– Меня зовут Ивар Ловкач, – сказал золотоволосый, не двигаясь с места. – Нас занесло сюда… бурей, и мы хотели бы знать, где именно находимся.
Ач-Тепек облегченно вздохнул – раз занесло бурей, точно не демоны, а если колдуны – то не сильно могучие. О детях Кецалькоатля вообще речи не идет – те бы знали, куда попали.
– Вы у берегов Ольмекана, в пяти днях пути от обласканного богами Точтепека, – сообщил он.
Чужаки переглянулись, сидящий справа, с падающими на глаза спутанными прядями, почесал затылок.
– А далеко ли отсюда до Ирландии? – спросил Ивар. – Гардарики? Миклагарда?
– Никогда не слышал таких названий, – Ач-Тепек невольно отшатнулся: из какой неизмеримой дали прибыли эти варвары? Чтят ли там светлых богов или поклоняются черным?
Приносят ли вообще жертвы?
Чужаки выглядели растерянными, младший и вовсе моргал почти по-детски, самый могучий хмурился, а золотоволосый сидел неподвижно, точно изваяние, лишь синие глаза холодно поблескивали.
– Укуси меня Фенрир, – сказал Ивар, пытаясь осмыслить открывшуюся правду – их занесло в такую даль, откуда вернуться будет не легче, чем из Вальхаллы, и вполне возможно, что викингам придется остаться в этом краю жаркого солнца и красных людей навсегда. – Ничего себе.
– Может быть, мы в Утгарде? Или Ванахейме? – с болью в голосе прошептал Ингьяльд.
– Не очень-то эти типы похожи на ванов, – покачал головой Ивар.
– Мы отправим гонца в столицу, – проговорил Ач-Тепек. – Правитель будет рад с вами встретиться.
– И тут есть конунги, – с удивлением заметил Кари.
– Они везде есть, – Ивар встал, главный из чужаков испуганно дернулся. – Спасибо за дары, благородный Ач-Тепек. Я тоже буду рад поговорить с вашим правителем…
– Хорошо, – Ач-Тепек кивнул. – Завтра мы устроим пир в вашу честь, а сейчас удаляемся, чтобы вы могли отдохнуть.
Пятеро одновременно развернулись и зашагали прочь. Мелькнули спины в белых одеяниях и скрылись за ветвями.
– Пиры я люблю, – спрыгнувший с драккара Нерейд довольно облизнулся. – Хотя чем будут угощать? Если человечиной, то я не согласен, хотя во дворце у фэйри чего только не жрали…
– Арнвид, иди сюда! – Ивар глянул на Ингьяльда так, что тот съежился.
– Я тут, мой конунг, – эриль выступил из темноты.
– Я желаю, чтобы к утру вы разобрались, каким образом мы сюда попали, и нашли способ вернуться.
– Мы попробуем, – сказал Арнвид. – Хотя, что один дурак наворотил, сто умников не разгребут.
– А это ваши проблемы, – ответил Ивар тихо и очень спокойно.
Ночь прошла тревожно – отошедшие в сторону от стоянки эриль и ученик спорили, даже ругались иногда. Чертили руны, те вспыхивали, шипя и освещая все вокруг трепещущим сиянием.
Под утро Ивар, почти не сомкнувший глаз, ощущал себя лошадью, сутки таскавшей на спине бревна.
– Как же, дали выспаться, тролли болтливые, – сказал он, вставая. – Хоть что-нибудь придумали?
Солнце поднималось из-за горизонта, по гладкой воде бежали желтые и алые полоски. Просыпающийся лес приветствовал восход мощной какофонией свиста, писка и рычания.
– Ну, не совсем, – Арнвид выглядел еще больше похудевшим, кожа плотно облепила череп, глаза лихорадочно блестели. – Мы разложили руническую последовательность на части, но многокомпонентная стратификация инверсивной составляющей…
– Ты мне зубы не заговаривай, – одернул его Ивар. – Для этого есть Нерейд. Скажи просто – ничего не вышло.
– Именно, – вздохнул Ингьяльд, глаза у которого были красные, словно у кролика. – Но мы на верном пути. Еще несколько дней и мы поймем, что именно случилось.
– Еще скажи – несколько лет, – Ивар махнул рукой и отвернулся. – Ладно, будите всех.
Едва развели костер, как из зарослей появился один из тех, что приходили вчера с Ач-Тепеком. Или другой, но точно такой же – маленький, краснокожий и узкоглазый, с черными волосами.
– Позвольте пригласить вас на пир, – сказал он, низко кланяясь.
– Так рано? – изумился едва продравший глаза Нерейд. – Еще петухи не кричали!
– А что такое петухи? – удивленно спросил посланец. – Пируя с утра, мы славим утренних богов, солнце, ветер и восток!
– Хорошо, мы идем, – Ивар обвел взглядом викингов. – Нерейд, Эйрик, Кари и Харек – со мной. Кольчуги не забудьте. Рёгнвальд, ты остаешься за старшего. Проследи, чтобы эриль с учеником занимались делом.
Арнвид обиженно засопел, но ничего не сказал.
Посланец с удивлением следил, как чужаки наряжаются в сверкающие рубашки из металла, переводил взгляд с одного викинга на другого, и в раскосых глазах его мелькало что-то, похожее на страх.
– Мы готовы, – сказал Ивар. – Веди.
Они шагали, лавируя между огромными стволами. Викинги глазели по сторонам, на здоровенных пауков, роса на паутине которых сверкала, точно россыпь алмазов, на цветастых птиц, порхающих с куста на куст, на яркие цветы, растущие прямо на деревьях.
Когда выбрались на протоптанную в чаще тропинку, проводник зашагал быстрее. Из леса тропа вывела в поле, где торчали из земли стебли, увенчанные крупными желтыми плодами, составленными из сотен зернышек.
– Это что такое? – спросил Нерейд, нагибаясь к ближайшему, чтобы понюхать.
– Кукуруза, – ответил проводник.
– Ага, – рыжий викинг глубокомысленно кивнул.
Тропинка шла прямо, деля поле на две части, а заканчивалась у скопления домов, похожих на груды веток. У крайнего из них гостей встречал важный Ач-Тепек.
– Привет вам, пришедшие из-за моря, – сказал он, склонив голову. Оскаленная маска громадной кошки чуть качнулась. – Прошу вас отведать скромных кушаний во славу Чикомекоатль, Синтеотль и Майауэль, а также нашего прародителя и владыки – Ягуара!
Лицо Харека вытянулось, Эйрик хмыкнул, Кари нахмурился, Ивар с трудом сохранил невозмутимость.
– С радостью отведаем, – сказал он, – во славу этих существ…
Пока шли между домами, Ивар не заметил не единого человека, но слышал возню за плотно закрытыми дверями хижин, один раз увидел блеснувший в щели любопытный глаз.
Пир хозяева приготовили под широким навесом в самом центре селения: деревянные блюда стояли на циновках вперемешку с высокими кувшинами, из которых доносился дразнящий хмельной аромат.
– Садитесь, – радушно проговорил Ач-Тепек, ловко пожимая ноги.
Ивар попробовал сесть так же, как ольмек, ощутил, как захрустело в коленях. Кари едва не свалился, а Нерейд махнул рукой, шлепнулся на задницу и тут же потянулся к ближайшему кувшину, украшенному искусно вылепленными мордами той же кошки.