Другой был спокойный, но с его стороны тоже довольно глупый, тип который не подумает дважды перед тем как украсть паука у вампира.
– Сколько стоит стеклянная статуя? – спросил невозможно молодой и невинный Стив Леопард, указывая на статую на моём подносе, которую можно есть.
Покачиваясь, пытаясь сохранить твердость в руках, я показал ему табличку с ценой.
– Я не умею читать, – сказал Стив.
– Ты скажешь мне, сколько это стоит?
Я заметил удивление на лице Даррена – кишки Чарны! – на своём лице.
Стив сразу догадлся, что с Малым Народцем что-то странное, но я не был таким резким.
Молодой я не понимал, почему Стив лгал.
Я отрицательно покачал головой и быстро пошел дальше, оставив Стива объяснять себе молодому, почему сделал вид, что не умеет читать.
Если чуть раньше я чувствовал легкий бред, то теперь я определенно был безумен.
Это поразительная, потрясающая вещь – посмотреть в глаза молодого себя и увидеть, каким когда-то сам был молодым, глупым, доверчивым.
Не думаю, что каждый помнит, что он действительно любил, будучи ребёнком.
Взрослые думают, что помнят, но это не так.
Фотографии и видео не отражают реальных вас и не возвращают к жизни человека, которым вы были раньше.
Вы должны вернуться в прошлое, чтобы сделать это.
Мы закончили распродавать сувениры и собрались за кулисами, чтобы получить свежие лотки, полные новых товаров, связанных с выступлениями следующих исполнителей – Труски, Ганса Хэндса и того, кто появился подобно призраку теней ночи, мистера Крепсли и его дрессированного тарантула, Мадам Окты.
Я не мог пропустить выступление мистера Крэпсли.
Когда Джеккус отвернулся, я прокрался к занавесу и оттуда наблюдал.
Моё сердце прыгнуло мне в рот, когда мой старый друг и наставник вышел на сцену в своём потрясающем красном плаще, с белой кожей, копной оранжевых волос и шрамом, словно опазнавательным знаком.
Увидев его снова, мне хотелось выскочить и обнять его, сказать, как сильно я по нему скучал, как много он для меня значит.
Я хотел бы сказать, что любил его, что он был мне вторым отцом.
Мне хотелось пошутить над его строгой манерой держаться, его чахлым чувством юмора, его чрезмерной гордостью.
Я хотел рассказать, как Стив обманул его, и осторожно предупредить об обмане через притворство и о смерти без причин.
Я был уверен, когда он остынет, то разглядит смешные стороны в этом!
Но наш разговор не может состояться.
Даже если бы у меня был язык, мистер Крэпсли не может знать, кто я.
В эту ночь он ещё не встречал мальчика по имени Даррен Шэн.
Я был ничем для него.
Так что стоял на своём месте и наблюдал.
Последняя встреча с вампиром, который так сильно изменил мою жизнь.
Последний трюк, придающий выступлению пикантность – он ослабил контроль над Мадам Октой, чем вызвал ужас толпы.
Я вздрогнул, когда он впервые заговорил, – я забыл, каким сильным был его голос – и теперь вслушивался в каждое его слово.
Медленно текли минуты, но для меня все же недостаточно медленно – мне бы хотелось растянуть их на века.
Маленький Человечек вывел на сцену козу для Мадам Окты.
Он не был тем Маленьким Человеком, который ходил со мной в зрительном зале – здесь нас было больше, чем двое.
Мадам Окта убила козу, потом выполнила серию трюков с мистером Крепсли, ползая по его телу и лицу, вползая в его рот и выползая из него, играя с небольшими чашками и блюдцами.
В толпе, юный Даррен Шэн влюблялся в паука – он думал, что она восхитительна.
За кулисами, повзрослевший Даррен Шэн печально рассматривал ее.
Когда-то я ненавидел Мадам Окту – все мои проблемы начались из-за восьминоого животного – но не с этих пор.
Ни одна из них не была ее виной.
Это была судьба.
Все время, начиная с самого первого момента моего существования, это был Дес Тайни.
Мистер Крэпсли закончил своё выступление и ушёл о сцены.
Чтобы уйти, он должен был миновать меня.
Когда он приблизился, я
снова подумал о попытке связаться с ним.
Я не мог говорить, но я мог бы написать.
Если бы я схватил его и отвёл в сторону, написал сообщение, предупредил, чтобы он немедленно уезжал, выбирался сейчас…
Он прошёл.
Я ничего не сделал.
Это не было выходом.
У мистера Крепсли нет причин доверять мне, а прояснение ситуации заняло бы слишком много времени – он был безграмотен, так что мне бы потребовался кто-то, кто прочитал бы записку для него.
Это
также могло быть опасно.
Если бы я рассказал ему о Властелине Вампирцев и все, с этим связанное, он мог бы попытаться изменить ход будущего, чтобы предотвратить Войну Шрамов.
Эванна сказала, прошлое изменить невозможно, но мистер Крепсли – побужденный моим предостережением – как-нибудь умудрился бы сделать это, он мог освободить тех ужасных монстров, которых боится даже мистер Тайни.
Я не мог рисковать.
– Что ты здесь делаешь? – спросил кто-то за моей спиной.
Это был Джеккус Флэнг.
Он сильно ткнул в меня пальцем и указал на мой поднос.
– Вали отсюда быстро! – рыкнул он.
Я сделал так, как приказал Джеккус.
Я хотел проследовать тем же маршрутом, что и прежде, чтобы рассмотреть себя и Стива снова, но в этот раз другой Маленький Человек опередил меня, так что мне пришлось тащиться в другой конец театра и обходить всех там.
В конце антракта на сцену вышла Зубастая Герта , следом за ней Сайв и Сирса (близнецы-акробаты), и наконец, Эвра со своей змеей.
Я пошел в заднюю часть театра, даже не помышляя увидеть Эвру снова.
Хотя мальчик-змея был одним из моих лучших друзей, я не мог забыть страдания, через которые он прошел из-за меня.
Мне было бы слишком больно видеть его выступление, вспоминая его агонию и потерю, которые он позднее испытает.
Пока последние три выступления подводили шоу к концу, я обратил свое внимание на предметы, вшитые в подкладку моей накидки.