Рассудок капитана по-прежнему отдыхал где-то на солнечном пляже, и командир мэрской стражи чувствовал себя неплохо. Чтобы видеть галлюцинации, нужен хоть какой-то мозг, а с этим у Сирепа были проблемы. Зеленые ангелочки, бабочки с ушами вместо крыльев и прочие глюки роились вокруг него, пытаясь привлечь внимание, но их усилия пропадали даром.
– Смирно! – повторил капитан.
Стражники повскакали на ноги, некоторые даже прихватили с земли оружие.
– Так-то лучше, – сказал Потом Вытек. – Сейчас мы отправимся в путь и покинем пределы этого мерзкого Лоскута.
Затруднения вызвала попытка определиться со сторонами горизонта. Но после некоторых усилий удалось разглядеть за клубами тумана солнце, и маленький отряд гордо двинулся налево.
Если сказать честнее, то уныло зашлепал по болоту.
Утопия, конечно, хорошо подходила для того, чтобы тут росли всякие интересные растения. Но удобным для путешествий местом ее не назвал бы даже растаман-ботаник. На квадратный метр поверхности тут имелось два квадратных метра болота, а иногда – пара кубических метров грязи.
Осока, твердая и острая, как нож, росла стройными рядами, и пробиться через нее смог бы только носорог в рыцарских доспехах. Трясины прятались под шкурой зеленого мха и цветов, от поросших травкой кочек текли дурманящие запахи. Пчелы летали криво и косо и при этом пытались напевать.
Стражники чудили. Порой начинали петь и дергаться, иногда разговаривали с пустым местом. Один бросился в атаку на безобидный куст, другой попытался поджечь собственный меч.
Сам посол шел уверенно, только надоедали не желавшие отставать чертики.
Они бежали рядом, прыгая с кочки на кочку, хихикали и бормотали всякие гадости.
Примерно в полдень Потом Вытек уловил донесшийся из тумана стук барабанов.
– Слышу, – проговорил шагавший рядом с послом капитан. – Это нас зовут танцевать хлип-хлоп… йо?
– Никаких «йо»! – взвизгнул посол. – Обходим!
Петлю они заложили такую, что в ней можно было повесить гору, приди кому в голову такая безумная мысль. Когда стук барабана стих позади, Потом Вытек немного успокоился.
Но тут трясина сказала «чвак».
Грязь забурлила, и из недр болота поднялась буро-зеленая лягушачья башка размером со стол. Глаза с голову мужчины завертелись и остановились на людях.
– Аг-ква, – сказала голова. – Кв-вас-то мне и нужно.
И здоровенная тварь принялась неспешно выбираться из болота. Стражники испуганно замерли, посол испытал желание посетить туалет, чертики обратились в бегство.
Окажись тут выпускник Магического Университета, он бы сообразил, что перед ним – существо редкого вида «мегажаба дружелюбная» и что опасно оно только тем, что запросто может заговорить до одурения кого угодно. Причем очень быстро и совершенно бесплатно.
– Сей-ква-час, сей-ква-час. – Лягушка вылезла на твердую почву и заковыляла в сторону людей.
– Ыыыыы… – завыл посол, первый раз в жизни осознавший, что на свете существуют и другие опасные хищники, кроме людей.
Мегажаба подошла поближе, улыбнулась и застенчиво спросила:
– Эй, чуваки, косячка не найдется?
– Что? – спросил Эверст Сиреп.
– Ну, самокруточки с травкой, – пояснила мегажаба. – А то я сама себе скрутить не могу. Лапы не очень удобные, – страшилище помахало перед носом капитана конечностями длиной с весло, – и мокрые. Сколько раз пыталась, ничего не выходит. Приходится одалживать.
Потом Вытек хоть и с трудом, но уловил, что его никто не собирается есть.
– Э… что? Косячок? – спросил он.
– Ага, – кивнула мегажаба. – Покурим, а потом я расскажу вам пару историй. Про то, как перевернуть землю и еще про демона Максвелла. Такой проказник. А еще я знаю байку про…
– Никаких баек! – Всякий посол знает, когда нужно проявить твердость. – И косяков у нас нет! И на барабанах мы не играем! И хлип-хлоп не танцуем! – Тут в голосе чрезвычайного и полномочного возникла легкая неуверенность. – А просто идем мимо! Вперед!
Он решительно обогнул чудовище и двинулся дальше, следом потянулись солдаты.
– Эй, ну хотя бы парочку ква-правдивых историй послушайте. Я вас не задержу!
Жаба некоторое время прыгала следом, но затем поняла, что ее не слушают, помянула чресла кого-то из богов и отстала.
А еще примерно через километр Утопия закончилась.
Потом Вытек сначала не поверил своим глазам, когда в тумане проглянуло нечто отличное от новых клубов тумана. Потряс головой, но видение не рассеялось. Заспешил, едва не утонул, но не обратил на это внимания и понесся вперед, расплескивая грязь.
Границу двух Лоскутов он пересек на скорости, близкой к первой космической.
Плюхнулся на колени и принялся целовать восхитительно твердую землю, поросшую великолепно короткой и обычной травой.
– Чего этот тип делает? – спросил кто-то хриплый над самой головой посла.
– Ты посмотри, откуда он явился, – проговорил кто-то еще более хриплый. – Хорошо хоть, молчит.
Потом Вытек поднял голову и увидел двух козлов.
Тиг Шорох, владелец рекламного агентства «Профессиональные враки» (город Ква-Ква, улица Злого Ветра, дом десять дробь два, второй этаж), считал себя очень умным человеком.
Но в данный момент он очень многого не понимал.
Во-первых, он не понимал, что случилось с его охраной – двумя здоровенными мордоворотами, которые умели пускать в ход не только пудовые кулаки, но и острые ножи. Во-вторых, не понимал, как можно сорвать с петель дверь из дубового бруса со специальной защитой от выламывания.
И главное – он не понимал, что за старики ворвались к нему в кабинет.
Дверь ныне представляла собой кучу досок, щепок и железных деталей. Через проем виднелись тела валявшихся на полу охранников, а старики разглядывали Тига Шороха так, словно он был новой разновидностью патентованной антигеморройной свечи.
– Так… – Владелец рекламного агентства сумел навести в голове некоторый порядок. – Что? Кто вы такие?
Стоит ли говорить, что порядок этот был несколько относительным?
Один из стариков, тот, что больше остальных, в фартуке и с гигантским половником, улыбнулся.
– Э… привет, – сказал он. – Очень рады тебя видеть, парень. Кажется, именно так нужно начинать деловые переговоры?
– Пере-рего-говоры? – пролепетал Тиг Шорох.
– Именно так, – подтвердил второй старик, вонявший, словно целый склад чеснока. – Мы эти… заказчики…
Герои долго осваивались с мыслью, что кое-что в этой жизни нужно не украсть, не захватить силой, а заказать.