Первое, на что я наткнулась в разделе происшествий — поиски родительницы, которая так и не вернулась домой после того, как проведала ребенка; ее даже взялись икать, вызвали поисковиков с собаками, но не нашли. Год события 1982, и возраст у нее вроде как не в духе маньяка, но к документу приложена распечатка фото, да, ей было двадцать семь, но внешне она идентична образу: юная, подросткового типа блондинка. Дальше я нашла данные о девушках-работницах из обслуги, которые почему-то так и не получили заработанное и не уволились официально; происходило это в разные годы с разницей в пять лет, фотографии смытые, но возраст вполне подходящий — девчонки только после десятилетки. Больше всего таких «случайностей» нашла, как и ожидалось, среди списков студентов; фотографий в «делах» не было, случаев около двадцати набралось, но понять, кто действительно пропал — невозможно, зато есть адреса и свежие данные. Вот еще запись: пропала пионерка в прошлом году, фотография яркая, искали ее как полагается, но чем дело кончилось — непонятно, девушка если не моя копия, то типаж явно тот же… Старалась я изо всех сил отстраниться, держаться и не впасть в истерику, а то, как мне объясниться с библиотекаршей если я расклеюсь, но сил никаких больше нет; переписала все данные как отличница, завернула их в то, что нашла по «фестивалю», и пора на выход:
— Василиса Петровна, спасибо вам, мне пока хватит, можно я вам задам вопрос не по теме, он меня беспокоит. В том году девочка, кажется, моя ровесница тут пропала, что с ней, не знаете? Нашлась?
Она подняла глаза, а я и так все поняла.
— Не нашлась, ни так, ни сяк, родителей жалко, они тут вообще тогда поселились, что только ни предпринимали… — библиотекарша опустила глаза, не желая выдавать мне свои печальные догадки, травмировать меня не хочет.
— А что могло случиться? Раньше такое было? — разве меня возможно травмировать еще больше?
— Чтобы ребенок без вести пропадал, такого не было; я еще помню, как тебя с вертолетами искали, так что не было такого! Это у вас девушка со скалы сорвалась, да?
— Да, Оля Караулова, она… она была потрясающая девчонка, — библиотекарша вышла из-за стойки и обняла меня, но комок в горле стал колоться еще жестче, и я, быстро попрощавшись, выскочила за библиотеку.
Там закоулок, никому не ведомый, и я дала волю волне, сотрясающей тело, сползла по мраморной стене и заревела навзрыд, сдерживаться не стала, мне нужно выпустить все, я должна быть готова и к игре, и к тому, что маньяк должен пойти сегодня за мной. Но разве я к такому готова? Каждая, которую он убил, по сути, невинна, это такие девочки-облака с перьевыми душами, они бесхитростны и слишком открыты миру, даже наверно поверить не могли, что кто-то может так поступить! Поймать и убить такую проще простого, унизить, оставить в темноте, опустить на дно — сколько в мире таких девчонок, которых убивают так запросто не физически, но внутри, забирают у них все, чем дышит невинность; и нет больше веры в небо, ветер и любовь; и если этой веры нет у них, высокочастотных, значит, нет нигде и ни у кого! Они проводники «к небу», «высшему тонкому миру», они несут в себе секретный код, соединяющий нас с нашей основой, в них есть все. Но что передадут миру «невинные», если их истребляют те, кто должен их хранить как незыблемую ценность, кто должен служить им? Кто рожден, чтобы своей силой и мощью беречь невинность, сохранять ее для высокородной жизни, но унижает, использует, насилует, обесценивает ее раз за разом, а это равнозначно убийству. И как мы до сих пор не вымерли на хрен? И получается, ни одну жертву маньяка так и не нашли? Это их ужасом наполнена тайга, их кошмарами наполнено и мое сердце…
Вернулась в корпус, сложила все раздобытое в сумку Алены, написала Егору записку: все, что случилось со мной коротенько зафиксировала и разъяснила, приложила те материалы, что нашла в «ЦБТИ» и поставила сумки на кровать, чтобы они в глаза бросались, а рядом Ванькин рюкзак пристегнула — теперь точно ничего не пропадет зря, наследство я свое организовала. Вся команда давно в зале, я быстро собралась, потом села на койку и отдышалась, достала жгут резиновый: горло выродку будет чем скрутить или руки — что получится, скальпель, для которого сварганила удобный чехол, пакет с тряпкой и ампулой хлороформа положила в задний карман джинсов, их я переодену после выступления — я готова. Взяла Аленино платье и Наташкины лодочки, это стратегический выход на игру капитанов, а сейчас на мне образ порочной «лолитки», главное, не переиграть, подкрасилась, как научила Наташка, волосы из рванья выложила волной по-фитцджеральдовски — героини романов американского романиста видятся мне именно такими — белая юбка в складку и такая же по стилю майка хорошо уложились в этот образ. Ну что, пора брать бастионы и пожелаю смерти моему врагу, мне нужно благословление…
Игра началась, команды стоят на сцене, наши соперники ребята из «Факела»; как и положено капитанам-соперникам Костя перед игрой жмет мне руку, а я стараюсь через софиты увидеть первые ряды, возможно, эта тварь сидит прямо перед моим носом! То, что выродок уже тут, знаю точно, чувствую приклееность маньяка к моему хребту еще с того момента, как проходила через наполненный публикой зал за кулисы. Сделала я это намеренно, мне надо было попасть ему на глаза, все номенклатурщики только пару часов как приехали, и во мне сразу затикали частоты его дыхания, и я начала действовать. Мне хватило наглости пройти вдоль первого ряда мимо именитых гостей под предлогом передать неважную новость Викуше, она сидит плечом к Валевскому старшему и по другую сторону с Меркуловым. Последний пожелал мне удачи, а дыхание Валевского я почувствовала на шее, когда наклонилась к Викуше; мне нужно, чтобы этот маньяк, кем бы он ни был, прочувствовал, что я вот так, рядом, а «не пойми кто» дышит тут в меня! Да я что угодно готова сделать, чтобы выродок встрепенулся! Боря Ким сидел чуть дальше, но поймал мою руку и тоже пожелал мне удачи, я поднялась от плеча королевны и внимательно осмотрела зал и все начальственные ряды как бы невзначай, помахала знакомым в дальних рядах и разулыбалась деланно на пожелания победы во все зубы под земляничной помадой. Мне нужен не просто контакт с выродком, который я чувствовала в толпе как через пластиковый пакет, непонятно откуда исходящий, мне нужно, чтобы он как баран без стратегий и подготовки сразу после игры поперся за мной! И вот, после такой визуальной демонстрации себя, поднимаясь на сцену, спиной я подхватила уханье, бессознательное животное эхо кажется завладело маньяком, масло масленое да и только; и уже в игре я делаю все, только бы ловить и фиксировать эти его залипания, хватаю и держу, держу на себе, вся как одержимая ушла в эту волну! За кулисами Ванька одернул меня:
— Ты чего такая, отволновалась уже, оставь запал на финал! — он посадил меня на стул и держит руки на плечах, успокаивая. И как он умудряется так чувствовать меня?
— Так все плохо? — не хватало мне игру запороть!
— Наоборот, держишься как одержимая, не дергайся так, мы выиграем! — блин, неужели я переиграла, нужна беспечность, а не сила.
— Хорошо, что заметил, а то я сама ни хрена уже не чувствую! — и я пошла переодеться на «выход капитанов», добавить расхлябанности не мешает. Надеюсь, платье Алены мне игру не испортит?!