– А ведь когда-то мы с тобой… – прошептал в ухо Актеон. Воспоминания его посетили явно эротического характера, потому что мужик провел рукой по моему бедру.
– Руку убрал! – заорала я. – Слезь, идиот! Тяжело…
– Неужели не хочешь? – допытывался он. Судя по всему, вернее, по тому, как ко мне прижимался, он был не прочь.
– Неужели похоже, что хочу? – ядовито спросила у него, пытаясь выкрутиться и незаметно подтянуть поближе руку с ножом.
– Аэлика, сегодня Бэлтайн, – продолжал он шептать в ухо. – Я так обрадовался, когда ты и твои люди присоединились к нашему костру. Ты танцевала со мной у майского дерева и была благосклонна так же, как и в ту ночь, несколько лет назад. Почему передумала? Я разбужу твою страсть…
– Пошел вон, – рявкнула я. – Сбрендил – иди лечись! И руки убери!
А руки-то уже в моих штанах! Кажется, и в самом деле решил страсть будить. Но будить, одновременно прижимая девушку к земле, оказалось неудобно, поэтому с меня слез и позволил перевернуться. Я тут же набросилась на него с ножом.
– Аэлика! – воскликнул он негодующе, перехватив мою руку на пути к своему горлу. Шутить я не собиралась. – Что ты творишь, женщина? Ты хоть раз убивала?!
– Меня Лика зовут, – отозвалась я. – Да, убивала.
Вспомнила Андрея в бинтах и проводах, подключенных к мониторам. Он умер в больнице, не приходя в сознание. Травмы, несовместимые с жизнью…
– Убью еще раз, если полезешь!
Тряхнула головой. На грудь упали золотистые косы. Очуметь!.. Я тут же растеряла боевой пыл. Все потому, что от рождения была брюнеткой и волосы стригла коротко, чтобы под шлемом не мешали. Взглянула растерянно на странную одежду: вместо спортивного комбинезона, который поленилась переодеть, – штаны и туника серого цвета с короткими рукавами. На ногах – кожаные сапожки. На правой руке – татуировка в виде спирали. На левой – замысловатый узор из переплетенных кос. Ясно! Все встало на свои места. Мужик не сошел с ума. Этого леса и в помине не существовало, как и двух лун на предрассветном небе. А я – либо спала, либо бредила!
Значит, я все же разбилась на Ведьминой Петле и попала в больницу. Лежу в коме – то-то видения слишком уж реалистичные, с легким эротическим уклоном. Ничего подобного мне давно не снилось. Взглянула на мужчину внимательнее: здоровенный, мускулистый. Светлые волосы до плеч, глаза серые, крупные нос и рот, лицо уверенное. Правда, смотрит недоверчиво, словно прикидывая, кто из нас сумасшедший. По его прикидкам выходило, что я. Нет, не моего романа герой!
– Ну, раз не хочешь… – отозвался Актеон, растягивая слова, давая еще один шанс передумать, и я покачала головой.
– Тогда пойдем, отведу тебя в лагерь! В лесах небезопасно.
– Перебьюсь!
Сон или кома затянулись, пора уже прийти в себя. Но как? Взглянула на нож.
– Какая упрямая!
– Пошел ты! – сказала ему и резанула лезвием по запястью, уверенная, что боль поможет очнуться.
В лагерь он меня все же отвел. Правда, перед этим перевязал руку куском ткани от своей туники, бормоча что-то нелестное об умственных способностях женщин из племени бригантов. Я, насупившись, молчала. Вот засада! Проснуться не получалось, потому послушно следовала за Актеоном. Можно было, конечно, еще побегать по лесу, но в его компании я чувствовала себя спокойнее. К тому же, когда перестал домогаться, он показался мне вполне нормальным. По дороге попытался разговорить, спрашивал, как прошла поездка. Я отмалчивалась, надеясь, что скоро очнусь. Да и что ему ответить? Рассказать, как села за руль «Субару», решив от тоски убиться на Ведьминой Петле, а вместо этого очутилась незнамо где?
В глубине души я мечтала, что вот-вот проснусь, но надежда таяла с каждым шагом по влажному лесу, наполненному запахом хвои и молодых листьев. Да и порез на руке болел по-настоящему. Сильно так болел. Может, я сошла с ума? Вздохнув, прислушалась к мужчине, пытаясь определить степень своего помешательства. Пусть я не врач, но, кажется, дело серьезное. Актеон говорил не по-русски, но речь его, полную горловых гласных, я понимала как родную. И отвечала на том же языке. Как же все это странно!
Из рассказа следовало, что Аэлике пришлось спешно возвращаться с острова Англси во владения бригантов. Причину Актеон не назвал. Сам же он со своими людьми спешил домой в земли караветтов, пока не пришло время для ночного привала. Только они решили отпраздновать Бэлтайн, как подоспели мои повозки. Актеон обрадовался: он не видел меня четыре года. Решили устроить общий лагерь, ведь бриганты и караветты много лет как добрые друзья, поклялись хранить мир и забыть прежние распри.
Тут мужчина прервался, потому что мы наткнулись на парочку, занятую друг другом на разложенном под зеленеющей вербой плаще. Затем увидела еще одну. Хорошо же здесь отмечают праздники! Актеон бросил на меня укоризненный взгляд и, кажется, вздохнул. Наверное, я сплю, а мое подсознание, как по Фрейду, выдает такие вот картинки. Поджала губы. Что бы это ни было, в таком не участвую!
Наконец, под вздохи и стоны, мы вышли из леса на большую поляну. Горел костер, возле него сидели вооруженные люди. Пили вино из глиняных сосудов, разговаривали, смеялись. Поприветствовали нас. Я неуверенно махнула рукой, радуясь, что обошлось без сальных шуточек. Чуть поодаль виднелось несколько повозок, возле которых паслись стреноженные лошади. Рядом с костром в землю был воткнут странного вида столб, украшенный разноцветными лентами и цветами. Не то ли самое майское дерево, возле которого, как утверждал Актеон, мы танцевали? После чего он гнался за мной по лесу, уверенный, что если поймает, то я отдамся на теплом шерстяном плаще. В целях, так сказать, улучшения плодородия и увеличения поголовий скота. Только вот бежала я слишком быстро, да так, что он даже плащ потерял. И отдаваться отказалась, вместо этого чуть было не перерезала ему горло. Никакого уважения к традициям Бэлтайна! А ведь раньше…
Тут его прервали. Со стороны повозок к нам спешила полная пожилая женщина в длинном темном платье. На пышной груди, обтянутой платьем, болталась длинная седая коса. Намерения женщины я поняла сразу: она собиралась меня обнять. Кошмар, да и только! Стиснув зубы, стоически выдержала испытание. Не привыкла я к объятиям, охам-вздохам и прочим женским штучкам. Мама бросила нас, когда мне было семь, уехала за новым мужем в Америку. Меня вырастил отец, и дружила я только с мальчишками. В старших классах села за руль. Автоспорт уж точно не располагал к нежностям.
– Аэлика, – женщина наконец меня отпустила и принялась выбирать из моих волос ветки и цветы. Я и не заметила, что на голове – клумба!
– Пусть Богиня пребудет с тобой! И с тобой тоже, король караветтов! Женщина кинула недобрый взгляд на моего спутника. Я растерялась. Король?!
– Пойдем, девочка моя, помогу тебе умыться и уложу спать. Как в детстве…
Кажется, она опять решила меня обнять, но я увернулась. Старушка, еще раз зыркнув на Актеона, пошла к повозкам, я последовала за ней. Неплохая идея – поспать. Быть может, закрою глаза и проснусь уже в своем мире, на уютной больничной койке, окруженная заботливым персоналом? Спортивная страховка давала надежду на профессиональную заботу.