Боязно было Миндовгу: князь Александр Ярославич удачлив, и дружина у него сильная, как бы худа для Литвы не приключилось. Миндовг был почти вдвое старше новгородского князя и понимал, что последствия могут быть печальными. Но, подзуживаемый верхушкой, все же отважился.
Миндовг собрал всех воинов – каждый полк под предводительством своего князя – и выступил. Они перебили русские заставы и разъезды, и потому сведения о походе Миндовга не сразу дошли до Новгорода. А уж когда литовцы стремительно захватили Торжок и Бежицу, к князю помчались гонцы.
Александр, сильно обеспокоенный, не стал собирать ополчение, а выступил со всей дружиной.
Когда домчались, увидели разоренные и сожженные деревни и села, опустевшую землю. Литвины угоняли в плен людей, гнали захваченные стада.
Князь Невский кинулся в погоню. Отягощенное обозами с трофеями, стадами скота и пленными, литовское воинство не успело уйти далеко, и Александр вступил в бой с ходу, как коршун, кинувшись на добычу.
Бой с развертыванием с ходу, с марша – один из самых сложных, как и встречный. Дружинная колонна на рысях разворачивалась, растекалась с дороги в стороны, принимала боевое построение сотнями.
Князь располагался почти в голове колонны, следом за головной сотней, авангардом. Сотня Алексея занимала место правее, но князь Алексею был хорошо виден.
Литовцы тоже замешкались, им тоже надо было принять боевые порядки, да еще и развернуться.
Первым делом дружинники напали на охрану обоза, вырубили литовцев и разрезали путы на пленниках, чтобы те разбежались. Обоз шел впереди пленных, поэтому попал под удар следующим. Охрану обоза несли новики, легкораненые, а ездовыми были мужики в возрасте. Серьезного сопротивления оказать они не смогли и все пали рядом с телегами. А русские сотни уже пронеслись мимо.
Обычно в любом войске в голове колонны идут наиболее опытные. А поскольку Невский с дружиной догонял врага, то после пленных и обоза первой попалась ему последняя сотня литвинов, из новиков. Уже распаленные кровью, злые из-за набегов, дружинники мечами работали яростно, да и превосходство в силах сказалось. В десяток минут сотню под корень извели.
Но уже и литовское войско приняло строй. Столкнулись две силы. Только новгородцы за свою землю битву учинили, за родню, за людей, а литовцы – за трофеи.
Сшиблись здорово. Крики, звон оружия, ржание лошадей. Вооружение и броня у литовцев хуже, чем у русских дружинников, а уж рыцарям ливонским тем паче они уступают – как в дисциплине, так и в выучке. У рыцарей, коли сразили одного, из заднего ряда другой выдвигается, его место занимает, держит строй. Оттого зачастую кажется, что и потерь они не несут, строй монолитный. На противника это оказывает деморализующий эффект, а на неподготовленных – особо сильный.
Против Алексея стал биться большой литовец. Ручищи мощные, длинные, мышцы под кожей играют. Из защиты – шлем, да на груди что-то вроде безрукавки из грубого сукна, на которую железные пластины нашиты. Получается своеобразный бронежилет, допотопный и архаичный. И размахивает литвин дубиной, утыканной железными шишками, как древний варвар. оружие, хоть и убогое, однако не переставшее от этого быть смертоносным. Если хоть один удар по телу придется, в лучшем случае инвалидом останешься.
А за литвином, как за вожаком, еще трое таких же бородатых и волосатых.
Литвин привстал на стременах и первый нанес удар тяжелой дубиной. Алексей принял этот удар на щит. Щит выдержал, но левая рука на несколько минут потеряла чувствительность.
Литвин удар нанес и не успел назад отпрянуть, как Алексей ударил ему в шею концом меча. У литвина шея что спереди, что сзади не прикрыта – ни бармицей, ни капюшоном ложным. Из сонной артерии ударил фонтан крови, литвин захрипел, засвистел воздухом из перебитой артерии, выронил дубину, схватился за шею и медленно сполз под копыта коня.
Алексей сразу уловил растерянность в глазах троицы, что за большим литвином была. Тактику их он разгадал: здоровяк, ныне убитый, должен был, как тараном, дорогу прокладывать. Кого ранил, кого оглушил, а троица раненого добивает. Только не получилось. В бою не одна сила нужна, но еще и выучка.
Не давая врагам опомниться, Алексей направил на них коня. Тесно, троица и рада бы развернуться, дать деру, да задние ряды не дают.
Он нанес удар мечом. Литвин подставил под удар щит, но в последний момент Алексей повернул меч плашмя и сделал выпад. Меч скользнул по верху щита и угодил прямиком в лицо врагу.
Литовец закричал, немного приопустил меч, и Алексей ударил уже наотмашь. Голова так и слетела. Ударил фонтан крови, обрызгав других литвинов. В глазах у них была уже не растерянность, а самый настоящий ужас. Один закричал что-то на своем наречии, похоже – угрозы сыпал в адрес Алексея.
Они сошлись. Литовец с ходу мечом стал удары наносить, да все по щиту Алексея. Но Алексей узрел, что из-под щита видна нога литвина, броней не прикрытая, и уколол ее мечом – нельзя было такой шанс упустить. Два-три даже не очень серьезных ранения к кровопотере приведут, к слабости. Противник осторожничать начнет, ошибки совершать – тут ему и конец.
Так и получилось. Вторым скользящим ударом Алексей достал его по руке, заструилась кровь.
Литвин, пока силы были, напал, стал мечом удары непрерывно наносить, и Алексей только успевал свой меч под них подставлять. Но удары были все слабее, и промежутки между ними были все длиннее.
Наконец литвин выдохся и опустил меч. Лицо его было бледным от кровопотери, глаза незрячие, блуждающие. Однако бой с превосходящими силами – не место для милосердия, и потому срубил его Алексей.
А задние ряды литовцев пятятся уже – на их глазах Алексей троих зарубил. Сам весь в брызгах крови, страшен, роста по местным меркам огромного, глаза лютой ненавистью сверкают. Устрашились враги.
Рядом другие дружинники бьются, железный звон со всех сторон доносится.
Алексей бросил беглый взгляд влево: князь был совсем рядом, в десятке метров всего, видимо, кто-то из них двоих в бою в сторону сместился. Князь ловко управлялся с мечом, обороняясь от двух литовцев. Ох, зря он в самую сечу полез! Ему бы боем управлять, а мечом размахивать и дружинники найдутся.
Левее Александра кто-то из наших его прикрывал, только лица из-за шлема с наносником не разглядеть.
Алексей стал пробиваться в сторону князя – не дело Александру в первых рядах биться. Славы, небось, захотелось! Однако он и так ее получит в полной мере, одержав победу.
Алексей зарубил подвернувшегося под удар литовца и заметил, что в сторону князя литовец на коне пробивается, глаз, злобой горящих, с Невского не сводит. В правой руке сулицу держит, в левой – щит.
Алексей сразу оценил опасность.
Сулица – метательное копьецо. Стоит немного ближе подобраться и метнуть ловко – никакая кольчуга не защитит.
Алексей врубился в неровное построение литовцев – уже все перемешались. С высоты своего роста он глаз с литовца с сулицей не сводил. Вроде и недалеко он, а пробиться не получается. Работал мечом без устали, раздавал удары направо и налево, но было тесно от лошадей.