– И правильно! – согласился Томас. – Если берешься ребенка нянчить, то вся ответственность на тебе.
– Возможно, Билл Старки, о котором в газетах писали, тоже не знал, что сделает младшего брата помешанным, – снова послышался голос Джона. – Просто запугивал в виде привидения при луне мальчишку. Но матери-то не легче от невежества старшего, если младший ее сынок ото всех этих страхов на всю жизнь ум потерял! И тебе, помню, Томас, тоже было не очень весело, когда молодые хозяйки оставили на ночь раскрытой твою теплицу. Они тоже не знали, что овощи там поморозятся.
– Не знали! – топнул в сердцах ногой Томас. – Да они заморозили мне до самых корней все насаждения! Теперь теплицу хоть вновь начинай. Как подумаю, прямо плакать готов!
– Вот-вот! – усмехнулся Джон. – А говоришь, только одно незнание!
Тут лекарство, которое мне прописал мистер Бонд, наконец подействовало, и я крепко уснул. Однако впоследствии мне приходилось не раз и не два убеждаться, как прав был тогда наш дорогой Джон.
На другой день мне действительно полегчало, и Джон сумел поговорить ласково с мальчиком. Тот начал стараться еще больше прежнего. Когда же я выздоровел, отношения Джона и Джо стали совсем хорошими.
С каждым днем наш Джо становился все более опытным. Джон теперь многое доверял ему делать самостоятельно. Только вот из-за малого роста этому славному юноше так и не разрешали выезжать по утрам меня и Горчицу. Джон говорил: пока Джо не вытянется, он даже речи с ним вести не будет о таких больших лошадях, как мы. Однако вскоре Джо пришлось поехать на мне. Случилось это так. Хозяин вошел в конюшню с письмом для одного знакомого джентльмена, который жил в трех милях от нас. Джона на месте не было. Он уехал по какому-то делу в повозке с Джастисом. Тогда мистер Гордон очень серьезно сказал:
– Дело срочное, Джо. Седлай Красавчика и отправляйся. Только прошу тебя, не гони.
Джо проявил себя очень неплохо. Спокойно добравшись до нужного джентльмена, мы вручили ему записку и поскакали назад. Все шло прекрасно, пока не показался кирпичный завод. Там мы с Джо увидали одно из самых отвратительных зрелищ, которые только можно вообразить. Телега, нагруженная доверху кирпичом, застряла в канаве. Каждое здравомыслящее существо сразу бы поняло, что двум лошадям, которые были в этой телеге, без посторонней помощи такую тяжесть из канавы не вытянуть. Невзирая на это, возчик стегал несчастных животных кнутом. Их мышцы напряглись до предела, бока тяжело ходили. Но жестокому возчику не было никакого дела до их состояния. Извергая омерзительные ругательства, он тянул лошадей под уздцы и по-прежнему бил их кнутом с изощренной жестокостью.
– Не надо! Не надо! – попытался воззвать к разуму возчика Джо. – Колеса у вас так застряли, что лошадям не под силу.
Возчик даже не обернулся. Он продолжал жестоко стегать кнутом.
– Прошу вас, не бейте их! – вновь крикнул Джо. – Давайте я лучше помогу вам разгрузить телегу.
– Проваливай отсюда, нахал! – грубым голосом закричал мужчина.
И он снова начал бить несчастных своих лошадей. Тут наш маленький Джо повернул меня на другую дорогу, и мы помчались к домику управляющего. Сомневаюсь, что мистер Гордон и Джон одобрили бы столь быструю скачку. Но нас с Джо охватила ярость, и мы попросту не могли совладать со своими чувствами.
– Мистер Клей! Мистер Клей! – осадив меня у домика управляющего, позвал Джо.
Дверь немедленно распахнулась.
– Ах, это ты! – улыбнулся Джо мистер Клей. – Какое-нибудь поручение от сквайра?
– Нет, сэр, – выдохнул Джо. – Там, возле завода, кто-то хлещет кнутом двух лошадей. Я ему сказал, что так делать нельзя, повозку с кирпичами они все равно не вытянут, но он продолжает. Пожалуйста, сэр, если можно, поговорите с ним сами! А то ведь забьет бедных лошадей до смерти!
Управляющий бросился в дом и тут же вновь вышел со шляпой.
– Бегу, мой мальчик, – на ходу проговорил он. – Если я отведу этого типа в суд, ты согласишься дать показания как свидетель?
– Конечно, – заверил Джо. – Я расскажу все как было.
Управляющий побежал усмирять негодяя, а мы поехали широкой рысью домой. Джон уже возвратился и встречал нас у конюшни.
– Что с тобой? – внимательно поглядел он на Джо. – Неужели ты так сердиться умеешь?
– Умею, когда придется, – свирепо проворчал Джо.
Он слез на землю и рассказал обо всем, что с нами случилось по дороге домой.
– Ты поступил очень правильно, – внимательно выслушав мальчика, отозвался Джон. – Мне даже не очень важно, попадет этот изверг под суд или нет. Главное, что ты, Джо, не проехал мимо, а вмешался, выступил против жестокости. Такой поступок всегда зачтется на небесах.
Услыхав похвалу от Джона, Джо просиял. Когда же он принялся меня чистить, движения его были такими уверенными и четкими, словно у него за один только сегодняшний день прибавилось опыта.
– Джон! Джон! – внезапно влетел в конюшню слуга сквайра Гордона. – Хозяин просит Джо немедленно к нему в кабинет. Сейчас привели какого-то человека. Его обвиняют в ошибочном обхождении с лошадьми. Вот и выходит, что Джо должен там что-то подтвердить.
– Бегу! – звонко выкрикнул мальчик.
– Ты сперва вид пристойный прими для хозяина, – остановил его Джон.
Тогда Джо быстро пригладил волосы, подтянул галстук и скрылся за дверью.
Хозяин был в своем графстве одним из судей, и ему часто приходилось разбирать дела, подобные этому. Джо долго отсутствовал. Вернулся он в превосходном расположении духа.
– Мы с тобой никогда никому не позволим обижать лошадей! – похлопав меня по спине, сказал он.
Позже выяснилось, что Джо на редкость толково ответил на все вопросы хозяина. Благодаря этому возницу сумели отдать под суд. Теперь он будет строго наказан за жестокое обращение с лошадьми.
С того дня наш Джо вдруг повзрослел. Он был по-прежнему добрым и ласковым, но в его движениях и поступках появилось куда больше уверенности. А Джон один раз сказал, что ему даже кажется, будто Джо за один день стал куда выше ростом.
Я прожил в этом замечательном месте три года. Потом произошли печальные перемены. Время от времени до нас доходили слухи, что хозяйка продолжает болеть. Доктор Уайт к ней приезжал теперь часто. На хозяине нашем просто лица не было. Он все время о чем-то думал и теперь очень редко смеялся. И вот как-то раз Джон объяснил Джо, в чем дело. Болезнь миссис Гордон оказалась такой серьезной, что ей в нашем английском климате никак не поправиться. Поэтому врач ей велел немедленно переехать в какой-нибудь теплый край.
Всех людей и животных, которые служили у сквайра, эта новость повергла в уныние. Мы так привязались к хозяину, и к хозяйке, и к молодым мисс! Мистер Гордон начал спешно сворачивать дела в имении. Вокруг только и говорили о скором отъезде семейства. И всем было грустно. Джон теперь ходил кислый, а Джо иногда мог проработать целый день молча.