– Пока ничего. Но обязательно придумаю.
В коридорах университета меж тем властвовало необычайное оживление.
Нет, в переходах МУ крайне редко царят пустота и тишина. Всегда кто-то носится, орет, прыгает, пытается испробовать только что выученные заклинания на собрате. Но все это происходит хаотично. Сейчас же поток студентов в мантиях всех четырех факультетов тек в одну сторону.
В направлении главного зала.
Прежде чем Арс, Тили-Тили и Рыггантропов сообразили, что происходит, их подхватило и повлекло вместе со всеми. Топыряк успел только удивленно пискнуть, а йода – недовольно зашипеть.
Мелькнули распахнутые двери, на створках которых замер в вечном танце Шпулер-Ловкач, шут богов, и троица будущих демонологов оказалась в главном зале.
– А ну, проходите! Садитесь! – напустился на них незнакомый преподаватель. – Сейчас будет выступать ректор!
В центре зала, на поле для игры в литробол, кучкой стояли деканы, а между ними ректор, заметный издалека благодаря белой мантии.
– Пожалуй, хватит, – сказал он, и усиленный заклинанием голос громом отразился от стен. – Закрывайте дверь.
Арс и его приятели уселись в первом ряду, между двумя испуганными перваками с кафедры строительной магии, и Айрой Петяном, главнейшим распространителем сплетен и слухов в университете.
Айра Петян учился в МУ лет десять и заканчивать его не спешил. Он обладал редким умением появляться там, где происходило хоть что-то, и желанием рассказывать всем встречным о том, что видел. При этом он искренне верил, что всегда сообщает лишь правду.
Ну а разные веселые подробности возникают сами по себе.
– Друзья мои, младшие братья в магии, – Глав Рыбс попытался сделать голос задушевным, но с таким же успехом крот мог обучаться скалолазанию. – Сегодня, в час большой нужды, мы вынуждены обратиться к вам за помощью…
Топыряк зевнул, готовясь погрузиться в дрему, что охватывает любого студента на официальных мероприятиях.
– …далекое и опасное путешествие, – проникли в уши слова ректора, – к Дурьфийскому оракулу, и мы…
Арс захлопал глазами.
– Ссссс! Шшшшш! – как мог, завопил Тили-Тили, а нижняя челюсть Рыггантропова медленно отвисла.
Топыряк отогнал дремоту и прислушался.
Глав Рыбс вещал что-то по поводу награды, которая ожидает добровольцев, и про то, что отправляться нужно сегодня. Сидевшие в зале студенты пришибленно молчали, а самые хитрые – пришибленно молчали с закрытыми глазами и при этом храпели. Воодушевления пламенная речь не вызывала.
– Ну, что, кто готов послужить университету и… эээ, городу? – закончил Глав Рыбс.
– Мы! – завопил Арс, вскакивая с места.
На него обрушилась лавина взглядов, полных удивления, облегчения, зависти и равнодушия.
– Мы? – изумленно спросил Рыггантропов.
– Сссс, – подтвердил йода.
– Тогда идите сюда, доблестные юноши, – проговорил Глав Рыбс, близоруко щурясь.
Пока студенты пробирались к игровому полю, между деканами случился короткий диалог.
– Кто это такие? – тихо спросил мэтр Умно-Заливайский. – Мантии зеленые, значит, твои.
– Мои, – ответил мэтр Тугодум. – Охотники на демонов. Самое то, все равно толку от них никакого. Несколькими экземплярами можно вполне и пожертвовать для благой, ха-ха, цели.
Коллеги-деканы захихикали.
– Гм, – сказал ректор, разглядывая подошедшую к нему коллекцию разумных существ. – Э-хе?
Арс пытался делать мужественное лицо, но в результате его гримаса наводила на мысли о жестоком запоре. Рыггантропов просто стоял, но это не помогало ему выглядеть умнее.
Тили-Тили нервно обмахивался ушами.
Через пару минут Глав Рыбс обрел дар речи.
– А я и не знал, что у нас такие учатся, – пробормотал он. – Ничего, подойдут. Остальные – свободны!
Двери зала с грохотом открылись, и студенты с облегченным гулом повалили к выходу.
Гномьи бары – места очень опасные.
Это признают даже сами гномы. Но не в обычае бородатых коротышек бегать от опасности, и они посещают бары с удручающей регулярностью. Там буянят и вопят, потребляют подозрительные жидкости, развлекаются драками и особой разновидностью дартса.
Он во многом напоминает обычный, только вместо дротиков тут топоры, а доску заменяет щит.
Бар «Кремнийорганические соединения в твердом агрегатном состоянии» (на взгляд гномов – очень поэтичное название) располагался на Белой улице, что лежит в центре гномьего квартала Ква-Ква. Обычно там царил шум, которому позавидовала бы строительная площадка.
Но сегодня в «КСТАС» царила тишина.
На табуретке около стойки сидел старейшина клана Твердозадов в ночной рубашке, расшитой молотами и секирами. В ручище он держал кружку крепленого самогона и время от времени к ней прикладывался.
А еще он рассказывал.
И собравшиеся в баре гномы, числом более трех десятков, солидные, в золотых поясах, слушали.
И лица их становились все более мрачными.
– Апчхи!! – завершивший речь Длинной Дубины чих был мощен, словно вулканический выброс.
Попавшую под него табуретку укатило к самой стене.
Но никто даже не повернул головы.
– Позор! – прохрипел гном со шрамом на лице.
– Что они себе позволяют? – поддержал другой, и глаза его засверкали. – Врываются к нам в дома!
– Наверное, они хотят нас обидеть, – прошипел третий.
В баре стало тихо.
Гномы очень обидчивы и всегда дают сдачи. Но чаще всего до того, как обидчик успел нанести обиду. За это их обычно считают агрессивными мелкими засранцами, и это само по себе очень обидно.
– Наверняка скоро начнутся всякие погромы, – сказал Длинная Дубина. – Скажут, что мы во всем виноваты, что пора вышвырнуть чужаков из города. Появятся всякие плакаты – «Гномы – в горы!», «В этом магазине обслуживаются только взрослые». Или эти, как их там, Добрые Цирюльники опять повылазят.
Бар издал долгий, полный ненависти вздох:
– Ооооо!
Добрые Цирюльники были частью лиги «Чистый Город», сборища сумасшедших, полагавших, что в Ква-Ква должны жить только люди. Они носили при себе ножницы и, завидев гнома, бросались на него с воплем: «А ну стань человеком!» – и пытались лишить бороды.
В последние годы лига и Цирюльники несколько поутихли, но никуда не делись.
– Не позволим! – завопил гном со шрамом.
– Вот и я о том же… апчхи!.. – Длинная Дубина закряхтел. – Значит, так, готовимся к обороне. Всем надеть кольчуги.