Осталось ядро численностью около пяти тысяч человек.

Использовав опрокинутые и сожженные автобусы для строительства баррикад, они забросали солдат палками и камнями. Были вызваны танки, но протестующие напали и на них. Им удалось поджечь одну бронированную машину, и в ней погибли два члена экипажа.

И тут все изменилось.

Прошлой ночью солдаты вернулись, вооруженные автоматами с примкнутыми штыками, в сопровождении танков. Стрельба бушевала на протяжении нескольких часов. Гибли и солдаты, и демонстранты. Линь находился там, на границе площади, в оцеплении, а солдаты 27-й и 28-й дивизий вершили отмщение.

Все предыдущие приказы не открывать огонь были отменены.

Рикши и велосипедисты метались в самой гуще столпотворения, подбирая раненых и пытаясь отвезти их в больницы. Людей били прикладами, кололи штыками, убивали выстрелами. Танки крушили тела и машины.

Линь попытался было считать убитых, но быстро сбился со счета.

Родители начали подходить несколько часов назад, протискиваясь к опустевшей площади. Всех их предупреждали, они останавливались, и многие повернули назад. Но некоторые, такие как эта мать, стоявшая сейчас перед Линем, отказались уходить.

– Вы должны уйти отсюда, – мягко повторил Линь.

Женщина посмотрела на знаки различия.

– Товарищ капитан, мой сын одних с вами лет. Он был на площади с самого начала. Услышав о том, что здесь происходит, я поспешила сюда. Надеюсь, вы меня понимаете. Разрешите мне его поискать.

– Площадь пуста, – ответил Линь. – Его там нет.

– Там есть тела, – дрогнувшим голосом произнесла женщина.

И это действительно было так. Они лежали, сваленные словно бревна, подальше от людских глаз, всего в какой-нибудь сотне метров отсюда. Линю и его людям был дан приказ никого к ним не пропускать. От них избавятся с наступлением темноты, отвезут и похоронят в братской могиле, так, чтобы никто не смог сосчитать количество жертв.

– Вы должны уйти, – снова приказал Линь.

Вскинув руку, женщина оттолкнула его в сторону и пошла вперед, в ту зону, которую должны были охранять люди Линя. Она напомнила ему его собственную мать, научившую его плавать, кататься на велосипеде, водить грузовик. Любящая душа, думавшая только о том, как вырастить четырех своих детей.

Прежде чем Линь успел остановить женщину, один из солдат сорвал с плеча автомат, навел его и выстрелил.

Пуля с глухим стуком ударила женщину в спину.

Ее тело дернулось вперед и повалилось лицом вниз на асфальт.

Переполненный яростью, Линь выхватил пистолет и направил его на солдата.

– Вы предупредили ее не проходить дальше. Я все слышал. Она вас не послушалась. Я выполнял приказ.

Солдат невозмутимо смотрел на него. В его глазах не было ни тени страха.

– Мы не убиваем безоружных женщин, – раздельно произнес Линь.

– Мы делаем то, что нам приказывают.

И тот солдат был прав. Народно-освободительная армия делала то, что ей приказывали, в том числе убивала безоружных людей. И по сей день никто не мог сказать, сколько человек было убито на площади Тяньаньмынь и в последующие недели. Несколько сот? Тысяч? Десятков тысяч?

Линь со всей уверенностью мог сказать только то, что эта женщина лишилась своей жизни.

Мать.

– Мы вели себя глупо, – медленно произнес председатель Госсовета. – Сколько же безумств мы совершили во имя Мао…

Глава 44

Ланьчжоу, Китай

Карл Тан с удовлетворением отметил, что здание оцеплено. Он приказал своим людям захватить нефтехимическую лабораторию, отправить домой всех тех, кто не имел непосредственного отношения к исследованиям, и больше никого не пускать. К счастью, всего в здании работали около десяти человек, по большей части секретари и помощники. Из двух ученых в живых оставался только один.

Лев Соколов.

Иммигранта из России доставили сюда из города еще вчера, после того как врач обработал его раны. Крысы оставили свой след, в физическом и психологическом плане. Смерть Соколова оставалась в повестке дня, однако сделать это можно будет только тогда, когда Тан выяснит все, что ему нужно. От Цзинь Чжао не удалось добиться ничего – помимо того, что Лев Соколов нашел доказательства.

Но какие?

Соколов стоял, обхватив рукой живот, перетянутый, как было известно Тану, бинтами. Тан указал на стол из нержавеющей стали и запечатанный сосуд на нем.

– Это образец нефти, добытый вчера из скважины в западной части провинции Ганьсу. По моему приказу эту скважину пробурили именно там, где древние добывали нефть во времена первого императора. – От него не укрылась искорка заинтересованности, сверкнувшая в глазах Соколова. – Как и предполагал Чжао. Полагаю, тебе все это известно. А теперь расскажи, что обнаружил ты. Чжао сказал, ты выделил маркер.

Соколов кивнул:

– Метод позволяет получить убедительный ответ.

Великолепно.

– В мире активно добывают нефть на протяжении чуть больше двухсот лет, – продолжал Соколов, говоря тихим ровным голосом. – Биотическая нефть, ископаемое топливо располагается недалеко от поверхности земли. Ее легко добывать, и мы выкачали почти все.

– Откуда тебе это известно?

– Потому что я протестировал образцы нефти из всех месторождений на планете. В Европе есть специальное хранилище, где собраны они все. Ни один из этих образцов не содержит ископаемое горючее.

– Ты так и не объяснил, как это можно проверить.

– Абиогенная нефть выглядит внешне, пахнет и ведет себя абсолютно так же, как и биогенная нефть. Единственное отличие заключается только в том, что до нее приходится бурить значительно глубже. Но я даже не уверен, что это по-прежнему имеет какое-либо значение. Где мой мальчик? Верните его.

– Ты его получишь. После того как я получу то, что хочу.

– Вы лжете.

Тан пожал плечами:

– Я являюсь единственной ниточкой, ведущей к твоему сыну. В настоящее время он просто один из тысяч маленьких мальчиков, бесследно исчезающих каждый год. Официально проблемы просто не существует. Ты понимаешь? Твоего сына не существует.

На лице русского отобразилась полная безнадежность.

– Биотической нефти больше нет, – тихо продолжал Соколов. – Когда-то ее было предостаточно. Образованная из разложившихся органических останков, она располагалась неглубоко под землей, ее было легко добывать. Но по мере того как ископаемое горючее выкачивали из-под земли, планета восполняла некоторые источники нефтью, образованной глубоко под корой. Далеко не все месторождения восполняются. В некоторых случаях абиотическая нефть просто не может подниматься из глубины на место биогенного горючего. Поэтому такие месторождения иссякают. Другие располагаются над трещинами, по которым из недр сочится абиогенная нефть.