Завидевшие процессию обитатели Ква-Ква спешно вспоминали, что у них имеются какие-то срочные дела, и торопливо сворачивали в переулки и поперечные улицы. Кошки и собаки прятались, воробьи старались чирикать потише.
Кто знает, кого примут за чудовище эти древние развалины, лучше всего умеющие убивать?
Но герои не обращали на горожан никакого внимания. Они чуяли след и шли по нему, как стая поседевших волков, надеясь больше не на скорость, а на собственное упорство и усталость жертвы.
Старики знали, что рано или поздно настигнут беглеца.
И вот тогда-то они… хе-хе… повеселятся.
Ква-Ква занимал слишком много места, чтобы обзаводиться стенами, и о том, где проходят его все время раздвигающиеся границы, сам город имел довольно смутное представление.
Горожане обычно этим вопросом не интересовались, а приезжие считали, что Ква-Ква начинается там, где ощущается его запах, то есть при сильном ветре – у самых пределов Лоскута.
Несмотря на неопределенность в теоретической части, с практической точки зрения в данный конкретный момент трое студентов находились точно на городском рубеже.
С одной стороны виднелись окутанные серым маревом дома и поднимающаяся вдалеке громада Останкинской башни, с другой – поросшие травой холмы и уходящая за них дорога.
По ней, если верить чуть ярче засиявшей в сумерках «нити» следа, покинул пределы города Вася Пукин Эарендил Конан Терминатор.
– Куда его несет? – спросил Арс, с печалью оглядываясь на Ква-Ква, такой вонючий, грязный и привычный.
– В пустыню Капец, типа, – ответил Рыггантропов, принявший вопрос на свой счет, а Тили-Тили радостно зашипел и задвигал ушами.
Арс энтузиазма йоды не разделял.
Всякому известно, что пустыня Капец напичкана песком, жарой, скорпионами, шакалами и всякими неприятными типами, любящими отрубать встречным голову и вспарывать брюхо.
Прибывающие в Ква-Ква купцы предпочитают объезжать (точнее, оплывать) ее морем.
– И нам тоже придется туда лезть, – сказал Арс уныло. – Ничего не поделаешь.
Тили-Тили запрыгал, всем видом показывая, что он готов бежать бегом, лишь бы поскорее оказаться в пустыне Капец.
– Ночью, в натуре? – вопросил Рыггантропов.
– У нас ничего нет для дальней дороги, – ответил Арс. – Вернемся, купим все, выспимся, а утром, со свежими силами, двинемся в путь.
– Отличный план, типа.
– С-с-с-с-с!
– А тебя никто не спрашивает. И, кроме того, нас больше.
Горшо Пуст обвел собравшихся взглядом и не без гордости подумал, что на каждое заседание приходит все больше и больше народу.
Эдак они скоро смогут позволить себе подвал скотобойни. Тоже не боги весть что, но куда лучше, чем бывший склад рыбы под старым моргом.
– Итак, друзья, – проговорил Горшо Пуст, вытащив из бороды куриную кость, – очередное заседание Клуба любителей реальности «Тролль» позвольте считать открытым.
Собравшиеся захлопали.
– Сегодня наш друг Типус Вдамс приготовил интересный доклад о так называемых бытовых приборах, о принципах их жизненного уклада…
Дверь с грохотом открылась и в подвал ввалилась некая гномообразная фигура.
– Э? – Горшо Пуст сбился. – Вагонетка? Ты снова опаздываешь?
– Я нашел… у меня есть, – гном облизал примыкающую ко рту часть бороды и поднял некий грязный лоскут, – вот это!
– И что это такое? – Горшо Пуст глянул на Вагонетку так, что имей тот хоть каплю совести, мигом превратился бы в горстку пепла.
– Кусок одежды…
– Это мы видим. Ну и что?
– Я взял… отодрал его у человека, – Вагонетку качнуло, и из живота гнома донеслось отчетливое бульканье, – который знает слово «компьютер» и еще многие другие умные слова…
– Ну и что? Из-за этого ты позволил себе испортить заседание? – Горшо Пуст сердито затряс бородой, из нее посыпались крошки и обрезки бумаги. – Из-за какого-то… какое слово, ты сказал?
– Компьютер.
В подвале стало очень тихо.
Завлекательные книги из истинного мира, повествующие о всяких чудесах вроде электричества, реактивных двигателей и презервативов, являлись достаточно большой редкостью. Читали их подлинные любители, а уж слово «компьютер» помнили очень немногие.
И все они сидели тут, в зале.
– Где ты его видел? Тебе не примерещилось спьяну?
– Тогда я был еще трезв, – Вагонетка икнул, в животе булькнуло громче. – Около храма Толстого Хрю, потом у Останкинской башни. Он был еще так странно одет… и с ним ходили трое студентов…
– Это полный бред! – вскричал Типус Вдамс, тощий и бледный как привидение, в черной мантии факультета магии неживого. – Почему мы слушаем этого алкоголика?
Он хотел добавить «а не меня?», но из врожденной скромности удержался.
– Нет, не бред! – завопил какой-то гном из задних рядов. – Почему нам, видовым меньшинствам, всегда затыкают рот?
– Тихо! – рявкнул Горшо Пуст, чувствуя, что заседание готово перерасти в этнический конфликт. – Давайте изучим этот кусок ткани и попытаемся понять, откуда он взялся!
– Дайте понюхать. Я чую кровь.
Это прозвучало негромко, но разговоры и шепотки тут же стихли.
Когда говорит вампир, лучше не перебивать.
– Держи, – Вагонетка протянул руку и так, с распрямленной конечностью, упал на спину.
– Ага, – Гемоглолюб оказался рядом с ним одним скользящим движением, сверкнули острые клыки, взметнулись и опали фалды фрака. Стараясь не вдыхать, вампир вытащил лоскут из пальцев гнома и поднес к носу. – Так, что тут у нас такое… Очень, очень интересно…
– Ну, что? – Горшо Пуст на мгновение забыл о собственной неприязни к вампирам.
– Это человеческая кровь, – отозвался Гемоглолюб, – но исключительно странная. С такой я ни разу не сталкивался…
Кое-кто из любителей реальности вздрогнул, а Горшо Пуст поежился, ощутив прикосновение ледяных пальцев к шее.
– Но это не доказывает, что она из реального мира! – вновь подал голос Типус Вдамс.
– Может, стоит использовать магию?
Типус Вдамс, изучающий строительное волшебство, стыдливо опустил глаза и тут же гордо вскинул подбородок.
– Э… я не могу использовать то, чему меня научили, для столь низменных целей! – заявил он.
– Позвольте мне, – поднялся господин Крюк, известный соседям, друзьям и родственникам как успешный и очень дорогой портной. – Я знаю о тканях Лоскутного мира все, я мял юбочный фетр Низких гор, нюхал паутинный шелк и щупал полотно, сплетенное из щетины морских крабов…