Чужая жизнь | Страница: 62

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

Тогда Дэн хотел знать о ней все. Он с интересом слушал истории о ее детстве, о друзьях, о сотрудниках на работе. Он хотел знать, о чем она сейчас думает, о чем мечтает. И она вела себя точно так же по отношению к нему.

С тех пор как Фифи потеряла ребенка, они только один раз занимались любовью. Возможно, в этом была ее вина. Она стала капризной, и гипс на руке постоянно ее отвлекал. Но Дэн не слишком настаивал на близости. После убийства же их интимные отношения вообще сошли на нет, даже объятия мужа казались Фифи какими-то неискренними. Она догадывалась, что Дэн боится, будто его настойчивость спровоцирует Фифи на разговор о том, что ей довелось пережить из-за убийства Анжелы. А Дэн не хотел об этом слышать.

Но как она могла справиться с навязчивыми мыслями, поселившимися в ее мозгу, если у нее не было никакой возможности рассказать о них кому-нибудь? Ей также было необходимо разобраться в том, что произошло, выяснить, чья это вина и что стало причиной убийства. И пока она не докопается до истины, она не сможет спать спокойно. Дэн ведь всегда понимал ее с полуслова, почему он не мог понять ее сейчас?

Но не только Дэн не желал с ней говорить. Каждый раз, увидев Фифи, мисс Даймонд ссылалась на спешку. Фрэнк не отвечал ей, когда она стучалась к нему в дверь. Стэн печально улыбался, но разговор не поддерживал, а Иветты, кажется, никогда не было дома.

Фифи не сомневалась, что их всех занимали те же мысли и вопросы, что и ее. Если Маклы убили Анжелу, то что они собирались затем делать с телом? Похоронить в саду? Одолжить у кого-нибудь машину или фургон и выбросить где-нибудь труп девочки? Какую историю они намеревались сочинить, чтобы объяснить исчезновение Анжелы? И интересовался ли кто-то ребенком настолько, чтобы задавать вопросы, если бы она исчезла?

И если девочку убили не Маклы, что тогда произошло в доме номер одиннадцать? Кем были все эти люди, имена которых Альфи отказывался назвать? Этот водоворот вопросов сводил Фифи с ума.


В девять часов утра Фифи услышала, что мисс Даймонд подметает лестницу. Она всегда подметала там каждую субботу, от своей лестничной площадки до входной двери. Когда они только въехали, Фифи как-то вызвалась ей помочь, но мисс Даймонд отказалась, заявив, что это ее работа. Когда Фифи сломала запястье, соседка начала подниматься к их квартире и подметать всю лестницу.

Отчаянно желая с кем-нибудь поговорить, Фифи встала, надела джинсы и рубашку и открыла дверь спальни. Мисс Даймонд спустилась уже на пару ступенек вниз, орудуя небольшим веником и совком. На ней был синий нейлоновый комбинезон, в котором она всегда выполняла всю домашнюю работу, но прическа как всегда была безукоризненна.

— Я смогу заняться этим, как только снимут гипс, — сказала Фифи. — И я буду подметать всю лестницу, за то, что вы все это время подметали и нашу часть.

— Тебе ведь недолго осталось? — спросила мисс Даймонд, с улыбкой глядя на Фифи. — Уверена, ты ждешь не дождешься, когда тебе снимут гипс.

— Его должны снять через неделю, — ответила Фифи. — Я с таким нетерпением жду, когда смогу наконец нормально поплескаться в ванне. Если бы вы знали, как тяжело мыться, когда нельзя мочить одну руку! И будет так здорово снова вернуться на работу.

— Я часто думаю, как было бы здорово, если бы можно было вообще не ходить на работу, — мисс Даймонд на минутку перестала подметать. — Но как бы заманчиво ни было весь день делать лишь то, что вздумается, мне сразу стало бы скучно. Думаю, я скучала бы по сотрудникам, хотя я и постоянно на них ворчу.

Фифи почувствовала облегчение, так как соседка, кажется, была не прочь поболтать.

— Мне так хочется с кем-нибудь поговорить, — призналась она. — После смерти Анжелы я просто места себе не нахожу. У меня это из головы не выходит.

Мисс Даймонд строго посмотрела на нее.

— Ты должна выкинуть это из головы, — быстро сказала она. — Маклы — это мерзкие отродья, о них не стоит думать.

— Неужели вам не хочется узнать, что там произошло на самом деле? У вас не возникают вопросы? Вы же наверняка видели всех тех, кто приезжал к ним по пятницам. Неужели вы не можете описать их внешность?

— Нет, я не хочу знать, что там произошло, — в голосе мисс Даймонд послышалось возмущение. — Я изо всех сил старалась не замечать Маклов и их посетителей. Эта семья — настоящие отбросы общества, животные, которых нужно уничтожить. Конечно, это ужасно, что маленькая девочка умерла, но ей, по крайней мере, не придется больше страдать. И мы можем наконец хоть немного пожить спокойно.

Фифи потрясла такая циничная точка зрения.

— Как вы можете радоваться спокойствию, если за него заплачено жизнью ребенка? — спросила она.

Мисс Даймонд облокотилась на перила и пристально посмотрела на Фифи.

— В твоем возрасте я была такой же. Защитница всех униженных и оскорбленных, стремящаяся творить благие дела. Это замечательно, что ты умеешь жалеть и сочувствовать, Фифи, но не надо витать в облаках.

— Я реалистка, — возмущенно возразила Фифи.

Мисс Даймонд покачала головой.

— Нет, милая, ты ошибаешься. Будь ты реалисткой, ты не поручила бы Дэну найти вам квартиру в Лондоне и не жила бы здесь. Я слышала, как ты смеялась, когда вы только въехали. Ты думала, что это романтично — жить в таких трущобах. Такое могло прийти в голову только человеку, оторванному от жизни.

Фифи разозлилась.

— У меня не было возможности приехать сюда и посмотреть на квартиру, тем более что мы не могли позволить себе что-нибудь получше. И почему я не могу доверить мужу поиск жилья для нас? Вы хотите сказать, что с Дэном что-то не в порядке?

— С ним все в порядке, он честный и очень хороший человек, — сказала мисс Даймонд, пожав плечами. — Но он мало подходит для такого дела. Если бы квартиру смотрела ты, Фифи, ты бы наверняка от нее отказалась.

— Полагаю, что да, — согласилась Фифи. — Но Дэн так хотел, чтобы мы были вместе, и я пошла на уступки. А чем вы можете объяснить то, что до сих пор живете здесь? Я не хочу показаться невежливой, но вы упрекаете меня, не замечая, что сами поступаете точно так же!

Мисс Даймонд прищурилась.

— Мне, конечно, не так повезло, как тебе, — едко сказала она. — Я отчаянно нуждалась в крыше над головой, и мне пришлось продать единственное теплое пальто, чтобы внести задаток. Пока я не нашла работу, я ела один хлеб с маргарином. У меня не было даже шиллинга, чтобы заплатить за газ. Но я не думаю, что ты можешь себе представить, как это — жить в такой нужде.

Фифи укололо то, что по мнению мисс Даймонд она была избалованной маменькиной дочкой, которая идет по жизни, нисколько не думая о тех, кому повезло меньше, чем ей. Но ведь она давно выступила против таких предубеждений и знала только один способ, как с ними бороться. Фифи надеялась, что, проявляя интерес к другим людям, она может доказать, что переживает за них и что они ей не безразличны.