— Привет! — сказал Бен. Он выглядел невероятно радостным и счастливым. Возможно, Ваксе больше хотелось бы увидеть его в каком-нибудь глупом наряде, указывавшем на его царственное происхождение, но нет: он носил синюю рубашку и потертые джинсы. Он пришел один.
— Что ты делаешь? — удивленно спросил он.
— Пробую выкашливать лягушек, если хочешь знать, — ответила Вакса. — Хотя, в общем-то, это не твое дело.
Бен огляделся по сторонам, но не увидел ни одной лягушки.
— Вакса, я не понимаю, зачем тебе выкашливать лягушек. Да и что ты будешь с ними делать, если у тебя получится? Готов поспорить, они начнут считать себя заколдованными принцами и захотят, чтобы ты их поцеловала.
Вакса фыркнула.
— Не знаю, зачем ты пришел, — пробурчала она. — Как видишь, я переехала сюда и собираюсь жить здесь до конца своих дней.
— Почему? — спросил Бен, усевшись рядом с ней.
Вакса встряхнула головой и исчезла за занавесом своих черных волос.
— Потому что мне хочется быть одной. Я не хочу жить в мире, полном страданий и неблагодарности. Я вот не могу понять, зачем ты садишься на землю? Почему бы тебе не принести с собой трон, чтобы устроиться, как подобает настоящему принцу.
Бен пораженно уставился на нее.
— Да что с тобой стряслось? — спросил он.
— Ничего. Я уже сказала, что собираюсь жить здесь до конца своих дней.
Но в просвете между ее волосами Бен разглядел блеснувшую слезинку.
— Понятно, — сказал он. — Ну что ж, очень жаль — ведь мы целую неделю готовили для тебя комнату. Мы хотели сделать тебе сюрприз. Полагаю, теперь мне придется сказать Родителям, что ты не придешь, и они ужасно расстроятся.
— Какая комната? — прошептала Вакса.
— Твоя комната. Во дворце, рядом с моей. Она была оклеена розовыми обоями, но мы решили, что для ведьмы это не подходит, поэтому мама выбрала темно-синие, с узором из летучих мышей. Она сделала лежанку для туманчика, а для тебя приготовлена огромная постель с периной из вороньих перьев. Вороны сами отдали перья, ведь ты — настоящая героиня. Сегодня утром моя мама зашла к твоей и спросила, можно ли тебе переехать во дворец и жить с нами. Твоя мама согласилась с условием, что ты будешь раз в неделю навещать ее. Вот почему мне жаль, что ты не придешь.
Он замолчал. Вакса повернула голову. Сначала появился зеленый глаз; потом она откинула волосы со лба, и появился карий глаз.
— В самом деле? Ты хочешь, чтобы я жила с тобой?
— Ну конечно. Мы с родителями в первый же день решили, что так будет, — ответил Бен, и когда он говорил «мы с родителями», его лицо, казалось, осветилось изнутри. — Наверное, нам следовало сказать тебе, но я люблю сюрпризы, и мне казалось, что ты тоже их любишь.
— Ну… вообще-то да… — Вакса провела носком туфли по песку. — Только… Что, если я так и не стану…. знаешь… ужасной и могущественной? Захотят ли они иметь во дворце обычную ведьму? Понимаешь, а вдруг у меня никогда не вырастет лишний палец?
Бен поднялся на ноги.
— Не говори глупостей, Вакса, — попросил он. — Ты это ты, и нам этого достаточно.
Вакса высморкалась и положила свою пижаму обратно в чемодан. Потом она взяла Бена за руку, и они вместе пошли вдоль берега туда, где сверкали на солнце гостеприимные крыши королевского дворца.