Горожане были в этом совершенно уверены и вдруг…
Эгей мрачен, словно туча Громовержца.
– Отец, что случилось, неужели снова Паллантиды? Я разобью их в их собственном царстве и поделю его!
– Нет, Тезей, у нас есть беда похуже. В море появились корабли с черными парусами. Скоро один из них зайдет в Афины, и в городе наступят траурные дни.
– Почему? Что за корабли с черными парусами?
– Это критяне, посланники царя Миноса.
Тезей уже слышал эту историю, но не поверил в нее. Каждый девятый год Афины отправляют на Крит страшную дань – семерых юношей и семерых девушек. Их отбирает и забирает нарочно присланная команда. Это жертва критскому быку Минотавру.
Жена царя Миноса Пасифая некогда воспылала страстью к быку – символу царства и родила от него чудовище с туловищем человека, но головой быка. Бык огромен и требует человеческих жертв.
Тезей усомнился:
– Отец, но быки не едят не только людей, но и мясо! Зачем ему афиняне?
– Это не простой бык и не простая дань. Много лет назад афиняне убили старшего сына царя Миноса Андрогея. С тех пор критский царь мстит нам.
– Но кто сказал, что афинян приносят быку в жертву?
Эгей сокрушенно покачал головой:
– Мы уже дважды отправляли такую дань, никто из тех не вернулся. Корабль пришел за новой.
– Что будет, если мы не дадим?
– Критяне приплывут всем своим огромным флотом и разорят все царство, то, что уцелеет, станет легкой добычей Паллантидов.
– Критяне берут дань, чтобы накормить своего прожорливого быка? Но почему бы не убить Минотавра?
Эгей замахал на сына руками:
– Тезей! Хорошо, что тебя не слышит никто из критян. Минотавр сын царя Миноса.
– С каких это пор отцы стали бояться убивать своих сыновей, тем более если те такие уроды?
– Минос не сделает этого. Говорят, быка очень любит его красавица дочь Ариадна. Царевна жалеет уродливого брата, а сам царь Минос больше всего на свете любит Ариадну.
– Крит довлеет не только над Афинами, но и над всем миром, это я помню. Как они смогли захватить власть, отец?
Эгей некоторое время молчал, глядя на морскую гладь, в его лице была отрешенность, потом выдохнул одно слово:
– Золото.
– Золото? Почему оно, ведь куда ценней серебро?
– Это у нас в Афинах и в других городах греков, а в Египте или Малой Азии блестящее золото куда ценней тусклого серебра.
– Но как с помощью золота можно поработить жителей не Афин, а дальних городов, небольших рыбацких селений, где и серебро не так уж ценят?
– Заплатив золотом, можно построить огромный флот, который будет главенствовать во всех морях, перекроет торговые пути и не позволит подвозить продовольствие туда, где его не хватает. А рыбацкие деревушки?.. Для таких достаточно нескольких десятков наемников, которые приплывут на быстроходных триерах и вырежут полдеревни, уничтожат лодки, перебьют сильных мужчин, чтобы оставшиеся надолго запомнили, что империи Быка лучше подчиниться и платить дань, чем проявлять самостоятельность.
– А как же боги, их-то не завоюешь?
– Боги любят подношения, а золото позволяет делать их чаще и богаче. Если у Миноса есть возможность пожертвовать сотню быков Посейдону, то Бог моря послушает скорей его, чем меня, жертвующего всего десяток. И также все остальные боги.
– Неужели миром правит золото? – невольно прошептал Тезей.
– Пока еще не везде и не во всем, но оно скоро победит. И если Минос с его Критом навяжет остальным свою волю, так и будет.
Корабль и впрямь подошел к берегу в Пирее. С него высадились хорошо вооруженные люди и отправились по побережью, словно кого-то выискивая.
Родители прятали своих детей, уводили их в горы, но ничего не помогало. Критяне словно заранее знали, кого им брать. Те, кого они выбрали в жертву страшному быку, сидели в окружении охраны с обреченным видом. Конечно, мало приятного знать, что тебя, как овцу, отдадут на заклание порождению похоти царицы.
– Отец, а как смотрит на эти приношения сама царица?
– Она умерла при рождении Минотавра.
– Жаль, иначе я убил бы ее сам! – это вырвалось у Тезея невольно, но привело к следующей мысли. – Я отправлюсь на Крит одним из данников и убью Минотавра!
Его слова привлекли внимание старшего команды, сплошь одетой в черное. Черным было на корабле все – паруса, одежда, даже окраска самого корабля, только зловещий знак бычьей головы нарисован белым.
Кормчий корабля усмехнулся:
– Мы не берем в качестве дани кого попало, люди уже отобраны.
Тезей уже обратил внимание, что данники вовсе не так аппетитны, как могли бы быть, критяне выбирали не самых толстых или крепких, не самых высоких, не самых старших. Среди отобранных были и совсем щуплая и маленькая ростом дочь Фриагона Мелита, и длинный тощий сын Алиппа Гипофорбан. Пухленькая дочь Лаодипа Европа и гибкая, стройная рыжеволоска Перибея, дочь Алкафоя. Такой же гибкий Порфирион, сын Келея, и неповоротливый Амфидок…
Блестел любопытными глазами, пытаясь разглядеть черный корабль, Идас, которого судно интересовало больше, чем собственная судьба.
Тезей не мог представить, что все эти молодые, любящие жизнь юноши и девушки будут просто-напросто скормлены чудовищу.
– А я сверх дани! Небось бычок-то подавится?
– Тезей, нет! – воскликнул Эгей.
– Отец, не бойся, я сумею одолеть Минотавра, и Афины больше никогда не будут жертвовать Быку своих сыновей и дочерей.
Вокруг раздались приветственные возгласы родственников отобранной молодежи, после стольких одержанных побед афиняне верили, что у Тезея все получится.
Ему удалось убедить отца, что оставлять своего сына дома, отдавая чужих, негоже.
– Хорошо, Тезей, ты отправишься к царю Миносу и, возможно, сразишься с чудовищем. Я буду каждый день ходить на мыс Сунион и смотреть вдаль, ожидая твоего возвращения. Чтобы моя надежда не угасла, возьми вот это.
– Что это? – поинтересовался Тезей, принимая большой белый сверток.
– Это парус, мой парус. Под ним я ходил в море в молодости, под ним пришел в Трезен, когда встретился с твоей матерью. На каком бы корабле ты ни вернулся, на виду у мыса Сунион подними этот парус. Он будет означать, что мой сын возвращается победителем. Но если парус останется черным, как у вот этих, – Эгей кивнул на черный корабль, – я пойму, что Минотавр оказался сильней.
– Отец, – Тезей обнял вдруг постаревшего от горя Эгея, – парус будет какой угодно, только не черный! – Он повернулся к собравшимся на берегу афинянам. – Я верну ваших детей, не позволив принести их в жертву Быку. Царь Минос больше не будет забирать ваших детей! Ждите нас с победой.