Блокпост приближался. Видно было, как к шлагбауму сбегаются солдаты, заметив, что «уазик» вовсе не собирается тормозить. На дорогу вылетел абхазский военный и предупреждающе резанул автоматной очередью в небо. Гвоздю на эти фокусы было решительно наплевать. Он только разразился бранью и ринулся прямо на солдата. С обезумевшим взглядом террорист летел на живое заграждение. Абхазец понял, что просто так этот «уазик» не остановить, и несколько раз выстрелил одиночными по несущейся на него машине. Пуля пробила лобовое стекло и пролетела справа от водителя, пригнувшего голову. Солдат, видя, что стрельба не принесла никаких результатов, попытался отбежать в сторону, но не успел: машина сбила его и, протаранив шлагбаум, рванула дальше. Удар был такой силы, что беднягу отбросило в сторону и он пролетел несколько метров, прежде чем замертво, с переломанными костями, упасть у обочины. Шансов выжить после такого столкновения быть не могло. «УАЗ», виляя из стороны в сторону, удалялся. Ему в след послышалось еще несколько выстрелов.
– Зараза! – прокричал сквозь треск мотора Джабелия. – Не уйдешь!
Но далеко проехать «старлею» не удалось. После тарана машину закрутило, взвизгнули тормоза, но сделать уже ничего было нельзя – колесо спустило. «УАЗ» перевернулся и тяжело рухнул набок. Послышались глухие удары в дверь изнутри. Она не поддавалась, но Гвоздь умудрился выползти через оконный проем. Он почти не пострадал, не считая нескольких ссадин и ушибов. Лицо и руки были в крови. Убедившись, что серьезных ранений нет, он вытер рубашкой лицо и, отбросив ее в сторону, не раздумывая бросился бежать, благо впереди виднелись камни, за которыми начиналось болото.
– Не проедете, козлы, – процедил Гвоздь сквозь зубы, – а я оторвусь.
Бежать было тяжело, поскольку ноги проваливались в мягкую почву, и он несколько раз падал, но тут же поднимался и вновь стремительно бросался вперед.
– Стой! – прокричал Батяня Давиду, заглушив мотор.
Майор остановился и слез с мотоцикла.
– Мы там не проедем. Надеюсь, он себе что-нибудь повредил и мы быстро его догоним. Побежали!
Грузин тоже слез с мотоцикла и устремился вместе с коллегой за беглецом. Погоня на своих двоих была не проще предыдущей гонки по дорожным выбоинам: то тут то там из болота торчали рогатины и коряги, ветки низкорастущих деревьев хлестали по лицу, риск сломать ногу, зацепившись о спрятавшийся во мху ствол дерева, также был очень велик. Батяня, тяжело дыша, перескакивал с кочки на кочку. Джабелия, бежавший рядом, неожиданно зацепился за очередную корягу и со всего размаху полетел в грязь. Майор, остановившись, быстро схватил его под руки и помог подняться.
Ощущалось, что болото заканчивается, а ветер приносил все более явственный соленый запах моря. Беглец уже явно выдыхался, и спец-назовцы решили поднажать. Сквозь редеющие заросли они увидели огромное водное пространство, раскинувшееся до самого горизонта.
– На пляже его и возьмем, – обращаясь к Батяне, на бегу прохрипел Джабелия. – Не решится же он переплыть море.
Вскоре под ногами почувствовался песок, бежать стало даже немного проще. На пляж все трое выбежали почти одновременно. Гвоздь, не останавливаясь, принялся оглядываться по сторонам. Он лихорадочно вертел головой, соображая, куда теперь бежать. Вариантов у него было немного, и он резко бросился к воде.
– Э! Он чего?! Мужики, что за дела такие, а? – нестройный ропот мужских голосов послышался откуда-то сбоку.
Спецназовцы бросили взгляд в ту сторону. Под пиниями у костерка сидели прилично выпившие мужики – эдакие пикник-туристы. Рядом в котелках и на газете были разложены остатки ужина, к кусту у воды ребята заранее привязали уже полупустой позвякивающий пакетик – охлаждаться. Ребята сидели здесь уже давно, и их состояние было не совсем адекватным. Один из них, в накинутом на плечи красном спальнике, поднялся и непослушными ногами сделал пару шагов навстречу.
Давид посмотрел на него, перевел взгляд на воду и вдруг с вытаращенными глазами кинулся вслед за убегавшим.
– Что? – вопросительно произнес вслед ему Батяня.
– Лодка! – прокричал тот, быстро перебирая ногами.
Майор, оставив пьяного туриста, тут же поспешил за своим напарником.
– Так это ж-ж-ж, – попытался что-то сказать мужчина в спальнике вслед удаляющемуся десантнику, – это же наша лодка.
Договорив, он громко икнул, пошатнулся и, не удержав равновесия, присел на песок.
Спецназовцы стремительно приближались к Свечникову. Он был уже рядом с водой. У кромки прибоя находилась надувная лодка с подвесным моторчиком. Гвоздь столкнул лодку на воду, вскочил в нее и принялся дергать тросик, пытаясь завести мотор. Однако у него что-то не получалась. Террорист изо всех сил дергал трос, но мотор заводиться не желал.
– Что б тебя, ты будешь работать?! – шипел Свечников себе под нос.
Батяня и Джабелия подбежали и с обеих сторон навалились на террориста. Но тот отбивался так яростно, будто его совсем не утомила эта дикая погоня по дороге, проселку и болоту. Батяня был отличным борцом, да и по комплекции превосходил наемника, у которого не оставалось никаких шансов. Боевика выволокли на берег, предварительно скрутив ему руки за спиной. Грузин повалил Свечникова на песок и, не сдержавшись, ударил ногой в область живота.
– Вот так! – Затем он наклонился и влепил тому еще и мощную затрещину. – Уже никуда не убежишь.
Гвоздь упал на песок и закрыл глаза, из разбитого носа текла кровь. Он молча смотрел на грузина и не шевелился. Батяня тоже не удержался и хорошенько пнул противника.
– Я думаю, он это заслужил, – обернувшись к коллеге, произнес майор.
– И этого мало, – кивнул тот.
– Значит, нам нужно убираться отсюда, его забираем собой, – принял решение Лавров.
Он даже не успел договорить, как позади послышался треск веток, топот десятков ног. Всех находившихся на пляже ослепило светом фонарей. Джабелия растерянно смотрел по сторонам, ничего не понимая. Из-за деревьев выбежали абхазские военные.
– Всем стоять!
– Руки за голову!
Пляж заполнили люди в военной форме. На песок выехало несколько армейских джипов. Один из военных, видимо, командир подразделения, начал громко кричать:
– Я сказал – всем стоять! Не шевелиться – стрелять буду!
Кругом убедительно заклацали затворы, так что сомневаться в его словах не приходилось.
– И ты поднимись! Не ясно сказано было? – взревел военный на Свечникова. Тот с трудом поднялся.
Подъехал автомобиль, и всех троих повели к нему. Первым в машину затолкали Джабелия, за ним – Батяню. Майор хотел было что-то сказать солдатам, но затем передумал и, подчинившись, залез внутрь. Двери с шумом захлопнулись, затарахтел мотор, и машина уже почти тронулась.
– О, ребята, мужики, – послышался нетрезвый голос.