Новой Америке в… один из главных помощников Рубена Галлахера, возможный его преемник…»
– Вот и отлично. – Дверь тихонечко закрылась, и пророк спокойно уселся на диван. Гарсия по-прежнему стоял. – Ну, Джафар, поговорим. Расскажи немного о себе.
– Нечего рассказывать. – Джафар искренне пожал плечами.
– А ты постарайся, – вмешался в беседу Гарсия. Его голос был резким и довольно неприятным. – Ты теперь герой, и мы должны знать о тебе многое, чтобы рассказывать простым верующим!
– А мне кажется, что обо мне нет смысла рассказывать!.. – Темные глаза Гарсии расширились от удивления, он явно не привык, чтобы ему противоречили. Пророк, судя по улыбке, наслаждался происходящим. – Какое значение имеет один человек и один поступок? Вот жизнь, посвященная духовному подвигу, – это уже кое-что!
– Спокойней, Гарсия, – остановил глава крестоносцев изумленного сподвижника. – В том, что говорит Джафар, заключена своя мудрость. Мы слишком привыкли полагаться на истории, которые рассказываем о других, и забыли, что сами должны жить праведно… Как жаль, что подобные алмазы веры рождаются на других планетах, среди неверных, лжи и скверны!
– Почему на других? – Джафар улыбнулся. – На свет я появился здесь, на Новой Америке.
– Как здесь? – Пророк был удивлен. Изумление проступило и сквозь маску невозмутимости, застывшую на лице Гарсии.
– Мои родители родом с этой планеты, – ответил Джафар. – Они жили в городе… Новая Атланта и улетели на Землю двадцать восемь лет назад, когда мне было чуть больше года.
– Невероятно! – Предводитель крестоносцев ислама покачал головой. – Это еще один знак!
– Нужно проверить эту информацию. – Гарсия, похоже, исполнял при пророке обязанности главного скептика.
– Обязательно проверим. – Пророк улыбнулся Джафару почти ласково. – Но я уверен, что она окажется истинной. Скажи, молодой брат, как ты смотришь на то, чтобы стать распространителем Святого Слова? На то, чтобы посвятить жизнь служению и стать священнослужителем…
– Я недостоин, о святейший!
– Достоин или нет – мне решать! – В голосе главного крестоносца прорезалась властность. – После того как здоровье вернется к тебе, тебя будет ждать место в духовном училище.
– Благодарю, о святейший! – Джафар попытался поклониться, но сделать это, полулежа на кровати, оказалось не так удобно, и идею пришлось оставить. – Но как же мой контракт? По нему я обязан отработать еще больше двух лет!
– Не стоит заботиться о подобной ерунде. – Пророк махнул рукой. – Скромным служителям Господа несложно будет получить для тебя вольную. Так что молись и готовься, а все остальное предоставь нам!
На этом посещение благополучно завершилось. Пророк и его помощник покинули палату, дверь закрылась, и Джафар, а точнее – Виктор, чувствуя себя совершенно измученным, упал на подушки.
Он сделал еще один шаг на пути к цели.
235-й день 160 года летоисчисления колонии
Новая Америка, Новая Филадельфия
– Даже жаль с вами расставаться. – Сестра Тереза улыбалась, но в уголках ее больших добрых глаз поблескивали слезы. – Так уж привыкла к вам!
– У вас, конечно, хорошо, – ответил Джафар, – но все же лучше быть здоровым и сюда не попадать! Спасибо за все!
Сказав так, он закинул на плечо сумку и двинулся прочь от сестринского поста. Мимо тянулись знакомые двери – палаты, процедурная, ординаторская, комната отдыха.
Он искренне надеялся, что ему не придется посетить их еще раз.
За дверью отделения его поджидали. Молодой священнослужитель, чем-то похожий на отца Гарсию, встретил Джафара вежливой, хотя и холодной улыбкой:
– Следуйте за мной..
Все время пока они спускались на лифте и шли по коридорам к выходу, провожатый молчал, а Джафар не решался начинать разговор. Его сковала необычная робость.
Двери клиники, настоящие, створчатые, а не круглый люк, как везде в Семнадцатом поселке, распахнулись перед ними, и взору Джафара предстал изящный колесный экипаж с символом церкви крестоносцев на борту. Из пересечения четырех полумесяцев, составляющих крест, мягко улыбался Будда.
– Прошу, нам сюда, – сказал сопровождающий. – Садитесь сзади.
Оказавшись за пределами больничных стен, Джафар с удивлением ощутил,, насколько тепло вокруг. Куда-то делся привычный для Новой Америки свирепый трескучий мороз, местное солнце сияло необычайно ярко, его лучи не просто светили, а еще и грели.