Наша первая промежуточная цель была — Синайский полуостров. Добравшись туда и оглядевшись, мы должны были окончательно выбрать наш маршрут. Существовало две, так сказать, партии. Одни ратовали за организацию колонии на побережье Индийского океана, где–нибудь на территории богатых Арабских государств, с хорошо развитой инфраструктурой. Чаще всего упоминался Оман. Основными доводами в этом у них были: наличие рядом больших запасов нефти, а также то, что можно будет поселиться в богатой резиденции какого–нибудь шейха. Основной представитель этой партии был Флюр. Правда, я думал, что основная причина того, что он ратовал за этот маршрут, заключалась не во дворцах шейхов, а в его мечте — обмыть свои ноги в волнах Индийского океана. Вторая партия, главным идеологом которой был Володя, к ней в последнее время примыкал и я, стояла, в принципе, за похожий маршрут. Тоже по Аравийскому полуострову, но двигаться нужно было вдоль Красного моря, до Йемена. Там, недалеко от ее столицы Саны, по словам Володи, был прекрасный оазис, с множеством источников пресной воды. Кроме того, что он находился недалеко от побережья, там был комплекс правительственной резиденции и туристический центр. Основным доводом этой партии было — не менее развитая инфраструктура в комплексе с большой территорией плодородной земли, где можно было развивать сельское хозяйство. В поддержку этого места Володя выдвигал еще и такой аргумент:
— Основание нами в этом месте колонии, будет иметь и символический смысл — как будто вся история человечества опять пошла на новый виток развития. Ведь, по мнению ученых, первые люди, которые начали заселение всего земного шара, первоначально, по пути из своей прародины — Африки, остановились именно в этом оазисе. Только благодаря этому, они смогли найти себе пропитание в бескрайней пустыне Аравийского полуострова.
А насчет плана Флюра он говорил:
— Может быть, там и прекрасные дворцы, но, поймите, когда погодные условия на земле вернутся в обычное состояние, там, по любому, будет мало воды. Или, может быть, вы хотите возобновить работу опреснительных установок? Ну, тогда нам придется только этим и заниматься. К тому же, представьте, что сейчас творится на побережье Омана. Сами изучали карты и знаете, что он стоит прямо на берегу Индийского океана, а цунами там во много раз сильнее, чем во внутренних морях. Большая волна, я уверен, прошла и в Персидский залив. Представляете, что в тех местах сейчас творится на побережье. Наверняка, там весь берег залит разлившейся нефтью и гниющими останками людей и животных. Нет, что–то мне совсем не охота жить в керосиновой лавке с истлевающими рядом трупами. Мой же вариант, чем хорош в этом плане — этот оазис находится недалеко от самого узкого места Красного моря, и, со стороны океана, он защищен самим Аравийским полуостровом.
Вот этими последними аргументами он и перетащил меня на свою сторону. Первоначально, Саша пугал меня этим направлением, говоря:
— Батя, ты посмотри на карту, там, вдоль всего Красного моря расположилась горная гряда. Как мы там проедем, если море уже растаяло?
Я, после небольшого размышления, ему ответил:
— Слушай, Сань, еще не факт, что возле берега, в апреле, море растаяло. А если даже и растаяло, то, наверняка, оно стало значительно мельче, а береговая линия — намного шире. Сам понимаешь, что наступил, считай, ледниковый период, вода испарилась и замерзла в северных широтах. Если судить по данным исследований ученых, то в ледниковый период уровень океана понижался метров на шестьдесят.
Одним словом, мы пока так и не решили, каким маршрутом поедем. Этот вопрос окончательно хотели обсудить в Хайфе, куда мы сейчас и держали свой путь. Но, как говорится, мы предполагаем, а Бог — располагает, так это получилось и у нас.
Когда мы проехали мимо Кипра (а я в подзорную трубу смог его рассмотреть), где–то часов через семь, на остановке для дозаправки, когда мы стояли и обсуждали какой–то вопрос, из женского кунга, чуть не упав на лестнице, быстро спустилась Галя. Увидев нас, она замахала руками и что–то прокричала. За шумом дизеля грузового УРАЛа ее слова разобрать было невозможно. Мы все подъехали к ней поближе и столпились вокруг лестницы, наступая друг другу на лыжи. И тут она всех, буквально огорошила. А информация была не просто интересная, а страшная, по своей сути, и она полностью меняла все наши планы. Галя, чрезвычайно возбужденная и напуганная, сказала:
— Я, все время, после нашего отъезда из дома, по поручению Анатолия, измеряла и заносила в компьютер данные о температуре, давлении и радиационной обстановке, с привязкой к месту нашего нахождения. До последнего времени, все было в норме. Но часа два назад радиационный фон начал повышаться. Сначала не очень сильно, и я особо не беспокоилась, но, на всякий случай, измерила радиацию после нашей остановки и сейчас нахожусь просто в панике. Радиационный фон уже в четыре раза превышает норму — там, впереди, случилось что–то страшное, или взорвали ядерную бомбу, или произошла грандиозная авария на атомной электростанции. Нам срочно надо поворачивать, ехать туда нельзя.
Этими словами она просто ввела нас в ступор. Минуты две все молчали, переваривая услышанное. Первым очнулся Саша, он, как–то странно хмыкнул и заявил:
— Ну вот, накрылась медным тазом моя мечта — побывать в святых местах. Не иначе, эти фанатики, вахабиды, в последние дни этого мира решили окончательно разобраться с евреями. Идиоты, когда все рушилось, они занимались такой херней. Скорее всего, если фон так быстро начал повышаться, а мы от Израиля сейчас находимся километрах в ста двадцати, там было взорвано не одно, а несколько ядерных устройств. Да! Вопрос — куда, бедному крестьянину, податься? Израиль же, наверняка, ответил, по крайней мере, Сирии и Ирану. Значит, путь к Персидскому заливу для нас отрезан.
— А, может быть, взорвалось какое–нибудь судно с ядерной установкой, например, НАТОвская атомная подводная лодка, — подал голос Коля.
— А тебе не все равно, — задал ему вопрос Флюр, — ясно же, нам в Израиль ход перекрыт, нужно двигать в Египет.
Тут уже и я решил вмешаться в эту дискуссию:
— Слушайте, а если это арабы ударили по Израилю, он же мог ответить и по Египту, и по Йемену тоже?
На это мое предположение ответил Саша:
— Это — вряд ли, евреи не такие психи, чтобы долбить по всем Арабским государствам. Если по кому и вдарили в ответ, то это только по Ирану, ну может быть еще и по Сирии пульнули, за компанию. Зуб, как говорится, за зуб!
Все эти споры прекратил Володя, он сказал:
— Все, заканчиваем, балабольством заниматься, нечего получать лишние дозы радиации. Давайте, по коням и быстрее — валим подальше, от этого, гребанного Ближнего востока.
— Куда мотаем, — задал тут же вопрос Игорь?
За Володю ответил уже я:
— Куда, куда? На кудыкину гору! Выхода у нас никакого нет, не возвращаться же назад, поэтому, двигаем в Египет. Единственно, нужно перестраховаться и на берег выехать подальше от Александрии. Если Израиль, все–таки, ударил по Египту, то, скорее всего, по Каиру и Александрии. Через Ливию ехать тоже нельзя, уж если произошла ядерная войнушка между евреями и арабами, то по Ливии, уж точно, долбанули. Скорее не тронут Египет, чем Ливию. Ладно, Володя прав, нужно быстрей мотать от берегов Израиля.