Павла молчала.
Ей и самой непонятно было, почему она до сих пор покорно играет в эту тягостную, нудную, неприятную игру. Почему она до сих пор не сказала – хватит? Сперва она ждала, что все это вот-вот прекратится, и тогда можно будет уйти тихонько, без конфликта, и в следующий раз со спокойной совестью отказаться от «тестов»…
Воистину, ее способность влипать в неприятности изрядно превосходит все прочие ее способности. Это Раздолбеж верно заметил…
– Испытуемая, почему вы молчите?
В тоне плешивого экспериментатора скользнуло возмущение. Как будто Павла ему задолжала.
Она опустила голову. Что проще – дотерпеть до конца и уже больше никогда сюда не приходить? Или высказать… объяснить этому человечку, что она ему – не морская свинка?
– Я вам не морская… – начала она и запнулась. Она не любила дерзить – просто раздражение перехлестывало через край.
– Крупные автомобили предпочтительнее мелких, – повторил эскпериментатор не терпящим возражений тоном.
Павла покусала губу:
– Нет.
Свитер на ее спине представлялся сплошной жесткой мочалкой. Хотелось заорать и что есть силы хватить кулаком по подлокотнику; экспериментатор нудил и нудил, казалось, страдания Павлы доставляют ему удовольствие:
– Вид лимона вызывает ощущение тепла.
– Нет…
– Я всегда читаю газетные передовицы.
– Нет…
– Маленькие дети назойливы.
Павла вспомнила Митику.
– Знаете что, – сказала она с ненавистью. – На сегодня, пожалуй, хватит.
Плешивый поднял брови:
– Испытуемая…
– Я вам не испытуемая! – рявкнула Павла, пытаясь выцарапаться из объятий кресла. Это оказалось неожиданно сложно – руки затекли, а переплетения хлипких на вид проводов оказались цепкими, будто силки, и Павла боялась испортить свитер. Плешивый холодно наблюдал за ее попытками, потом надменно выпятил подбородок:
– Учтите, пожалуйста, что это оборудование стоит подороже, чем весь ваш телецентр… Мне непонятно ваше раздражение – соглашаясь на эксперимент, вы брали на себя некоторые несложные обязательства, разве не так?
– Несложные? – Павла сама чувствовала, как дрожит ее голос. – Ваши идиотские… несложные?!
– Возьмите себя в руки, – в голосе плешивого окреп ледок. – Иначе придется признать, что тест на психическую уравновешенность показал крайне отрицательные результаты.
– Мне плевать!.. – какой-то проводок, зацепившись клеммой, выдрал-таки нитку из Павлиного рукава, и вязаный узор провис огромной безобразной петлей. Павла закусила губу, чтобы не расплакаться. Она сама виновата, ее идиотская нерешительность – ЧТО ее заставило притащиться сюда?!
– Прекратите истерику, – сказал плешивый с отвращением. – Раз в жизни вам представился случай сделать нужное для людей дело…
От обиды Павле даже расхотелось плакать. Низенький экспериментатор не принимал всерьез ни ее работу, ни сам факт ее, Павлы, существования; по его мнению, единственно полезными для людей были только он сам да еще подопытные крысы, упакованные в зубоврачебное кресло…
Плешивый принял ее онемение за готовность к работе. Или просто воспользовался минутной слабостью жертвы – выбрался из-за своего пульта, подошел к Павле, по-хозяйски поправил сорванные датчики:
– Поначалу вы производили куда более благоприятное впечатление. Возьмите себя в руки и постарайтесь понять, что ваш каприз – это всего лишь ваш каприз, – толстый лист пластыря лег ей на правое запястье.
Павла ощутила себя по-настоящему беспомощной. Как частенько говаривала Стефана – «грузят на того, кто готов нести». Стефана никогда бы не позволила втянуть себя в какую-то дурацкую историю. А даже и втянувшись – умела бы сказать «нет», да так, что и плешивый экспериментатор услышал бы…
Бесшумно приоткрылась дверь. То есть Павла двери не видела – но ощутила мгновенный сквознячок, прохладно лизнувший ноги. Плешивый поднял голову и неприязненно уставился Павле за спину.
– Что-то вы долго, – сказал некто невидимый, и голос у него был низкий, как у океанского теплохода, но если теплоход вопит во все горло, то вошедший говорил негромко, почти что шепотом.
– Мне хочется сделать работу, – наставительно отозвался плешивый. – Сделать работу как можно лучше, а не побить рекорды по скорости…
Дверь прикрылась, и Павла испугалась, что человек с низким голосом удовлетворился ответом плешивого и ушел, оставив все как есть; секунду спустя она поняла, что ошиблась. Что невидимый собеседник плешивого закрыл дверь, оставшись в комнате.
Плешивый тем временем прошествовал к своему пульту, поднял на Павлу взгляд – и глаза оказались совсем уж неприязненными:
– Продолжим… Ношение темных очков приводит к импотенции у мужчин.
Павле вдруг сделалось смешно.
Может потому, что плешивый задал свой дурацкий вопрос с преувеличенно серьезным видом, а может потому, что в лице нового, невидимого человека она почувствовала вдруг поддержку – но она рассмеялась, и еле выдавила сквозь смех:
– Ну… это… смотря… у каких… мужчин…
– Что смешного?! – заорал экспериментатор, причем достаточно грубо. – Если ваших умственных способностей хватает только на это – потрудитесь свою глупость скрывать!..
– Это лишнее, – негромко сказали у Павлы за спиной. – Совершенно излишние слова, Борк.
Она наконец-то увидела человека с низким голосом – широкую спину под коричневой замшевой рубашкой. Вошедший обогнул ее кресло и направился к пульту. Встав за спиной плешивого – тот доходил ему едва до плеча – поднял взгляд на Павлу; лицо у вошедшего было чуть асимметричным, узким и смуглым, и неожиданно светлыми казались глаза – ярко-зеленые, пристальные и рассеянные одновременно, Павла даже удивилась, как этот взгляд ухитряется сочетать несочетаемое. И поежилась.
– Некорректные показания, – сообщил незнакомец, изучив наконец Павлу и скользнув взглядом по пульту.
Плешивый надулся:
– Потому что очень трудно с ТАКИМИ работать!
– Ну так и облегчите себе работу, – сказала Павла из кресла. – Я к вам в подопытные не набивалась…
Незнакомец наградил ее мимолетным зеленым взглядом, а экспериментатор покраснел, и даже плешь его сделалась лиловой.
– Заканчивайте серию, Борк, – сказал незнакомец вроде бы рассеянно, но Павле сразу же стало ясно, что плешивый Борк ходит у него в подчиненных. И что начальник Борком недоволен.
Экспериментатор, по-прежнему красный, вскинул на Павлу воинственный взгляд:
– Ношение темных очков приводит к импотенции у мужчин!
Павла встретилась с глазами незнакомца. Стиснула губы, пытаясь удержать на лице серьезную мину: