Тут Петя хлопнул себя по колену и выругался:
— Эх я, скот, ведь мать волнуется! Обещал ей вчера позвонить, если задержусь.
Он отправился в комнату звонить, а мне пришла в голову странная (хотя и вполне справедливая) мысль проверить кассету в тайнике. Все-таки в квартире, пока я была невменяемой, находилось несколько посторонних людей. И совпало это с нашей «отключкой»…
Странно все получилось, странно. Я не могла четко сформулировать свои подозрения, но где-то в глубине сознания нечто подобное копошилось.
Быстро вскрыв тайник, я с облегчением обнаружила, что кассета лежит на месте. Это на сегодня главное.
Кстати, помнится, Чистяков просил меня захватить ее с собой на «разборку» с Алексеевским…
Ну уж нет, утро вечера хоть и тяжелее, но мудренее. Таскать, с собою в сумке главный козырь, когда неизвестно, что там ждет впереди? Увольте.
В кухню вошел Петр:
— Хорошо, что мама такой понимающий человек. Стыдно, конечно, врать ей, но что делать. Сказал, что мы с тобой по известному ей делу срочно уезжали в Бакалейск и вернулись только под утро. А сейчас опять ждут срочные проблемы. Ладно, главное, что она успокоилась.
Я шутливо-укоризненно покачала головой:
— Эх, Петя, а еще спортсмен. Пил вчера, как сапожник, даже закурил под конец…
Он так смутился, что я пожалела о своей шутке:
— Да перестань ты! Все шло на пользу делу, я это чувствую, хоть и не могу точно сейчас сформулировать. Единственные вопросы, о которых серьезно стоит задуматься, следующие: что и куда нам вчера подсыпали, кто это сделал, зачем сделал и что с этого поимел?
Петр удивленно поднял брови:
— Так ты уверена, что нас усыпили?
— А ты нет?
Он покачал головой:
— Не могу сказать точно, но я тоже чувствовал во вчерашнем вечере какую-то фальшь…
Я кивнула и заметила:
— Однако практически невозможно подозревать в чем-либо ни Чистякова, ни Крепцова. Ведь Тиана спокойно работала и даже процветала именно в их фирме. В данном случае у них с нами общий интерес — выручить девушку. Понятно, что на Алексеевского им, по большому счету, плевать, ну разве что у Крепцова с ним намечались какие-то финансовые шуры-муры.
Петр прошелся по кухне, нахмурившись:
— Слушай, а как же они нас вчера к тебе доставили, если не знали адреса и не имели ключей от квартиры?
— Утром я прочитала записку, в которой они извиняются, что залезли в мою сумочку за ключами, а там у меня и паспорт с пропиской лежит… Ничего страшного во всем этом я не нахожу. Другой вопрос, в каком веселеньком виде нас с тобой транспортировали на глазах почтеннейшей публики!
Петя вздохнул и пригладил свои слегка вьющиеся волосы.
— Да, история не из приятных. Чтоб свалить с ног меня — это надо очень постараться.
— Я тоже так думаю, вопрос только в том, кто именно постарался?
Наши размышления прервал настойчивый звонок в дверь.
— Это наверняка Чистяков, — сказала я и пошла открывать.
На пороге действительно стоял Андрей в безукоризненном светло-сером костюме, при шикарном галстуке и даже… держал в руках чайную розу.
Я слегка обалдела и промямлила:
— А… у нас… что — свидание?
Андрей, улыбаясь, переступил порог и сообщил:
— Нет, у нас ответственное и опасное дело, которое, кстати, может стоить кому-то жизни. Вот я и решил сделать даме приятное… Ведь вы, Танечка, не очень хорошо себя ощущаете после вчерашнего?
— Да, плясать от радости канкан я не могу. Ну, как мы поступим: едем сразу или выпьем по чашечке кофе?
Я сделала приглашающий жест рукой в сторону кухни.
— А где ваш верный телохранитель, он, надеюсь, проснулся?
Андрей продолжал улыбаться с некоторой ехидцей.
— Доброе утро.
Подтянутый, бодрый Петя вышел в коридор и крепко пожал Чистякову руку, что само по себе явилось лучшим ответом на заданный вопрос.
Андрей ответил на приветствие и сказал, что пора ехать, а кофе и ликеры будем пить по исходу дела.
— Кстати, Таня, — обернулся он, выходя за порог, — не забудьте взять кассету.
— Да, да, — откликнулась я из глубины комнаты, куда пошла поставить розу.
…Через пару минут наша троица уже спускалась в лифте. При мне была сумочка, где лежала верная газовая «беретта». При Петре Губченко были его боксерские кулаки, а при Чистякове…
— Андрей, у вас есть какое-нибудь оружие?
Тон моего вопроса был абсолютно невинным.
Чистяков внимательно посмотрел мне в глаза и ответил:
— Неужели я на такое дело поеду с детской рогаткой?
А когда мы вышли из подъезда, он указал рукой на черный «Вольво», стоящий на дороге позади «Мерседеса», и добавил:
— Плюс к этому у меня в той машине пара крепких ребят из службы безопасности. Они с вами уже знакомы со вчерашнего вечера, вы с ними тоже… правда, заочно, — добавил он, не сдержавшись, и хохотнул.
Мы с Петром сделали вид, что пропустили намек мимо ушей.
Андрей открыл дверцу «Мерседеса» и сказал:
— Прошу.
Когда мы все удобно расселись в уютном салоне, Андрей закурил и сообщил:
— Значит, так. Крепцов на связи по мобильному, если понадобится, вышлет подмогу. Едем в Ягодную Поляну, это километров пятнадцать от города. Как найти дом, шеф мне подробно объяснил. Там действуем по обстоятельствам, но, сами понимаете, лучше без перестрелок и трупов.
Я тоже затянулась сигаретой и спросила:
— Ваши бойцы хорошо вооружены?
Андрей снисходительно покосился с водительского места на заднее сиденье, куда я по привычке села, и ответил:
— Не хуже американских морских пехотинцев.
Затем он включил мягкую музыку, и машина плавно тронулась, набирая скорость.
Когда минут через десять мы проезжали мимо вокзала, меня осенила мысль:
— Андрей, притормозите, пожалуйста, возле этого дома буквально на пять минут.
Он глянул на часы, показывающие половину десятого утра, пожал плечами и выполнил мою просьбу.
Я выскочила из машины и пошла к дому Тианы. «Идиотка, — ругала я себя по дороге, — совсем забыла про ее отца, мало ли что там могло еще произойти, вдруг у него появились какие-нибудь новые сведения?!»
…Профессор открыл мне дверь не сразу, видимо, наученный горьким опытом, долго всматривался в «глазок». Но зато, открыв, чуть не бросился мне на шею:
— Татьяна, Господи, я уже не знал, что и думать. Вот еще полчасика, и пошел бы в милицию! А вдруг и вас тоже похитили!