Ивар шагнул в сторону, освобождая место, вывернул запястье, отражая очередной удар. Краем глаза заметил выскочившего вперед Сигфреда, тот ухватил засов и легко поднял.
Деревяшка, которую с трудом толкали двое сильных воинов, порхала в руках тощего берсерка, точно перышко, ломая мечи, сокрушая щиты, превращая в кашу черепа и внутренности.
Изо рта Сигфреда текла пена, глаза были вытаращены.
– Одину слава! – крикнул Ивар, несмотря на то, что в груди не осталось воздуха.
Меч, выкованный некогда под землей, словно тянул руку за собой, направляя удары, подставляя лезвие под чужие клинки, осекая конечности и разрубая панцири. По нему текли пурпурные струйки, при каждом замахе в стороны летели тягучие багровые капли.
Ивар вонзил оружие в грудь очередного противника, переступил через тело.
Сопротивляющихся врагов видно не было, стонали раненые, немногие уцелевшие убегали вглубь двора, викинги мчались за ними, раздавался довольный гогот и полные страха вопли.
Между трупов валялся засов от ворот, весь перемазанный алым и серым, рядом сидел Сигфред, его грудь конвульсивно вздымалась, в темных глазах берсерка было опустошение.
– Победа за нами, – проговорил Эйрик, выискивая, обо что обтереть вымазанный в крови меч.
Ивар глянул на помощника и невольно хмыкнул – тот весь перемазался алым, точно резал свиней, багровые пятна виднелись на штанах, капли цвета осенних листьев сползали по кольчуге.
– Там еще кто-то остался, – сказал Ангус Дятел, вслушиваясь в крики.
– Не уйдут, – ответил Ивар и, повернувшись, столкнулся взглядом с Ингьяльдом. На лице ученика эриля читалось величайшее отвращение, в глазах застыло горестное недоумение.
– Конунг! – завопил кто-то из глубины двора. – Мы местного ярла захватили!
– Тащите сюда! – Ивар отвернулся от Ингьяльда, ощущая странную и болезненную неловкость – будто на глазах у ребенка прирезал его мать. – Посмотрим, что за птица!
Из тьмы выступили двое викингов, волокущих под руки высокого и широкоплечего, но очень грузного человека. Бросили его наземь, как мешок с отрубями.
– Пытался мечом махать, – сообщил один из дружинников, оказавшийся Нерейдом. – Но мы его быстро успокоили. Я посмотрел, что он одет не так, как другие, решил не убивать сразу…
– Я – благородный эрл Мак-Кри! – лежащий поднял голову, показав перекошенную физиономию, блеснули полные гнева и страха глаза. – Вы еще пожалеете о том, что напали на меня!
– Возможно, – спокойно ответил Ивар, – но тебе это уже не поможет.
Он поднял меч, шагнул вперед и замер, ощутив, что поступает не так, неправильно. Сердце забилось тревожно и гулко, в нем заворочалось что-то маленькое и колючее.
Опомнившись, почувствовал на себе удивленные взгляды дружинников, и опустил клинок. Чавкнуло, хрумкнуло, окровавленная голова покатилась в сторону, тело дернулось и затихло.
– Замок обыскать, – сказал Ивар сквозь зубы, загоняя неприятное ощущение куда-то в недра души. – Ценное вытащить, остальное – поджечь. Всех, кого найдете – убить.
Дружинники радостно осклабились, ринулись в темноту, туда, где соратники обшаривают помещения замка, вытаскивают из убежищ визжащих женщин, терзают их плоть…
Ивар понимал, что поступил так, как полагается морскому конунгу, но сомнение продолжало глодать душу – что-то сделано не так, совершена какая-то ошибка. Какая именно, понять не удавалось, и это злило больше всего.
И еще беспокоил странный взгляд Ингьяльда.
Арнвид декламировал, стоя на носу, и его голос, обычно дребезжащий и слабый, легко перекрывал гул волн за бортом и свист ветра в вышине:
Что там за мелочь
виляет хвостом,
пресмыкаясь пред
сильными?
Вечно подачек
ты просишь у Фрейра
за жерновом ноя.
Под днищем плеснуло, драккар качнулся и Ивар отвлекся от эриля, взглянул, что происходит.
Эйрик на корме был спокоен, рулевое весло надежно покоилось в его руках, далеко по левому борту медленно уползала назад земля – холмистая, покрытая яркой зеленью. На горизонте виднелись седые, затянутые пеленой туманов горы, полосами серебра казались текущие к морю ручьи.
Локи, ты весел
но будешь недолго
резвиться на воле,
ибо к скале тебя
сына кишками
боги привяжут.
Викинги сидели так тихо, будто впервые слышали с детства знакомую каждому обитателю Северных Земель «Перебранку Локи».
Когда Арнвид закончил, раздалось одобрительное гудение и гулкие хлопки ладонями о дерево. Скальд гордо улыбнулся, закряхтел, глаза его сверкнули довольством.
– Что бы вы без меня делали! – сказал он. – Давно бы со скуки померли!
– Это вряд ли, – ответил Нерейд, для которого молчать так долго было сложнее, чем лентяю – работать, а трусу – взяться за меч. – Глядишь, чаще останавливались бы…
После сожжения замка эрла Мак-Кри Ивар беспощадно гнал драккар вперед. Заставлял грести с утра до вечера. На землю сходили только чтобы переночевать, давно миновали Оркнейские острова, обогнули Каледонию с севера и оставили по правому борту Гебриды.
Конунг до рези в глазах всматривался в горизонт, надеялся, что на глади моря мелькнет парус.
– Ничего, – сказал Ивар, усмехнувшись. – Осталось недолго, клянусь глазом Тунда. Скоро Ирландия.
Берег круто свернул к востоку, открыв просторную бухту, окаймленную пологими холмами. У их подножия вольно раскинулась деревушка в несколько десятков домов.
Поднимались дымки из труб, по склонам бродили овцы, похожие на комочки белого пуха, покачивались на волнах лодки и небольшой корабль.
– Я не я, если эта шнека выстроена не в Трандхейме, – уверенно заявил Арнвид.
– А вот сейчас и проверим, – сказал Ивар. – На весла! Эйрик, давай к берегу!
– Ты хочешь напасть на них? – спросил Арнвид.
– Еще не знаю, – ответил Ивар, вглядываясь в дома, построенные так же, как в Ирьяре или Мёре, в чудное сооружение с покатой крышей и крестом над ней. – Где-то я видел такую штуку…
– Это святилище Христа, того бога, что пришел из Валланда, – эриль чуть заметно скривился. – Странно, почему он не любит, чтобы ему поклонялись под чистыми небесами, прячется под крышу…
– У каждого человека свои заскоки, – ответил Ивар, улыбаясь. – Чем боги хуже?
– Да уж ничем, – Арнвид воровато огляделся. – Если кто из них подслушает наш разговор, то узнает о себе много нового…
– Делать богам нечего, как уши растопыривать, – Ивар поднялся, потянулся так, что хрустнули суставы.
На берегу при виде чужого корабля началось шевеление, овец погнали за холмы. Забегали женщины и дети, к берегу потянулись вооруженные мужчины.