Ради доказательства собственного превосходства, даже сиюминутного, дети готовы лгать, хотя и знают о том, что последствия могут быть весьма тяжелыми. Сообщество подростков, особенно в окружении, где семьи существенно отличаются по уровню достатка, может быть весьма жестоким, не имеющим такта и не желающим щадить чье-то достоинство. В этих условиях часть детей применяет тактику Карлсона – врет от слабости.
Если у одноклассников крутые мобильники, что делать ребенку, у которого он на порядок дешевле? Можно сказать, что у тебя настолько крутой аппарат, что ты держишь его дома, чтобы никто не украл.
Загляните в любую школу: сравнение возможностей мобильных телефонов – одно из типичных развлечений детей на переменах. Не стоит требовать от детей прекратить подобное поведение, поскольку экономическое неравенство будет существовать всегда и ребенку нужно научиться вести себя в таких условиях. Он должен привыкнуть к тому, что деньги и вещи – лишь средство достижения задуманного. Если родители полагают иначе и ставят деньги и вещи как цель в жизни, то они сами будут лгать и должны принимать такое же поведение ребенка. Цель в жизни, предполагающая поведение, основанное на правдивости, может включать либо самореализацию, либо личностный рост человека. Но в этом случае для достижения цели можно использовать не все средства, а лишь те, за которые впоследствии не будет стыдно.
Именно поэтому нужно регулярно объяснять детям, что купить все вещи невозможно и всегда у кого-то будет вещь лучше, чем у тебя. Когда-то мой сын-пятиклассник, придя из школы, стал рассказывать о том, какие мобильные телефоны есть у его одноклассников. В голосе слышались нотки зависти, поскольку его дешевый мобильник существенно проигрывал другим по многим параметрам.
Мы поговорили о том, что вещи должны выполнять возложенную на них функцию, а не быть средством сравнения людей по шкале «лучше – хуже». Затем я предложила сыну посмотреть, как будут развиваться события дальше. Логику моих рассуждений понимает любой взрослый: в обществе, где не хватает рабочих мест и наблюдается высокий уровень преступности, ребенок с дорогими вещами находится в зоне повышенного риска. К сожалению, события развивались быстрее, чем можно было предполагать. Это связано с тем, что в нашем районе находился самый большой городской рынок, на котором продавались в том числе и подержанные вещи. Однажды в конце недели сын пришел с огромными глазами и рассказал, что мальчишку с самым дорогим мобильником ограбили и избили. Через некоторое время ограбили и квартиру, в которой он жил. Обсуждение ситуации привело к тому, что больше мы не возвращались к этой теме.
Подобные разговоры и действия способны ликвидировать и еще одну причину лжи – получение желаемого. Очень важно, как уже говорилось ранее, чтобы ребенок участвовал в обсуждении расходов семьи и понимал ее возможности. Родители, в свою очередь, должны представить ребенку иерархию ценностей, принятых в семье. Например, первое место могут занимать большие траты на развитие каждого члена семьи, соответственно, другие статьи расходов будут сокращены. В этом случае ребенку покупают дорогостоящие музыкальные инструменты или спортивный инвентарь, но дешевый мобильный телефон. Можно продемонстрировать, каковы механизмы сбережения денег и каким образом ребенок своими действиями может помочь родителям в этом. Открытость родителей приведет к открытости ребенка. Но при обнаружении лжи стоит наказывать за нее сильнее, чем за проступок или ошибку.
Мы уже говорили, что иногда дети лгут, чтобы избежать наказания или стыда. В этом случае ответственность в полной мере ложится на родителей. Если ребенок лжет из страха наказания, значит, в действиях родителей преобладает эмоциональная составляющая, цель которой не изменить поведение ребенка, а снять напряжение родителей за счет самого слабого звена в семье – сына или дочери.
Многочисленные эксперименты с участием детей показали, что более сильное наказание не снижает вероятность лжи, а, напротив, повышает ее. Обычно при проведении подобных экспериментов детям показывают что-то очень привлекательное, например, яркую машину или робота. При этом ведущий предупреждает, что прикосновение к игрушке в его отсутствие будет связано с наказанием. Детей делят на две группы. Для одной группы предполагается достаточно слабое наказание за нарушение договоренности между взрослым и детьми, для другой – более сильное. Оказалось, что в каждой группе примерно равное количество детей прикасалось к роботу в отсутствие ведущего. Но в дальнейшем, когда на других условиях был введен запрет на другое действие, дети из группы, которым обещали меньшее наказание, реже нарушали договор со взрослым. Это говорит о том, что, решив однажды сотрудничать со взрослым и не нарушать правила, дети из группы с мягким наказанием придерживались этого принципа и в других ситуациях.
Задача взрослого именно в том и состоит, чтобы ребенок переносил договор доверия на разные действия, а не заключал его с родителями в каждой конкретной ситуации заново.
Мы проводили следующий эксперимент с детьми 6–7 лет. Они выполняли ассоциативный тест в разных условиях. Предварительно дети были разделены на группы по уровню интеллекта: выше среднего и ниже среднего (общий интеллект оценивался с помощью теста Равена). Тест заключался в том, что детям нужно было как можно быстрее придумать слово, противоположное называемому. Сначала они выполняли тест без дополнительных условий, а затем – при положительном и отрицательном подкреплении. При положительном подкреплении за несколько правильных ответов ребенок получал конфету, при отрицательном – за каждый неверный ответ у него забирали ранее заработанные конфеты. В конце исследования детям возвращали все конфеты.
Оказалось, что лучше всего с ассоциативным тестом справились дети из группы с более высоким интеллектом в ситуации без какого-либо подкрепления. Дети с более низким интеллектом при всех условиях работали хуже, но лучшие показатели достигнуты при работе на фоне наказания и худшие – безо всякого подкрепления. Таким образом, в очередной раз подтвердилось, что если ребенок работает на основе осознанного желания, то выполняет задание лучше, чем в случае работы с целью избежать наказания или заслужить поощрение. Именно поэтому самым надежным способом воспитания правдивости в ребенке является формирование в нем осознанного желания быть правдивым, чтобы почувствовать себя правомочным членом хорошей семьи.
Если ребенок лжет, потому что ему стыдно, значит, родители применяют чрезмерное моральное наказание. Чувство вины не должно быть завышенным. Если чувство вины ведет к личностному росту ребенка (он стремится сделать больше), то мы можем говорить о его разумной величине. Но если чувство вины ведет ко лжи и стремлению не совершать никаких поступков, чтобы не делать ошибок, то родители переусердствовали с формированием ответственного поведения. Обычно такие родители требуют, чтобы ребенок повинился после совершения ошибки и пообещал больше так не делать. Мы уже говорили, что родителям необходимо дать ребенку немного самостоятельности в обдумывании и анализе последствий его поступков.
Суть вины заключается в том, что при совершении тех или иных ошибок и сам человек, и окружающие оценивают не конкретный поступок, а личность в целом. Оступился, наделал ошибок – значит, плох как личность. Когда об этом твердят с детства, когда на данном постулате построена вся система воспитания и образования, любой, в конце концов, искренне начинает верить, что ошибаться действительно плохо, стыдно и недостойно хорошего, порядочного человека. Помимо прочего, подобное воспитание ограничивает человека в оценке своих поступков и себя самого: он может лишь критиковать себя, а добрые слова о нем могут говорить только окружающие. Подобный стиль воспитания формирует уникальный механизм самоуважения с двойным дном. С одной стороны, на сознательном уровне возникает интенсивная эмоция переживания собственной «плохости». С другой, на бессознательном уровне, она воспринимается как перевертыш (поскольку бессознательное должно находить хоть что-то полезное в своем носителе) – инвертированная эмоция самоутверждения: «Я повинился, значит, я – хороший!» Именно это подспудное переживание является причиной длительного и страстного самобичевания, в основе которого лежит извращенное самоподбадривание для тех людей, которым запрещено осознанно говорить себе: «Я хороший и достойный человек». И чем эмоциональнее винит себя человек, тем сильнее в нем этот второй пласт. При этом приятность чувства вины состоит в том, что оно не требует исправления ошибок – действия, направленного на восстановление ущерба. Оно лишь вызывает эмоцию.