– Какая заколка? Как она выглядела?
– Да я что, разве помню?!
– Может, в форме полумесяца?
– Нет, не было полумесяца. Она что, мусульманка?.. Может, террористка? – с надеждой спросил крановщик.
Логика его была проста и понятна. Если в машине находилась террористка, то ему ничего не будет. Не преступник он, если дело пахнет керосином, а жертва.
– Это вряд ли, – сказал Максим и покачал головой.
– Ну да, она без платка была. И волосы светлые. Из-под пальто ничего не выпячивалось. Если террористка, значит, пояс шахида должен быть. Я правильно понимаю?
– А пальто какое было?
– Серое с капюшоном. Еще у нее была спортивная сумка. А может, там бомба лежала? – спросил взбудораженный мужик.
– А какого цвета сумка?
– А не все ли равно, в какой сумке бомбу хранить? – спросил крановщик, глядя на Одинцова.
Примерно так Максим выглядел вчера, когда играл роль в театре одного актера.
– Бомба там была, понимаете? – Водитель конвульсивно схватил Одинцова за руку. – Она рвануть могла! Мужик испугался, выскочил из машины, а тут я!.. Точно, бомба была!.. Товарищ следователь!
Корнильев шарахнулся в сторону, когда крановщик рванул к нему, и отдернул руку, в которую тот собирался вцепиться.
– Бомба в сумке была! Она взорваться могла!.. Я не виноват! Это бомба!
Следователь глянул на Максима как на террориста, который подложил под него живую бомбу. Мол, ты завел мужика, и он сорвался с предохранителя. Как же прикажешь мне с ним теперь общаться?
Максим подошел к черной легковушке, осторожно открыл правую переднюю дверцу, заглянул в салон. На полу, на резиновом коврике лежала шерстяная перчатка голубого цвета, судя по размерам, женская.
Возможно, девушка, которая была здесь, оставила в салоне отпечатки. А в квартире Кустарева должны были иметься пальчики Лены.
Одинцов набрал номер Кустарева, и тот отозвался почти сразу.
– Гриша, ты где?
– Где – это географическое место или состояние души? – как-то не очень весело спросил Кустарев.
– Про состояние души лучше не надо, – заявил Максим и покачал головой.
Судя по голосу, Гриша находился в состоянии легкой прострации.
– В Павловске я. Не нашел Лену, адрес не тот.
– Твоя Лена нравится мне все больше и больше. Устал?
– Да, всю ночь ехал.
– На обратный путь сил хватит?
– Доберусь потихоньку. Что-то случилось, да?
– Приезжай, поговорим.
Максим сбросил вызов и посмотрел на дорожку, по которой недавно бежала девушка, по внешним приметам похожая на Лену. Он еще не знал, стоит ли возбуждать уголовное дело по факту гибели гражданина Милюхина, но Лену Киршанову искать надо. В этом майор уже не сомневался. В ближайших планах у него значился Лукомор со своими бандитами. Но и Лену, эту предвестницу смерти, забывать никак нельзя.
Запах прокисшего пота, холодящее чувство страха, пугающий лай – все это Лукомор ощущал как будто наяву. Ему снился кошмар. Он осознавал это, но все равно испытывал страх. Псы неслись на него со всех сторон. Они стремительно приближались, их лай был уже невыносимо громким. Пора просыпаться.
Он открыл глаза, вялым движением руки смахнул со лба капли пота. Вроде бы и нежарко в спальне, а испарина выступила. За окном уже светло, солнце просвечивает сквозь шторы. В дом стучится весна, а настроения нет.
У Лукомора возникли проблемы. Псы снились ему не зря. Майор Одинцов вдруг разбушевался, Витю Штриха вчера закрыл. В чем заморочка, пока не понятно, но, возможно, это всего лишь начало. Не исключено, что колокол звонит и по самому Лукомору. По грехам его тяжким, покаяние за которые может быть пожизненным, если так решит суд.
Лукомор поднялся, нехотя потянулся, зевнул, подошел к окну, выглянул во двор и как будто что-то почувствовал. Он увидел, что со стороны ворот к дому шел его адвокат. У Миши была машина, но охрана не пропустила ее во двор.
Для этого нужно было личное разрешение Лукомора, а начальник охраны решил не беспокоить босса. Время не самое раннее, половина десятого утра, но Лукомор еще не дал о себе знать, поэтому для всех он спит. Миша будет дожидаться в приемной, пока он не проснется. А вид у адвоката озадаченный, сосредоточенный. Возможно, в клюве у него дурная новость.
Лукомор наспех привел себя в порядок, спустился вниз, на ходу велел подать завтрак в кабинет. В этой жизни он устроился очень хорошо, грех жаловаться. Дом у него роскошный, охрана, солидный штат прислуги, а главное в том, что дела идут неплохо, крутятся, вертятся.
Но все могло измениться в любой момент. Наскочат менты, возьмут под белы рученьки, примут, закроют, и снова начнется камерная жизнь. Он в законе, но не все это признают. Поэтому в тюрьме ему придется доказывать свое право на место под солнцем.
Порох Лукомор держит сухим, но хватит ли заряда, чтобы отбиться? Нет в нем уже прежней силы и злости. Как бы не облажаться, если вдруг прижмет.
Увидев Лукомора, Миша соскочил со своего места.
– Что?..
– Проблемы, Дмитрий Андреевич. Постановление на ваш арест выписали.
– Ты идиот? – резко спросил Лукомор. – Неужели позвонить не мог? – Он стремительно вышел из кабинета, увлекая за собой адвоката.
В прихожей Лукомор заглянул в гардеробную, взял оттуда теплую куртку, там же и обулся.
Застегиваясь на ходу, он отправился в гараж и спросил, не останавливаясь:
– Основание для ареста?
– Там ваша жена всплыла. Кристина. – Миша закашлялся, приложил два пальца к горлу.
– Кристина?! – Лукомор застыл как вкопанный.
Не думал он, что эта история всплывет. Но раз уж гром грянул, то нужно перекреститься и скоренько уносить ноги. Лукомор снова рванул вперед, к гаражу, где у него стояла дежурная машина. Он приготовил ее на всякий пожарный случай, и, как оказалось, не зря. В ней одежда, сухой паек, палатка, в общем, все, что нужно для дальней дороги в режиме автономного существования.
Он волк, и его нора должна иметь запасной лаз. Из дома вел еще и подземный выход, но это на самый крайний случай, когда все другие пути отступления будут отрезаны.
Лукомор сел за руль внедорожника, завел двигатель. Постановление на арест – это слишком серьезно, чтобы оставаться дома. Пора по запасному пути отправляться в другую нору. Может, ничего страшного и не произошло, но лучше переждать опасность в схроне.
Миша устроился рядом, сложив ладошки на сомкнутых ногах. Он прекрасно понимал, что происходит, и чувствовал себя женой древнего вождя на его похоронах. Существовал такой дивный обычай – супруга должна была уйти на тот свет вместе с мужем. Лукомор не умирал, но уходил. Он мог забрать с собой Мишу, чтобы придушить его где-нибудь по дороге.