Ничего не оставалось делать, как оформить договор. Сев в машину, я поехал в сторону гостиницы «Украина», благо расстояние от консультации до нее можно было преодолеть за пятнадцать минут.
Вскоре я подъехал к гостинице. Я уже знал, что моего клиента звали Федор С. и что родом он из Архангельска. Когда я вошел в гостиницу и обратился к работникам милиции, спросив, что здесь была за перестрелка, слышали ли они, они нехотя сказали, что действительно слышали перестрелку, но не знают, в чем дело и пойман ли преступник. Я хотел узнать, есть ли у них комната, но они сказали, что в комнате милиции точно никого нет. Я спросил про ближайшее отделение милиции. Мне назвали адрес — Фили-Давыдково.
Через семь минут я вошел в отделение милиции. Дежурный работник отделения, посмотрев мое удостоверение, на мой вопрос, где находится Федор С., подозреваемый в убийстве, сказал, что он действительно находится у них.
Но тут неожиданно спустился какой-то начальник в форме майора милиции — скорее всего это был начальник отделения — и бросил вопросительный взгляд на дежурного. Тот сказал:
— Это адвокат, по делу киллера, которого мы задержали.
Майор попросил меня предъявить документы. Я протянул ему свое удостоверение.
— Быстро вы приехали! Не прошло тридцати минут, как его задержали, а уже адвоката прислали, — сказал он язвительно.
— А что, в чем-то проблемы? Я что-то нарушил?
— Нет, это ваше право, — сказал майор, возвращая мне удостоверение. — Но помочь вам мы ничем не можем.
— Как? Ведь он у вас!
— Во-первых, дело по убийству ведет Дорогомиловская прокуратура, во-вторых, у нас его забрали.
— А куда?
— Я не знаю, спросите у следователя.
— А следователь где?
— Он в прокуратуре. Но они уже закончили рабочий день.
Я вышел из отделения. Я прекрасно понимал: либо меня водят за нос, либо действительно его увезли в другое место. Среди других мест могли быть дежурная часть Петровки — ИВС, либо РУОП, либо соседнее отделение милиции, где находится камера предварительного заключения. Мне ничего не оставалось делать, как объехать все три места.
Жена Федора С. смотрела на меня умоляющими глазами:
— Пожалуйста, вы должны сегодня обязательно к нему прийти! Ведь его могут заставить признаться в том, что он не совершал!
— Хорошо, — сказал я ей. — Я обещаю, что буду его искать.
Я невольно обратил внимание, что она села в машину, где были какие-то люди. «Мало ли, — подумал я, — может быть, какие-то знакомые».
Первой точкой я выбрал Петровку. Через несколько минут я уже был у здания Петровки, 38, где находилась дежурная часть. Я подошел к дежурному и, представившись, спросил, не доставляли ли им такого Федора С.
Он внимательно посмотрел мое удостоверение, вернул его, открыл журнал и стал просматривать его. Я сразу понял, что человек действительно ищет фамилию. Просмотрев несколько раз списки задержанных, дежурный сказал, что такого у них нет. Можно было представить, что его не доставляли сюда, хотя могли доставить и без регистрации, сразу увести на допрос.
Затем я поехал на Шаболовку, 6. Там находится региональное управление по борьбе с организованной преступностью. Уже было около одиннадцати вечера, и РУОП практически не работал, хотя в приемной светился огонек. У дежурного я узнал, что никого за последнее время не доставляли.
Оставалось ехать в отделение милиции, где находился ИВС. Такое отделение находилось недалеко от Филей. Через несколько минут я добрался туда. Там картина была противоположной. Людей было доставлено очень много. Но никакого ответа относительно своего клиента я не получил.
Мне ничего не оставалось делать, как вернуться домой. Когда я вернулся домой и хотел уже ложиться спать, мне снова позвонили на мобильник. Звонила жена Федора.
— Наконец нам удалось узнать, что мой муж находится в этом отделении, где вы были, — Фили-Давыдково, — сказала она. — Просто от вас его скрывают. Через каких-то милиционеров он дал мне сообщение на пейджер. Поэтому, пожалуйста, поезжайте еще раз!
— Куда же я сейчас поеду?
— Я вас очень прошу, поезжайте!
— Хорошо.
Я вновь сел в машину и поехал в это злополучное отделение милиции.
Когда я подъехал к нему, то обратил внимание, что практически все окна были темными, но два окна на втором этаже светились — вероятно, там шел допрос.
На мое настойчивое требование дать мне встретиться со своим клиентом я опять получил отказ.
— Все вопросы к следователю. Он уже закончил работать и ушел, — сказали мне дежурные милиционеры.
Попытки проникнуть на второй этаж не увенчались успехом. Мне пришлось возвратиться домой.
Потом были четыре дня праздников, в течение которых никто не работал. Через четыре дня утром я был около Дорогомиловской прокуратуры. Следователем оказался молодой парень двадцати пяти — двадцати семи лет.
Я представился, предъявил свои документы. Он передал мне показания Федора С., которые тот дал на первом допросе. Картина вырисовывалась следующая.
28 ноября 1995 года Федор С. находился в машине с неким Максимом Астафьевым, который являлся авторитетом архангельской группировки. Машина была взорвана. Астафьев погиб на месте, а Федор С. получил тяжелые ранения в голову и ноги. Он был доставлен в больницу, находился там больше месяца. Потом он вернулся в свой город. Там он пытался найти того, кто организовал это покушение.
Вскоре ему сообщили, что автором этого покушения был некий Алексей Шильняковский, известный под кличкой Пакет.
Федор приехал в Москву и, получив от своего знакомого пистолет, парик, в подъезде номер 8 дома 4/2, расположенного на Кутузовском проспекте, в половине девятого вечера, получив по рации сигнал, что Шильняковский заходит в подъезд, произвел пять выстрелов. Тот был тяжело ранен. Потом он выскочил на улицу, за ним погнался Шильняковский, между ними началась драка.
Федор С. пытался уйти, но мимо проходил милиционер, Федор, убегая от него, поднялся на последний этаж, где его и задержали.
Из показаний моего клиента стало ясно, что он практически признался в совершении убийства Шильняковского по мотиву личной мести. Кроме того, я в дальнейшем узнал, что была произведена экспертиза оружия, одежды, на которой были обнаружены металлические частицы его пистолета. Таким образом, мой клиент обвинялся по статье 103 УК в совершении убийства.
Получив разрешение следователя на встречу с клиентом, который к тому времени находился в изоляторе на Петровке, 38, я хотел покинуть здание прокуратуры. Но на выходе я столкнулся с женщиной в черной одежде, которую сопровождали двое молодых крепких ребят. Она направлялась в кабинет следователя. Я догадался, что это была вдова погибшего.