Крылатый конь заржал, громко и весело, и развернул широченные крылья. Тут-то студенты узнали, что такое перегрузка и каково живется космонавтам. Мозги Топыряка попытались покинуть тело через ноздри, уши Тили-Тили едва не оторвались от головы и не отправились в самостоятельный полет.
Даже Рыггантропов, чья плоть была столь же жилистой и плотной, как у воблы, испытал некоторые неприятные ощущения.
– Ааааа! – орал Топыряк, но не слышал при этом собственного крика. – Ааааааа!!!
Ветер самозабвенно разрывал вопль на части и уносил прочь.
А затем Погас слегка накренился и описал красивейшую дугу, достойную того, чтобы быть занесенной во все учебники по аэродинамике. В конце ее жеребец взмахнул крыльями, заржал и полетел дальше.
Уже без груза.
Инерция сдернула седоков с конской спины с бесцеремонностью хозяйки, что выдирает сорняки из грядки с петрушкой. Арс успел только сказать: «Ой!» – и тут сила тяжести потащила его вниз.
Три тела одно за другим врезались в густой и плотный (это плюс), но колючий кустарник.
– Ай-яй-яй! Ай! – завопили в двух местах, а в третьем те же самые ощущения передали с помощью свиста.
– Я жив, – сказал Топыряк и повысил голос: – Эй, вы где?
– Шшшш, – донеслось из полумрака.
– Здесь, типа, – долетело с другой стороны.
Пока студенты пытаются выбраться на свободное от усеянных шипами веток место и отыскать друг друга, попробуем осмотреться.
Здесь, на самой границе Лоскутов Ахеяния и Дурьфы, располагаются горы. Но не те мягкотелые юные возвышенности, что толкутся рядом с Мифинами и только мечтают выдавить угри леса со своих склонов. Нет, тут стоят матерые, потертые временем горы, знающие толк в обрывистых склонах и иззубренных скалах, освоившие мастерство оползней и привыкшие слышать не журчание ручейков и шелест ветра, а рев водопадов и предсмертные крики.
В такие горы вы вряд ли захотите отправиться на прогулку.
– А, вот вы где, – сказал Арс, наткнувшись на спутников. – Целы?
Все трое выглядели так, будто сражались с оравой рехнувшихся котов – руки и лица в царапинах, мантии порваны. Тили-Тили успел по дороге выломать посох вместо того, что остался в столице Ахеянии.
– Целы, в натуре, – пробурчал Рыггантропов, посасывая ободранную руку. – Чего-то тут темно.
– Это просто ночь.
– Так и знал, что здесь какой-то подвох. Что делать будем?
– Отыщем безопасное место и устроимся там на ночлег, – сказав это, Арс попытался оглядеться.
С тем же успехом он мог делать это в мешке с углем.
Усеянное звездами небо находилось на месте, вот только все, что лежало ниже, сливалось в бугристую темную массу. Хотя это, вероятно, было и к лучшему. Если бы студенты разглядели, что «безопасные места» отсутствуют в принципе, вряд ли бы они испытали прилив энтузиазма.
– Шшшш! – проговорил Тили-Тили, который вроде бы видел во мраке, и ткнул лапкой в сторону.
– Пойдем туда? – спросил Топыряк. – Почему бы и нет? Честно говоря, все направления выглядят одинаково.
Учитывая, что тремя метрами к востоку лежала пропасть, он сильно заблуждался.
И студенты отправились в путь, сопровождаемый редкими проклятиями, которыми они отмечали то и дело попадавшиеся под ноги трещины и ямы.
– Слушай, а как мы поймем, что нашли безопасное место? – спросил Рыггантропов. – Не видно же ничего.
– Ну… наверное… – Арс вынужден был признаться себе, что об этой проблеме как-то не задумывался. Впрочем, оповещать об этом спутников он не собирался. – Когда… когда почувствуем себя в безопасности.
– Ага.
Рыггантропов почесал в затылке и для успокоения нервов плюнул в темноту. Плевок угодил прямо в глаз дикому горному троллю, как раз ожидавшему кого-то, кому можно переломать все кости. Тролль так изумился, что забыл броситься в атаку, а когда пришел в себя, оказалось поздно.
Наглые люди ушли прочь, ухитрившись пройти по гребню шириной в две ступни, расположенному между обрывами. Тролль не рискнул бы на него даже ступить.
– О, смотри, кто-то жжет костер! – воскликнул Арс, разглядев впереди оранжевое пятнышко. – Пойдем туда?
– Пойдем, типа.
– Ссссс.
Если бы будущие демонологи были более опытными путешественниками, они бы знали, что в таких горах жечь костер могут либо злобные разбойники… либо кто-нибудь похуже. Хотя, являйся они более опытными путешественниками, они никогда не стали бы будущими демонологами.
Костер горел в окружении небольших, нависавших над ним скал, и около него никого не было.
– Кто же его развел? – спросил Арс недоуменно.
Одна из скал шевельнулась, за ней сдвинулась другая, и Топыряк понял, что это вовсе не скалы. Ручища толщиной со ствол дуба подбросила в огонь несколько бревен, пламя поднялось столбом.
Парочка скал повернулась, и студенты увидели два громадных, щетинистых и, в общем-то, добродушных лица. Их можно даже было назвать человеческими, если бы не маленькая деталь.
На два лица было ровным счетом два глаза.
– Циклопы, – прошептал Арс, изо всех сил надеясь, что все это только морок и что сейчас он рассеется, точно дым на ветру.
– Они, – подтвердил Рыггантропов, которого не сбил бы с бестолковости ни один морок.
Надежда развеялась первой.
Про циклопов им рассказывали в курсе «Основы выживания в Лоскутном мире», в разделе «Разумные расы», в подразделе «Особо опасные разумные расы» (с пометкой «Держаться подальше!»), но рассказывали очень мало. И это не выглядело странным, поскольку к исследователям циклопы относились точно так же, как ко всем остальным чужакам – ловили, жарили и съедали.
Известно было лишь то, что они есть, живут в горах, велики, сильны и не любят мыться. Последний факт Арс готов был подтвердить – до него доносился мощный запах тела, никогда не знавшего, что такое мыло.
– Ха, еда… – проговорил один из циклопов, и единственный глаз, большой, воткнутый над переносицей, озадаченно мигнул.
– Сама пришла… – проговорил второй. – Но как? С той стороны живут тролли, да еще и ущелья…
Зашевелились прочие скалы, и стало ясно, что циклопов четверо.
Ноги Топыряка самым позорным образом подвели его, примерзнув к каменистой почве. Тили-Тили издал сдавленное шипение, похожее на звук, какой испускает гадюка, покончившая с жизнью при помощи виселицы.
И только Рыггантропов, прогулявший весь курс «Основы выживания в Лоскутном мире», в том числе подраздел «Особо опасные разумные расы», не ощутил ни малейшего дискомфорта.
Для него циклопы были здоровенными грязными мужиками в звериных шкурах.