– Давай убираться отсюда.
Настороженно заглядывая во встречавшиеся на пути дверные проемы, они пробежали дом насквозь и вернулись в комнату, через окно которой забрались внутрь. Там Рогов посигналил фонариком патрульному катеру, и вскоре оттуда отплыла спущенная на воду моторная лодка. Действовали китайцы, нисколько не опасаясь морских тварей; судя по обширным ярко-синим пятнам на воде и неприятному запаху, они тоже применили какие-то отравляющие вещества, чтобы не давать монстрам высунуться. Какие именно, Иван не знал и потому приложил все усилия, чтобы не сорваться в воду, выбираясь из окна.
Волновался он напрасно: в лодке его сразу уложили на дно, а потом аккуратно подняли на борт катера, обчистили карманы и спустили в трюм.
Влад Рогов за ним не последовал. Он поспешил в капитанскую рубку и потребовал от капитана, уже поставленного в известность о его полномочиях:
– Высаживайте десант! Цель – алюминиевый кейс, пленные – по обстоятельствам!
– Слушаюсь, чжунсяо
Капитан без промедления отдал распоряжения, и на воду спустили еще две надувные лодки. Но едва они отплыли от катера, из здания прогремели несколько одиночных выстрелов. Пули вздыбили воду вдали от катера, и все же капитан приказал открыть огонь на подавление.
Рявкнули зенитные орудия, стены здания брызнули обломками бетона, и тут же с соседней улицы на перекресток вывернул военный катер русского миротворческого корпуса.
– Прекратить огонь! – по-английски проревел громкоговоритель на преградившем путь лодкам катере. – Вы препятствуете спасательным работам миротворческих сил Российской Федерации!
Капитан обернулся за дальнейшими распоряжениями к Рогову.
– Нас ставили в известность о возможной активности русских в этом квадрате, – предупредил китаец.
Влад достал из кармана вычурный флеш-накопитель, задумчиво посмотрел на него и досадливо махнул рукой.
– Отбой! – скомандовал разведчик. – Пускай русские забирают своих ублюдков. Боюсь, Эль Капитано сильно переоценивает дружелюбие соотечественников. Все они пьянь и мразь. Одно слово – русня!..
Перестрелка с русскими из-за банальных бриллиантов выходила не только за рамки его полномочий, но и за границы здравого смысла. К тому же всегда оставалась возможность добиться возвращения драгоценных камней по дипломатическим каналам.
Надувные лодки начали поднимать на борт, а Влад спустился в трюм к взятому под стражу торговцу оружием.
– Почему? – холодно спросил он. – Почему ты застрелил своего человека?
Иван Доу откинулся на лавке, посмотрел в сторону и вздохнул.
– Я не слишком сведущ в медицине, но мертвецов повидал изрядно. Отравленного от задушенного как-нибудь отличу.
– Так он что, убил их?! – удивился Рогов. – Ирландку и капитана? На кой черт ему это сдалось?
– Хотел выйти из игры. Думал, сумеет забрать камни и спрятаться от синдиката, пока они будут резать меня на куски, – спокойно ответил Иван. – Все уши об этом прожужжал. Стоило бы мне насторожиться, когда так удачно подорвались гранатой ямайцы. Сначала Крис убрал подручных Тонго, потом устранил его самого, заодно сбросив за борт балласт. Все разыграл как по нотам.
– И ты решил отомстить за ирландку?
– В том числе, наверное… – отстраненно пожал плечами торговец оружием. – Просто так совпало. У Криса была мечта: дом в горах, спокойная жизнь, лыжи. А когда начинают убивать ради мечты, уже не останавливаются. Никто не останавливается. Рано или поздно он избавился бы и от меня. Не было никакой необходимости душить Эйрин. Он мог просто соврать о ее смерти. Мог, но не стал. Хотя знаешь… дело не только в этом. Не стоит нарушать правила игры, только и всего.
– У тебя есть правила? – удивился Влад.
Доу пристально посмотрел на него, потом нехотя кивнул.
– Есть. У всех должна быть грань, которую нельзя переступать. У меня есть правила, и у меня есть работа. Без правил и работы я никто. Иначе просто незачем жить. На стену полезу, сопьюсь или застрелюсь. Не хочу. – Торговец оружием тяжело вздохнул и спросил: – А ты? Как тебя-то угораздило продаться китайцам, русский?
– Четыре поколения моих предков жили в Китае. Белоэмигранты. Русская краснозадая мразь, сделавшая мою семью беженцами с родной земли, всегда была для меня вчетверо ненавистнее азиатов, – ответил Влад и направился на выход.
Иван его остановил:
– Так что насчет правового иммунитета?
– Ты его получишь.
– А мои вещи?
Влад Рогов отдал распоряжение одному из стороживших арестанта матросов, и тот принес пластиковый пакет с изъятыми у Ивана вещами.
– Здесь не все! – возмутился Доу, заглянув внутрь.
– Те безделушки, которыми ты набил карманы в апартаментах Маттесона, конфискованы, – уведомил торговца оружием Влад Рогов и покинул трюм.
Иван Доу без спешки рассовал по карманам свои вещи, потом взял бумажник и заглянул в отделение для мелочи, где среди банальных никелевых юаней затесалось несколько монет из коллекции покойного Маттесона. Никто из китайцев заглянуть сюда не догадался.
Серебряный доллар тысяча восемьсот четвертого года, несколько золотых дублонов, редкий пятицентовик с головой Статуи Свободы – пусть стоимость их и не могла сравниться с грузом бриллиантов, но несколько миллионов стартового капитала выступят серьезным подспорьем, когда придет время возобновлять бизнес. Бросать торговлю оружием Иван не собирался. Он нисколько не лукавил, говоря, что живет исключительно работой…
Два патрульных катера, китайский и российский, замерли друг напротив друга посреди залитого водой Нью-Йорка.
Влад Рогов выбрался на палубу, встал возле станкового пулемета. Прищурившись, посмотрел на бывших противников, которые стояли на другой палубе в двух десятках метров от него: увидев соотечественников Эль Капитано, они тут же сдались им вместе с бриллиантами. Китайский разведчик не испытывал к ним ненависти, хотя мог погибнуть по их милости. Но теперь охота закончена, и закончена в его пользу. Можно расслабиться и проявить великодушие, даже простить им уведенные из-под носа камешки. Опытный разведчик не имеет права поддаваться эмоциям. Да и не в камешках суть.
Противники, если судить по безмятежным лицам, тоже не держали на него зла. Игра есть игра, бессмысленно закатывать истерики, обдернувшись на мизере. Камешков им тоже не видать, как своих ушей, теперь бриллианты – собственность Российской Федерации. Эль Капитано и его криминальный гарем хорошо держали болезненный удар по самолюбию, и Рогов, распираемый честью четырех поколений белых офицеров в роду, не смог удержаться от того, чтобы не вскинуть два пальца к верхней брови, салютуя достойным соперникам.
Эль Капитано салютовать в ответ не стал. И, видимо, не потому, что смертельно обиделся. Ну да, Влад неоднократно слышал русскую поговорку «К пустой голове руку не прикладывают». Оскорбительно звучащая военная присказка означала всего лишь, что без головного убора честь в российской армии отдавать не принято, и этой присказке даже всерьез учили в китайской разведшколе – безусловно, было бы чудовищно нелепо проколоться во время ответственного задания на подобной чепухе.