— Звонила, только не дозвонилась. Связаться не удалось.
— Знаешь, ты сейчас молиться должна, чтобы я Артиста нашла первой. Иначе он сам наведается к тебе в гости. Представляешь, чем ваша встреча закончится? Кстати, не уверена, что этой ночью он в меня стрелял. Ты для него большую опасность представляешь — я его даже в лицо не видела!
Мои слова стали последней каплей. Марина разревелась. Но я не собиралась вытирать ей сопли. Были дела поважней.
* * *
Во дворе практически ничего не изменилось, только у основательно покалеченной «девятки» вертелась пара любопытных пацанов.
— Это ваша такая? — спросил один из них с искренней радостью. Совершенно непонятно, чем она была вызвана.
— Брата, — отмахнулась от них я. Сердито посмотрела на обоих, и пацаны правильно сообразили, что им лучше уйти. Вскрывать машину не было нужды: водительская дверца осталась открыта. Я удивлялась только, что за ночь ее не растащили по запчастям! Бывают же чудеса на свете — даже магнитола на месте.
Но меня больше всего интересовал бардачок. Но в нем, кроме полупустой пачки «Мальборо», ничего не оказалось. Номера на машине значились самарские. Под крышку капота я заглянуть не могла, потому что после «поцелуя» с деревом его заклинило. А жалко — стоило бы сверить номера на движке и на табличке.
Позвонила знакомому инспектору ГИБДД:
— Валер, ты мне по номеру пробить владельца можешь?
Он попросил меня перезвонить минут через двадцать. По прошествии названного времени позвонила еще раз.
— Слушай, а где ты эту машину видела?
— Стоит, воткнувшись мордой в дерево, никому не нужная.
— А где это?
Я начала слегка сердиться:
— Ты мне скажешь, на чье имя она зарегистрирована?
— Слушай, такого номера у нас в базе вообще нет. Есть подозрение, что эта машина в угоне.
— Так приезжай к дому… (я дала ему адрес) и разбирайся с ней сам. Кстати, машина открыта, и я удивляюсь, как ее не растащили на запчасти.
Не дожидаясь новых вопросов, отключила связь. Затем сделала еще одно дело, с точки зрения закона, преступное: вытерла носовым платком руль и ключи зажигания. Я не хотела, чтобы эту дурищу посадили за угон машины. Мне она была нужна на свободе. Пока.
Не тратя больше времени, вернулась к своей «ласточке». Вспомнила, что позавтракать я еще не успела. Часы меж тем показывали половину одиннадцатого утра. Долго же мы беседовали с сестренкой госпожи Киреевой!
Я покатила через мост на Третью Дачную и остановилась у чебуречной. Пока ехала, старалась ни о чем не думать. Потом принялась спокойно раскладывать все по полочкам.
Итак.
Исходя из только что услышанного, Андрей Викторович, получается, не человек, а прямо монстр какой-то! Но сколько в этом рассказе правды, а сколько вымысла? Об этом я пока судить не берусь. Отталкиваюсь от того, что Марина говорила правду. Хотя бы в той части, которая касается пресловутой ночи. Тогда выходит, что Киреева могли застрелить только два человека: Антон или его сестра Лада.
И тут встает закономерный вопрос: а зачем?
Например: зачем Вершинину понадобилось убивать своего приятеля? Некоторое время я безуспешно копалась в памяти, надеясь вспомнить хоть один факт, способствующий разгадке.
«Если ты его не знаешь, то это не значит, что его нет», — в конечном итоге сказала я себе.
Потом вспомнила все, что касалось Лады. Единственное, что мне пришло на ум, так это сцена в столовой. Кажущаяся тогда бессвязной болтовня директора «Данко» в свете новых открытий уже имела смысл.
«Что же Киреев сказал? Сказал, что Лада похожа на его жену и что он с кем-то относительно ее разговаривал. И получил неизвестный предмет, про который тогда обмолвился, что «это» уже у него!»
Я пошла в рассуждениях дальше. Предположила, что предмет, о котором шла речь, и есть та самая пленка, вдруг ставшая нужной всем сразу. И Ладе, стало быть, тоже? Или тут Киреев ошибся? Впрочем, гнев сестры совладельца особняка можно объяснить куда проще и прозаичней: она невысокого мнения о жене господина Киреева, и сравнение с ней просто оскорбляло Ладу.
«Пленка-пленка, у кого же ты сейчас? Или где ты спрятана?!»
Черт! Ну как же я сразу упустила из виду! Долго и безуспешно ломала голову над тем, кто же является настоящим убийцей, и ни разу не задумалась над тем, кто стащил пленку!
Если учесть, что о ее местонахождении сейчас не знает никто, то остается только один человек из тех, кто находился тогда с нами и которого пока ни о чем не расспросили. Катя! Ведь не зря Санек тогда что-то рыл у дерева! Девочка вполне могла видеть все из окна своей комнаты. Но тогда… тогда получается, что пленка все еще там, в Волжских Заводях!
Пока я размышляла о том, что делать дальше, мой сотовый выдавал знакомую мелодию.
— Можете больше никого не терзать! — едва я отозвалась, послышалась ответная реплика госпожи Киреевой. — И то, что я просила вас сделать для меня за деньги, теперь сделает другой человек. Катя утром на допросе у следователя призналась, что это она взяла пленку и спрятала ее на даче.
На этом она отключила связь.
Я выскочила из-за стола столь стремительно, что лишь чудом не перевернула его. Под изумленные взгляды посетителей я пулей вылетела на улицу. Время, сейчас главное — время!
* * *
И вот теперь вам понятно, почему я, несмотря на боль в колене, бегу по дороге вдоль берега. Я догадываюсь, кого могу застать в особняке. И лучше было бы спуститься к машине и взять из бардачка ствол, но времени на это у меня нет — пока я буду отдирать заклинившую дверь или пытаться влезть в разбитое окошко, убийца заберет пленку. Потому… приходится обходиться тем, что при себе. А при себе у меня есть только тот самый «выкидон»: он так и лежит в заднем кармане джинсов. С того самого дня, как я конфисковала его у незадачливого Коляна.
Метры, метры!
Метры мелькали, а сердце билось все чаще. И вовсе не из-за бега, а из-за того, что я наконец приближалась к разгадке. С каждой секундой. Звонок Киреевой был очевидной подставой — просто убийца хотел точно знать, в каком месте я окажусь вскоре. Несложно было догадаться, что я сломя голову ринусь в коттеджный городок. Легко было просчитать и мой маршрут: на главной дороге шел ремонт, а объезд только один. Конечно же, я не стала бы торчать в пробке. И дальнейшее устроить оказалось несложно — поваленных стволов в посадках навалом! Оставалось только подождать.
Но в тот момент мне это было безразлично. Звонивший не учел одной детали: я почти наверняка знаю, где Катя спрятала пленку. Теперь только бы успеть.
И вот наконец я стояла у знакомых ворот. Надежды на то, что мне кто-то откроет, не было никакой. Потому я штурмовала их с ходу. Благо сигнализацию отключили. Приземлилась и вновь стиснула зубы. Чем дальше, тем сильнее боль в поврежденной ноге. Прихрамывая, побежала мимо дома сторожа. Невольно покосилась на дверь — не притаился ли там кто и сегодня? Второй раз по голове получать не хотелось! Разлапистая елка попалась на моем пути, и я остановилась около нее. Стоит прислушаться, а то несусь как угорелая! Так недолго и пулю схлопотать! Тем более что Артист должен быть настроен весьма решительно! Сейчас я уже не сомневалась, что застану его здесь.