— Возможно, он хорошо разведал местность, — задумчиво произнес Джаз. — Грунтовой дороги нет ни на одной карте, разве что на «Гугле». Но точно сказать не могу, надо все проверить.
— Ее никто не знает, значит, она не из наших краев, — подхватил Хоуви. — Он убил ее в другом месте, а тело бросил здесь, рядом с Лобо. Шоссе там. — Он показал рукой влево. — А дом Гаррисона там. — Взмах вправо. — Так что мы знаем, что оттуда он точно не появился. Поэтому логично, что он ехал по шоссе, заметил это заброшенное поле и подумал: «Как здорово! Брошу-ка я труп здесь». Верно?
Джаз лишь хлопал глазами. Ну конечно же. Вот ведь идиот! Ответ все время лежал на поверхности!
— Убийца шел вверх по склону, — прошептал он.
— Что-что?
Не выпрямляясь, Джаз указал рукой вниз, чуть дальше плоского участка, где нашли труп, в сторону довольно крутого спуска, ведшего к маленькой рощице.
— Этот парень вовсе не дурак, — начал он. — Он знал, что полицейские выдвинут две версии, как и ты: убийца появился или со стороны шоссе, или со стороны грунтовой дороги. Смотри, отсюда прекрасно видно, где полицейские проводили трассировочный поиск. Они шли вверх по левой стороне по направлению к нам. Потому что там дороги и оттуда попасть сюда легче всего. Это путь наименьшего сопротивления. Когда ты тащишь труп, ты понесешь его вверх по склону или вниз?
— Лично я? — спросил Хоуви. — Обычно я таскаю трупы сверху вниз — так меньше устаешь.
— Вот именно. Это первая аксиома криминалистов — чтобы избавиться от трупа, его несут вниз. Но этот парень… — Джаз выпрямился и хлопнул в ладоши. — Гарантирую, что он шел вверх по склону вон из той рощицы. Потому что знал, что полицейским и в голову не придет что-то там искать. Пошли.
Они вприпрыжку побежали вниз, описывая широкую дугу, чтобы не наследить на месте преступления.
— Не представляю, как можно тащить труп вверх по склону, — недовольно пробурчал Хоуви. — Я бы просто-напросто сжег его. Кстати, а почему он его не сжег?
— Ты что, смеешься? В крематории тело сжигают два часа при температуре больше восьмисот градусов, а зубы и кости все равно остаются. Билли знал это по своему горькому опыту. Он пытался сжечь десятую по счету жертву, и ничего у него не вышло.
— А как насчет извести? Растворить тело, а?
— В негашеной извести? Долгая морока. И извести нужна чуть не бочка. К тому же в процессе тело усыхает и может мумифицироваться, а не раствориться. Так что нет гарантии, что наверняка избавишься от тела. Самое лучшее — это убедиться, что на теле нет никаких следов, могущих привести к тебе.
— Ну, теперь я знаю, к кому обращаться, если мне вдруг понадобится избавиться от трупа, — произнес Хоуви. У подножия холма он остановился и посмотрел на деревья. — Что-то тут не сходится. Во-первых, как он мог попасть в рощу? Нет ни дороги, ни тропинки…
— Не знаю, — торопливо ответил Джаз, когда они побежали по залитому лунным светом полю. — Просто попал туда, и все! — Его сердце колотилось не только от быстрого бега, но и от чего-то еще, не совсем ему понятного. Скорее всего от охотничьего азарта.
Через несколько секунд они оказались в роще. Джаз велел Хоуви быть осторожнее, а сам освещал лучом фонарика землю и стволы деревьев. Хоуви начал ныть, пока Джаз не дал ему второй фонарь, и вскоре они начали осторожно продвигаться вперед, выхватывая пучками света корни, моховые кочки и кусты. Джаз вдруг остановился как вкопанный, ухватив Хоуви за рукав, и прошептал:
— Тсс! Ни слова!
— Я и так молчу! — возмутился Хоуви.
— Вот и молчи.
— Ну ладно, раз ты сказал…
— Заткнись и слушай! — Джаз для большей убедительности взмахнул рукой, и Хоуви тотчас же закрыл рот. Они напряглись, застыв на месте и вслушиваясь в звуки ночи.
— Ты слышишь? — шепотом спросил Джаз.
— Что слышу? Только журчание ручья. А ты что слышишь, Чуткое Ухо?
— Вот именно. Ручей. — Лицо Джаза расплылось в улыбке. Он перевел луч фонарика на Хоуви, чтобы увидеть его реакцию, когда он переварит факты. — И куда он течет?
— Куда течет? — нахмурился Хоуви. Как и все городские мальчишки, он в детстве играл в этих местах. — Да никуда он не течет. Э-э, по ферме и дальше на запад к… — У него вдруг отвисла челюсть. — Черт! К шоссе он течет!
Ручей, до которого было метров тридцать, пересекал ферму строго с востока на запад, проходил под шоссе, а потом превращался в еле заметную струйку воды. Убийца мог оставить машину на обочине глубокой ночью, когда на дорогах нет никого из Лобо, потом пронес тело Джейн Доу по ручью до рощи, затем вскарабкался на холм и там бросил труп. Ручей был глубиной самое большее тридцать сантиметров. Легко ли ему пришлось? Конечно, нет. Но серийные убийцы одержимы своими навязчивыми идеями, а потому способны на многое. Если идти по ручью вброд, то это наверняка собьет собак со следа (если, конечно, полицейские начнут прочесывать местность с ищейками), а все улики и следы просто смоет водой. Если он положил труп в пластиковый мешок, то мог просто тащить его за собой, не боясь намочить. Сделав свое дело, он мог вернуться на шоссе тем же путем, которым пришел. Вполне подходящий план.
— Этот наш убийца прямо-таки педант какой-то, — сказал Джаз на ходу. — Все предусмотрел. Не оставил ничего, что могло бы привести к нему.
— Так, значит, мы ничего о нем не сможем узнать?
— Что-то узнать мы всегда сможем. Даже если там ничего нет, это о чем-то говорит. Так сказать, «увлекающиеся» убийцы теряют голову и оставляют массу улик, из которых мы можем сделать какие-то выводы. «Скрупулезные» убийцы следов не оставляют, что позволяет нам набросать их психологический портрет. Возьмем нашего злодея. Он очень аккуратен. Первенец или единственный ребенок в семье. Вполне вероятно, что отец хорошо к нему относился. Уравновешен. Хорошо учился в школе, но скорее всего учебу бросил.
— Похоже, ты о своем отце рассказываешь, — заметил Хоуви.
— Папаша сто процентов за решеткой, — рассмеялся Джаз. — Если бы он оттуда вырвался, мы бы тотчас об этом узнали.
Джаз в свое время отказался от любых контактов с Билли, но Г. Уильям взял себе за правило раз в месяц звонить и получать подтверждение, что да, Билли Дент находится в одиночной камере.
Они дошли до ручья и ринулись осматривать его берега. Джаз не тешил себя иллюзиями, что найдет следы на мягкой влажной земле у самой воды, однако он все же заметил пару-тройку мест, выглядевших так, словно почву там заметали листьями или ветками. Возможно, убийца там входил в воду или выходил из нее, и поэтому подчищал следы ног?
Учащенное биение сердца подсказывало Джазу, что все было именно так.
Но кроме увиденного — никаких следов или зацепок. Джаз знал, что, несмотря на все «уроки» Билли, не существовало таких понятий, как идеальное преступление или «стерильное» место преступления. Везде и всегда оставались улики, следы или какие-то «путеводные нити», по которым можно выйти на преступника. Что-то оставалось всегда. Сыщики могли что-то не заметить, но это вовсе не значило, что улики отсутствовали. Джаз обладал неким даром, который отсутствовал у полицейских. Это было нечто большее, чем умение мыслить как убийца.