– Можно, Лев Иванович?
– Заходи, – поторопил Гуров капитана, зная по опыту общения с ним, что до сути Барсуков сам дойдет не скоро, запутавшись в дебрях извинений и лирических отступлений. Кабинетный работник, что с него взять.
Барсуков неторопливо положил на стол перед полковником папку, раскрыл ее и стал вынимать заполненные бланки результатов экспертизы. Гуров терпеливо ждал.
– Так вот, Лев Иванович, я успел по телефону несколько раз проконсультироваться с Мариной Всеволодовной, и мы с ней сошлись в том, что эти таблетки не из китайского сырья. И уж тем более не из Европы. Состав… ну, в общем, это все из категории стероидов. Примерную реакцию мы определили и установили, что выводится из крови препарат довольно быстро, буквально за несколько часов. Но вот в чем загвоздка! Как раз это мы с вами примерно и предполагали. Сначала препарат действует возбуждающе, потом его действие ослабевает и…
– И наступает как раз то?
– Марина Всеволодовна сказала, что это сродни параличу сосудов. Если не получать физической нагрузки еще несколько часов, то должно пройти бесследно при первых приемах. При последующих – неизвестно. Но сосуды не сразу приходят в норму. И если в течение нескольких часов человек получит физическую нагрузку, остановка сердца неизбежна, потому что резко падает кровоснабжение и питание кислородом мозга. Так что, или мозг или сердце. А следов, как вы теперь понимаете, в крови никаких. Вот такая пилюля придумана каким-то извращенцем вместо энергетических напитков. И намного мощнее по первоначальному эффекту.
– Все?
– Не все, Лев Иванович.
В кабинет вошел улыбающийся Шумавин и уселся в углу. Гуров некоторое время смотрел на майора, потом не выдержал:
– Тебя там в приемной девушки щекотали? Ты чего цветешь, как майская роза?
– Это надо было видеть, Лев Иванович, – обмахнулся Шумавин. – Гончаров сейчас прошел мимо меня по коридору и не поздоровался. Сделал вид, что меня нет.
– Это он шел от следователя? Ну, тогда понятно. Не застрелился бы. Догадался бы кто определить его под домашний арест и отобрать личное оружие. Ну ладно, служба собственной безопасности разберется без нас. Тут Барсуков таблетки проанализировал. Так что там еще, Василий Сергеевич?
– А еще, Лев Иванович, я утверждаю, что таблетки прессовались на том же аппарате, что и безобидные таблетки, которые распространял психолог.
– Что? – Гуров всем корпусом подался вперед. – Ты серьезно?
– Вполне, – с торжествующим спокойствием ответил Барсуков и вытащил лист бумаги с изображением увеличенных оттисков. – Вот таблетки психолога. Видите, у самого края щербинка? Она повторяется почти на всех таблетках, которые мы у него изъяли. Только иногда она меньше, иногда больше.
– А это, – ткнул пальцем во второй оттиск Гуров, – таблетка, изъятая сегодня ночью?
– Так точно.
– Это что же, – зловещим шепотом проговорил из угла Шумавин, – мы несколько дней ходили мимо него, а он нас за нос водил? Ах ты, с…
– Нет, – покачал головой Гуров. – Никитенко не станет так рисковать. Какое бы у него ни было прикрытие…
– А вы уже знаете, что Никитенко племянник нашего заместителя мэра? – спросил Шумавин.
– Уже знаем. У него мать в девичестве Волошина. И фирмы этого Волошина «наследили» на химическом заводе. И в сокрытии следов аварии они участвовали. По крайней мере, одна. Там уже идет проверка.
– Тогда… – Шумавин вдруг резко встал и подошел к своему столу, перебрал несколько папок, нашел нужную и вытянул какой-то листок. – Тогда я знаю, где и кого искать. Вот. Это один информатор описывает прошлое Никитенко. Он с ними учился в институте, знал всю компанию, в которой тусовался молодой Никитенко.
– И что же там интересного в жизни молодого Никитенко было?
– Был у него один приятель по имени Александр Гордиевский. Какое-то время они были, что называется, «неразлейвода», потом Гордиевский куда-то делся. Я, кстати, навел вчера справочки. Гордиевский-то у нас судимый. Вот куда он тогда делся. Отсидел за аферы с изготовлением поддельных спиртных напитков. Он был талантливым химиком, как говорят. Года полтора назад должен был выйти.
– Вышел?
– Я отправил запросы по линии системы исполнения наказания. Жду. Только вот вопрос возникает, а стоит ли ждать. Не встретились ли уже два старых приятеля?
– А если эти таблетки прессуются на одном оборудовании, – подхватил Гуров, – значит, они попадают и в руки психолога, и в руки распространителей через одного человека. Через Никитенко. И значит, аппарат где-то рядом, но только не в здании клуба. Это идиотизм, держать все в одном месте.
У Шумавина зазвонил телефон. Он извинился и взял трубку. И тут же Гуров понял, что снова события опережают его планы и мысли. Лицо майора вытянулось от удивления, потом в глазах заблестел охотничий азарт.
– Лев Иванович, – опустив трубку, сказал он. – Кажется, судьба нам подбросила шанс. Наружное наблюдение докладывает, что Никитенко только что загрузил в багажник своей машины какие-то предметы, завернутые в черный полиэтилен. В машине с ним еще один человек. Сейчас они едут в сторону выезда из города.
– В каком направлении? – тут же вскочил с кресла Лев.
– В южном.
– Так, – Гуров подошел к большой карте на стене и стал внимательно изучать ее. – В южном, говоришь. Значит, вот здесь, где проспект выходит к кольцу возле автоцентра «Сокол», мы его должны взять. Нельзя его выпускать из города. Давай команду, а я свяжусь с Крячко. Он подстрахует нас.
Через сорок пять минут черная «Тиана» Никитенко вышла на круговое движение, намереваясь уйти в сторону загородного шоссе. И тут впереди резко вильнула влево «Лада Калина», справа стал прижиматься серый «уаз». «Тиана» бешено засигналила, но машины так и не убрались с дороги. Наоборот, сзади под самый бампер подпер черный «Форд». Вся кавалькада наконец замерла на месте. Тут же с визгом сирены и мельканием проблесковых «маячков» подъехали две машины ДПС.
Гуров подошел и распахнул переднюю дверь иномарки.
– Все, Никитенко, выходите, – приказал он. – И не делайте глупостей, а то ведь у моих ребят есть основания стрелять на поражение. Не хотите раньше времени схлопотать пулю? Вот и не надо.
– Слушайте, – сморщился Никитенко, вылезая из машины, – какого черта вы прицепились к моему клубу, ко мне лично! Вы хоть понимаете…
– А кто там с вами в машине? – перебил его Гуров.
– Это мой знакомый, мы давно не виделись. Какое вам дело?
Шумавин зашел с другой стороны и открыл переднюю дверцу.
– Ба-а! Ну, вот и познакомились, – рассмеялся он. – Лев Иванович, прошу познакомиться. Это и есть господин Гордиевский. Так, Александр? Выходите!
Из «Тианы» нехотя выбрался человек с бледным лицом, почти дистрофического телосложения. Подбежавшие оперативники защелкнули наручники на руках Никитенко и его приятеля. Появились понятые и начали вскрывать багажник иномарки.