Усатый подходит к Раде, перекладывает трость из правой руки в левую и неторопливо, лениво бьет девушку по лицу.
У Максима на секунду темнеет в глазах. Смещается сознание: вместо арки полутемная пещера, в пещеру равнодушно смотрит желтая размытая луна, и еще одна, поменьше, красноватая луна, а со всех сторон наступают голые пятнистые обезьяны – десятка два, все отвратительные, желтозубые, оскаленные. Выпученные, налитые кровью глаза, слюнявые пасти…
И Максим начинает драться.
Он двигается в таком темпе, что его противники просто не успевают среагировать. Грязные когти хватают его за шею – и соскальзывают. Желтые клыки глубоко впиваются в плечо – и тоже соскальзывают. К выходу из арки спешит вожак с тростью – Максим настигает его и укладывает на потрескавшийся цемент рядом с остальными.
Останавливается. Опускает руки. На грязном цементном полу мешками лежат тела, рядом с ними нож, цепи, выпавший у кого-то кастет… Усатый вожак трудно копошится, тщетно пытаясь встать. Максим озирается…
Рада дрожит. Берет руку Максима, всхлипнув, проводит его ладонью по своему мокрому лицу.
РАДА (шепотом). Пойдем, Максим.
* * *
Максим и Рада входят во двор – через арку. В освещенном окошке – лицо дворника с полуприкрытыми глазами – он дремлет.
* * *
Рада поворачивает ключ в замке, и они с Максимом входят в небольшую, заставленную мебелью комнату.
Рада первым делом – автоматически – включает телевизор. Неразборчивое бормотание диктора.
Раду трясет до сих пор. Она пытается взять себя в руки.
РАДА. Вот…
Максим оглядывается.
Маленькая газовая плита в углу. В потолке – закрытый люк, к нему ведет лестница. Свернутая ширма у стены. Повсюду стоят в лужицах воска обгоревшие свечи. Большой книжный шкаф.
Максим, как примагниченный, подходит к шкафу, берет самую толстую книгу, «Детскую энциклопедию» об устройстве мира. Разворачивает, жадно пролистывает…
Вдруг, будто что-то вспомнив, поднимает глаза. Смотрит на Раду.
Та все еще стоит посреди комнаты, обхватив руками плечи. Глядит на Максима. Пытается улыбнуться.
Он кладет книгу на край стола. Неловкая пауза.
МАКСИМ (нерешительно). Ты извини… Я тут ничего у вас не знаю.
Рада молчит. Максим не знает, что сказать.
В этот момент звенит дверной звонок. Рада, подхватившись, спешит открывать…
…И попадает в объятия Гая.
ГАЙ (уронив вещмешок, обнимает ее после долгой разлуки). Привет… Я приехал… Все, теперь надолго… Рада… Такая тощая…
Рада обнимает его, целует и плачет. Гай замечает Максима.
У него сам собой открывается рот.
РАДА (счастливая). Мак, это мой брат! Гай! (С гордостью.) Он гвардеец, видишь, его к нам перевели… Гай, а это Мак, он… Ты чего?
Гай смотрит, выпучив глаза. Максим улыбается.
* * *
Дворник смотрит на освещенное окно.
* * *
Мертвое тело на лабораторном столе, черепная коробка вскрыта. Странник и лаборанты: идет эксперимент. Странник в раздражении отталкивает окуляр какого-то сложного прибора.
СТРАННИК. Поганый материал… Никуда не годится…
Берется за телефон.
* * *
По городу, распугивая всех сиреной, летит машина. За рулем водитель, на заднем сиденье – Фанк.
Звонит телефон.
ГОЛОС СТРАННИКА В ТРУБКЕ. Вы говорили – дело двух-трех дней. Где он?
ФАНК. Странник, я поднял своих людей в полиции. У него нет документов. Обо всех задержанных без документов сообщают лично мне. У него нет ни единого шанса скрыться!
ГОЛОС СТРАННИКА В ТРУБКЕ. Работайте, Фанк. Я жду.
* * *
Тощий слепой человек ползет по потолку, затянутому пыльной паутиной. Спиральная лестница круто уходит вниз, сквозь частую решетку виден подвал, забитый копошащимися телами, между которыми выглядывают неподвижные белые лица…
Все это происходит на экране телевизора. Гай и Рада смотрят увлеченно, не сводя глаз.
К ширме, отгораживающей часть комнаты, приколоты булавками рисунки. Земные пейзажи: Адмиралтейство и Медный Всадник, Красная площадь, Эйфелева башня, Андреевская церковь, космопорт… Два больших портрета, нарисованных той же рукой: родители. Портрет бабушки – практически шарж, но очень добрый.
Сам Максим сидит за столом, заваленным книгами – словари, учебники, справочники.
На экране маленький человечек пробирается в копошащейся массе обнаженных заизвесткованных человеческих тел. Звучит уныло-угрожающая музыка.
Максим подсаживается на диван к Гаю и Раде.
МАКСИМ (недоверчиво). Что это?
ГАЙ (расслабленный и очень довольный). «Панорама», развлекательный блок.
Максим пожимает плечами, поднимается, чтобы вернуться к книгам, в этот момент на экране возникают его собственные воспоминания: панцирное чудовище, которое выстрелом разносит в клочки… бегут люди в земных скафандрах, с флажками на рукавах… Взрывом высвобождают застрявший во льдах корабль… Максим замирает.
МАКСИМ (совсем другим тоном). Что это?
РАДА (нетерпеливо). Ну, на телецентре записывают бред разных сумасшедших и потом показывают. Вот посмотри!
На экране опять цветные бредовые картинки – лицо безумного человека, у которого вместо рта – изрыгающее фарш жерло мясорубки…
МАКСИМ (глухо). Ничего.
Отходит к окну. Перед ним – город, отдаленные огни…
И вдруг становится темно. Гаснет лампа. Телевизор замолкает.
РАДА (с досадой). Ну вот! Опять света нет…
Над погрузившимся во тьму городом продолжает светиться огнями Департамент информации.
* * *
Та же квартира. Ночь. На раскладушке спит Гай. Кровать Рады отгорожена ширмой.
Вдруг включается телевизор. Загорается настольная лампа. Гай переворачивается на другой бок.
Из-за ширмы выбирается сонная Рада в ночной рубашке. Выключает телевизор. Оглядывается…
На столе книги шелестят страницами от сквозняка. Рада поднимает голову…
Люк на крышу открыт.
Набросив халат, Рада поднимается на крышу.