— Я был очень сильно расстроен и не хотел ни с кем говорить.
— Ну, тогда хорошо, что ты не столкнулся со мной, — сказала Фифи. — Я тоже расстроилась, но на меня это повлияло по-другому. Я болтала без умолку с каждым, кто готов был меня слушать.
— Кажется, следствие пошло по ложному пути, — устало сказал Фрэнк. — И теперь они принялись за Стэна.
— Мы слышали, — ответила Фифи, кладя свою ладонь на его руку. — Мы с Дэном считаем, что это полная ерунда.
Фрэнк посмотрел на нее так, словно собирался вот-вот заплакать.
— Я только что вернулся из участка. Я просил позволить мне увидеться со Стэном, но они не разрешили. Полицейские либо предъявят ему обвинение, либо скоро выпустят. Стэн сидит у них уже почти сутки.
— Ты знаешь что-нибудь о женщине, которая заявила на него?
— Немного. Ее зовут Фрида, она очень вульгарна. У нее несколько детей и муж в тюрьме, — нерешительно сказал Фрэнк. — В прошлом году Стэн забирал ее мусор, и она положила на него глаз. Она всегда выносила ему чай и все такое.
— В полиции об этом знают?
— Стэн должен им все рассказать. В прошлое Рождество она заявилась сюда, разодетая в пух и прах, явно намереваясь его заполучить.
— И что произошло?
— Стэн был немного навеселе. Он поцеловал ее под омелой и немножко пофлиртовал с ней. На следующий день, когда он пришел ко мне на рождественский обед, он очень переживал. Он сказал, что познакомился с этой женщиной только потому, что ее дочка часто с ним разговаривала. Но ее мать ему не нравилась, а теперь она неправильно его поймет. Я сказал, что он должен поговорить с ней начистоту.
— Он это сделал? — спросила Фифи.
Фрэнк покачал головой.
— Ты же знаешь Стэна, он слишком хорошо воспитан. Он побоялся обидеть женщину.
— Значит, она взяла его в оборот?
— Нет, это не то, что ты подумала. Он никуда ее не приглашал, ничего подобного, но ему нравилась девочка, и ему было ее жалко, потому что малышка была предоставлена сама себе. Фрида начала клянчить у него деньги, когда девочке требовалась новая обувь и все остальное. Я полагаю, эта женщина совсем обнаглела, так как в июле Стэн договорился с другим парнем, чтобы тот собирал мусор на той улице, и Стэну не приходилось видеться с Фридой.
— Ты хочешь сказать, что нет ничего страшнее отвергнутой женщины? — спросила Фифи.
— Полагаю, да. Я знаю, что Стэн не виделся с Фридой и ее дочкой целую вечность, и если бы он действительно что-то хотел от девочки, ее мамаша сразу же подняла бы дикий вой, а не стала бы ждать несколько лет. Я думаю, она услышала о том, что случилось на Дейл-стрит, и решила воспользоваться возможностью досадить Стэну.
— Подлая змея! — воскликнула Фифи. — Но ты ведь сегодня рассказал об этом в полиции? — спросила она.
— Да, вот только будет ли с этого прок? Они думают, что мы со Стэном покрываем друг друга, потому что мы соучастники. Ну и, конечно, они серьезно отнеслись к той шутке в пабе.
Фифи перепробовала все, чтобы развеселить Фрэнка. Она показала ему свою незагорелую руку, рассказала о «Дне триффидов» и о некоторых интересных случаях, услышанных от мамы. Но разговорить или рассмешить его оказалось невозможным, поэтому, посидев еще немного, Фифи отправилась домой.
Оказавшись на залитой солнцем улице и слегка опьянев от двух бокалов имбирного пива на пустой желудок, Фифи расхотелось проводить в квартире остаток дня. Вдруг ей пришло в голову отправиться в отдел по жилищно-коммунальным услугам в Стоквелле и попытаться заручиться поддержкой товарищей Стэна по работе.
Фифи полагала, что если она сможет объяснить им, в какую непростую ситуацию угодил Стэн и что она по этому поводу думает о Фриде и о ее лживом заявлении, кто-нибудь из них может согласиться пойти в полицию и рассказать, что они знают об этой женщине.
Фифи пришлось проехать всего одну остановку на метро, а затем она спросила дорогу у регулировщика уличного движения. Стэн как-то сказал ей, что здесь мусорщики только мыли и оставляли свои машины, а мусор сваливали где-то в другом месте. Но все-таки, свернув на Майлс-лейн, узкую извилистую улочку, облепленную небольшими домиками и мастерскими, Фифи услышала все усиливающуюся вонь разлагающегося мусора.
Ворота, невзирая на табличку «Посторонним вход воспрещен», были открыты, и Фифи зашла во двор. Двое молодых, раздетых до пояса мужчин мыли мусоровоз из шлангов, а еще двое мужчин среднего возраста сидели на земле возле стены своей конторы и курили.
Фифи, помедлив, направилась к ним, игнорируя восхищенный свист тех, кто помоложе.
— Вы не могли бы мне помочь? — спросила она, кокетливо улыбаясь, несмотря на то что оба мусорщика были толстоваты, лысоваты и в очень грязной спецодежде.
— Для вас — все что пожелаете, включая меня, — сказал тот, который был чуть покрупнее и мог похвастаться расплющенным как у боксера носом. Он поднялся на ноги. — Я Берт. Я бы пожал вам руку, но у меня слишком грязные лапы, чтобы прикасаться к такой красотке, как вы.
— Вы знаете поляка Стэна? — спросила Фифи.
Лицо мужчины напряглось, и он инстинктивно сделал шаг назад — видимо, ему было известно, что Стэн сейчас находится в полиции.
— Да, мы его знаем, — сказал он. — А вам до него какое дело?
— Просто он мой друг и сосед, — ответила Фифи. — Я хочу ему помочь, потому что уверена, что он не сделал ничего плохого.
— Ну, тогда ему не о чем волноваться, — ответил Берт.
— Но одна женщина заявила на него, обвинив Стэна в растлении своей дочери, — сказала Фифи.
— Вот как! — воскликнул Берт. Судя по тому, что он не выказал особого удивления и не стал ее ни о чем расспрашивать, ему было прекрасно известно, о какой женщине идет речь.
— Я надеялась, что кто-нибудь из вас пойдет в полицию и расскажет им, что эта женщина говорит неправду.
— Откуда нам знать, так ли это? — спросил приятель Берта, тоже поднимаясь на ноги. — Стэн со странностями.
— Он просто иностранец и отличается от нас, но он вовсе не педофил. Я могу поклясться в этом чем угодно, — сказала Фифи. — Вы знакомы с той женщиной, которая на него заявила? Ее зовут Фрида.
— Может быть, — ответил Берт, прищуриваясь.
— Если вы ее знаете, тогда у вас наверняка сложилось о ней определенное мнение.
— Она жадная до денег сучка, — вмешался в разговор другой мужчина.
Фифи улыбнулась. Она подумала, что ее визит оказался не напрасным. Оба мусорщика не могли похвастаться интеллектом: Стэн как-то пожаловался ей, что самый главный недостаток его работы — это отсутствие мозгов у напарников.
— Так вы знали, что она донимает Стэна? — спросила Фифи.
— Да она ко всем мужикам липла, — ответил Берт. — Этот простак делал подарки девчонке, вот ее мамаша и решила, что удача близко.