Карл покачал головой. Интерпретация Трюггве ничуть не хуже, чем его отца. Каждый видит своими глазами.
— Самым важным пунктом в рассказе Мартина Холта оказалось то, что он смог точно сказать, каким образом и в каком месте похититель получил выкуп. Все случилось путем примитивного сбрасывания мешка из поезда. Этот человек подал сигнал светом стробоскопа, и…
— Что такое стробоскоп?
— Что это такое? — Карл затянулся посильнее. — Ну, источник мигающего света, как на дискотеках. Он мигает яркими вспышками.
— А-а! — Ассад улыбнулся. — И кажется, словно вокруг тебя все движутся какими-то рывками, как в старых фильмах. Я понял.
Карл присмотрелся к сигарете. Как будто в ней ощущается привкус какого-то сиропа.
— Холт смог дать точное указание на место, где состоялся перехват денег. На перегоне между Слэгельсе и Сорё прямо у железной дороги. — Карл достал карту и показал. — Непосредственно вот здесь, между Ведбюсёндер и Линдебьерг Люнде.
— Наверное, неплохое место, — заметил Ассад. — Близко к железной дороге и не так уж далеко от шоссе, так что можно быстренько смотаться.
Карл скользнул взглядом дальше вдоль железнодорожных путей на карте. Да, Ассад прав. Место прекрасное.
— А каким образом похититель обеспечил присутствие отца Поула в этом месте? — спросил Ассад.
Карл достал пачку сигарет и пристально изучил ее. Черт его знает, есть ли на дне следы патоки.
— Ему было дано указание сесть на конкретный поезд, направляющийся из Копенгагена в Корсёр, и следить за мигающим знаком. Он должен был сидеть в купе первого класса с левой стороны, а заметив свет, выбросить мешок с деньгами из окна.
— Когда ему сообщили о том, что Поул убит?
— Когда? Он получил телефонную инструкцию о том, где ему можно забрать детей. Но когда они с женой туда приехали, на поле лежал один Трюггве. Его каким-то образом лишили сознания, видимо, при помощи хлороформа. И именно Трюггве рассказал родителям о том, что Поул мертв, а также о том, что они могут лишиться еще кого-то из детей, если каким-то образом распространят информацию о похищении. Помимо ужасного сообщения о смерти Поула, огромное впечатление на Мартина Холта и его жену произвел Трюггве, пребывающий в глубочайшем шоке после пережитого.
Ассад задрал плечи к самым ушам, и, видимо, по его телу побежали мурашки.
— Если бы это были мои дети… — Он провел по горлу указательным пальцем и уронил голову на сторону.
Карл не сомневался в том, что его помощник был способен на такое. Он вновь перевел взгляд на сигаретную пачку.
— И, наконец, Мартин Холт рассказал мне еще одну вещь, которая может оказаться для нас полезной.
— Какую, Карл?
— На брелоке с ключами от машины у похитителя висел маленький шарик от боулинга с цифрой один.
На столе Карла зазвонил телефон. Наверное, звонит Мона, чтобы поблагодарить Карла за оказанную любезность.
— Вице-комиссар полиции Мёрк, — прогремел в трубке голос Клэса Томасена. — Карл Мёрк, я лишь хочу сообщить, что мы с моей супругой воспользовались прекрасной утренней погодой и проплыли всю оставшуюся часть маршрута. По нашим оценкам, со стороны моря не заметно ничего подходящего, однако в некоторых местах на берегу наблюдается довольно густая растительность, так что мы отметили сомнительные места.
Опять же, ничто не мешало им попытать старой доброй удачи.
— Как по-вашему, какой из участков наиболее вероятный? — спросил Карл, гася сиропную сигарету об пепельницу.
— Уф. — Было слышно, как на другом конце провода разжигается носогрейка. Видимо, он еще стоял на пирсе в одежде для морских прогулок. — Скорее всего, нам следует сосредоточиться на Эстскове неподалеку от Сёндербю, а также на Боунэсе и Нордсковене. Были еще кое-какие участки, сильно заросшие по берегу, однако, как я уже говорил, мы не обнаружили ничего, стопроцентно подходящего под описание. Сегодня я поговорю с лесником из Нордсковена. Посмотрим, даст ли это какие-то результаты.
Карл отметил три упомянутые территории и поблагодарил Клэса. Пообещал передать привет нескольким прежним коллегам Томасена, которые, видимо, уже давным-давно не работали в префектуре, но говорить об этом было необязательно. На этом обмен любезностями окончился.
— Ничего, — констатировал Карл, поворачиваясь к Ассаду. — Ничего конкретного от Томасена, но он указал вот на эти три района как наиболее вероятные. — Обозначил их на карте. — Посмотрим, приготовит ли нам Ирса что-то более удобоваримое, чем раньше, а затем сопоставим сведения. А пока можешь продолжить свою работу.
Впереди ожидалось полчаса ободряющего отдыха с задранными на стол ногами, но щекочущее ощущение в ноздре вдруг вернуло его обратно в реальность. Карл покачал головой, открыл глаза и обнаружил себя в эпицентре орды сине-зеленых блестящих мух, рыщущих в поисках чего-то помимо сахарного великолепия на сигаретной пачке, куда можно было бы отложить яйца.
— Черт возьми, — произнес он и хлопнул себя по бокам, так что пара штук рухнула на пол вверх всеми своими шестью лапками.
Ну всё, довольно.
Карл уставился в мусорную корзину. Последний раз он выбрасывал туда что-то несколько недель назад, и мусор все еще лежал внутри, но органических остатков, которые могли бы соблазнить плодовитых насекомых, там не было.
Карл выглянул в коридор. Там летала еще одна муха. Черт его знает, может, оживает что-то из экзотической еды Ассада? Например, пришла в движение его тахини, или в воняющем розовой водой лукуме закопошилась привнесенная извне жизнь?
— Не знаешь случайно, откуда взялось столько мух? — с некоторым оттенком обвинения спросил Карл, не успев толком очутиться в каморке Ассада.
Внутри стоял резкий запах. Совершенно не похожий на привычный сладковатый аромат. Скорее напоминало послевкусие забав с зажигалкой «Зиппо».
Ассад поднял руку. Он держал у уха трубку и выглядел глубоко сосредоточенным.
— Да, — несколько раз повторил он в телефон. — Однако нам необходимо приехать и увидеть все своими глазами.
Последнюю фразу Ассад произнес чуть более низким голосом, чем обычно, и с чуть более значительным видом. Затем договорился о времени приезда и положил трубку.
— Я спрашиваю, не знаешь ли ты, откуда взялись мухи, — повторил Карл и указал на пару насекомых, облюбовавших чудесный постер с дромадерами и чертовой кучей песка.
— Карл, я так думаю, что нашел одну семью, — сказал он.
На его лице появилось выражение, близкое к скептическому. Как у человека, который смотрит на свой лотерейный билет и приходит к выводу, что все цифры на нем совпадают с номером, выигравшим десять миллионов крон. Или как у человека, который с чувством, граничащим с болью, вынужден признать, что мечта всей его жизни вот-вот исполнится.