Соня думала освободиться раньше, но утром вспомнила, что в два у нее зачет, и, чтобы Лиза зря не ждала, написала ей записку.
— Детский сад какой— то, — рассердился Костя.
Но обижаться было глупо. Лиза хотела их помирить, и ей это удалось.
— Знаешь что, — сказала Соня, — ты на американских горках когда—нибудь катался?
— Нет, — ответил Костя, — как— то случая не было.
— Давай прокатимся.
— А Лиза?
Костя хотел как— то отблагодарить Лизу. Он бы с удовольствием прокатился с ней на американcкиx горках, а потом они могли бы все вместе пойти в кафе и съесть по мороженому.
— Она не придет, — засмеялась Соня. — Я это точно знаю.
На следующий день после урока физкультуры Лиза дольше обычного задержал ась в раздевалке. Она давно переоделась и теперь, стоя в короткой клетчатой юбке— шотландке и зеленой футболке, пристально вглядывалась в свое отражение в зеркале и поправляла волосы. Она как будто не слышала разговоров подруг о том, какие темные очки сейчас в моде и почему Елкин такой тихоня.
Наконец они остались с Тусей наедине, и та приступ ила к допросу с пристрастием.
— Что с тобой стряслось? — спросила она.
— Ничего. — Лиза недоуменно взглянула на подругу.
— Только не надо меня обманывать, — сузила глаза Туся, — у меня, между прочим, очень сильные экстрасенсорные способности. Как я могу, не чувствовать, что моя лучшая подруга сама не своя? Я же вижу, что ты целый день ни с кем не разговариваешь, отвечаешь невпопад, а теперь вот уже двадцать минут не отрываясь смотришься в зеркало, как будто увидела там что— то новое.
— Тебе показалось, — рассеянно улыбнулась Лиза. — Ничего такого со мной не происходит. Просто задумалась.
— И могу я узнать о чем?
— Я думала о том, какая же у меня все— таки чуткая и преданная подруга, которая тревожится обо мне даже тогда, когда это совершенно ни к чему.
С этими словами она поднялась со скамейки, перекинула рюкзачок через плечо и сказала:
— Пойдем? А то перемена уже заканчивается.
Туся посмотрела на нее недовольно и нехотя поплелась следом.
Едва они поднялись на четвертый этаж школы и подошли к кабинету географии, как на них налетел Егор, чуть не сбив Тусю с ног
— Какой ты порывистый! — кокетливо проворковала Туся.
— Прошу прощения, тороплюсь, — на бегу прокричал Егор, — увидимся позже!
— Не очень— то и хотелось, — пренебрежительно сказала Туся.
Но тут она перевела глаза с удаляющегося Егора на Лизу и понимающе улыбнулась. На Лизе лица не было. Она побледнела и застыла как каменное изваяние. Она была сама не своя.
— Ага— а, — протянула Туся, — кажется, я поняла, в чем дело!
Лиза посмотрела ей прямо в глаза и прошептала:
— Тише, прошу тебя, пожалуйста, никому не говори...
— Никому не говорить о чем? О том, что ты имела глупость влюбиться в первого красавца нашей школы?
— А что, это так заметно? — смутилась Лиза.
— Не надо быть экстрасенсом, чтобы это понять.
— Знаешь, Туся, мне кажется, это очень серьезно. Я не знаю, что делать. Как ты думаешь, это совсем безнадежно? Наверное, он никогда не сможет меня полюбить...
Лизе очень хотелось, чтобы подруга разубедилa ее. Она с надеждой заглянула Тусе в глаза, ища в них ответ, но та отвела взгляд и проговорила:
— Ну, во— первых, надежда умирает последней, а во— вторых, у тебя есть такая подруга, как я, а для меня почти нет ничего невозможного. Кажется, я могу тебе помочь. «Как жалко, что я не Туся. У нее есть рецепты на все случаи жизни, — пронеслось в голове у Лизы. — Уж она бы никогда не полюбила безответно».
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Лиза. Она никак не могла понять, какую помощь хочет оказать ей Туся. Лизе всегда казалось, что любовь — это дар свыше, и если ее нет, то можно хоть броситься в пруд — все равно ничего не добьешься.
— Ну, может быть, я и не смогу тебе помочь, 110, по крайней мере, я знаю одного человека, который поможет тебе наверняка.
— Кто это? — спросила Лиза.
— Это одна моя знакомая колдунья. Ее зовут Зарема. Помогает в самых безнадежных случаях. — И когда мы можем к ней пойти?
— Да хоть сейчас. — Туся схватила Лизу за руку и побежала вниз по ступенькам мимо недоумевающего учителя географии.
* * *
В этом районе Москвы Лиза не была никогда. Все вкруг дышало сыростью и запустением. Но Туся так уверенно шла по узким переулкам, рассказывая о необычайном таланте Заремы, что Лиза перестала сомневаться и почувствовала себя на пороге чего— то нового и небывалого.
Представляешь, — с воодушевлением рассказывала Туся, — она только посмотрела на нашу машину и тут же сказала матери: «Продавай». Мать послушалась и продала, а через неделю человек на нашей машине разбился.
— Как разбился? Совсем? — испуганно спросила Лиза.
— Да нет, человек— то жив, а вот машина всмятку.
И еще Туся рассказала о том, что сейчас многие — даже школьники — с помощью заклинаний наводят друг на друга порчу и что для этого ничего особенного не требуется. Вот чтобы снять порчу, нужны и силы и талант, а чтобы навести достаточно злости.
— Она настоящая колдунья, ты не пожалеешь, — подвела итог Туся.
А Лизу и не надо было убеждать, она всегда верила в волшебство. Более рассудительная Соня смеялась над ней и говорила, что тридцать три процента человечества верят во все подряд и Лиза относится к их числу. Действительно, Лиза верила в НЛО, в ворожбу, в снежного человека, в астрологию, в хиромантию и даже в Деда Мороза.
— Знаешь, — смущенно сказала она Тусе, только у меня нет с собой денег.
— Не беда, — откликнулась та, — моя мама делает ей рекламу в своем журнале, она примет нас бесплатно.
Тусина мама, Инна Дмитриевна, была главным редактором популярного женского журнала «Колхида», поэтому знакомства у нее были самые разнообразные.
— И еще, — робко проговорила Лиза, — я не хотела бы привораживать Егора. Ведь это грех, все равно мы не будем счастливы, если нам не суждено быть вместе.
— Красиво говоришь, подруга. Грех... счастливы... суждено ... Силой своего магнетизма человек может добиться чего угодно. А чего добьешься — то тебе и суждено.
За этими разговорами они не заметили, как приблизились к нужному дому.
«Дом № 13», — отметила про себя Лиза, ей стало немного не по себе, а где— то внутри появился неприятный озноб.
— Мы пришли, — сказала Туся, заворачивая в дальний подъезд.