По поводу превращений правды в ложь и обратно мне хотелось бы привести еще один пример. Я родилась в маленьком сибирском городке, который за время сталинских репрессий из маленького поселка превратился в город. Когда мама забеременела мной, тамошние врачи настаивали на аборте, поскольку у нее были проблемы со здоровьем. Но это был 1953 год. Благодаря сфабрикованному «делу врачей» Сибирь пополнилась высококвалифицированными врачами, один из которых отбывал ссылку в моем родном городе. Именно он настоял на том, что ребенка надо оставить. Я не сторонница сталинских репрессий и, безусловно, лучше, когда проживание в любом городе страны комфортно для профессионалов. Но сколько еще детей и взрослых были спасены на периферии нашей родины руками репрессированных врачей?
Даже столь печальные факты имеют потенциал для интерпретации. Но есть нечто, что вообще не нуждается в интерпретации – это наши чувства. Искренность либо есть, либо ее нет. Доверие либо есть, либо его нет, и каждый может точно сказать, что он чувствует. Мы ошибаемся только в любви, потому что привыкли называть этим словом разные вещи. Любви обучают в семьях. Ребенок знает, что то, что делают его родители, – это и есть любовь. Но он приходит в другую семью и видит, как там под любовью понимают нечто иное. Таким образом, очень сложно определить, что такое любовь, но поскольку это эмоция, то легко понять, когда она прекращается. Вот как это описывает Марина Цветаева:
Ты, меня любивший фальшью
Истины – и правдой лжи,
Ты, меня любивший – дальше
Некуда! – За рубежи!
Ты, меня любивший дольше
Времени – Десницы взмах!
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.
Большинство психологов сходится в том, что базовое чувство, необходимое человеку для выживания и дальнейшей самореализации, – это доверие миру. Оно не предполагает отсутствие лжи. Оно предполагает, что ошибки исправляются, и, подав нужный сигнал, мы получим необходимый ответ.
Если заглянуть внутрь себя, то можно обнаружить, что нам и не нужна вся правда. Нам не нужно, чтобы при сообщении об убийстве того или иного человека камера показывала его в том состоянии, в котором он был найден. Неподготовленному человеку тяжело наблюдать процесс рождения детей, и отцам совсем не нужны подробности появления на свет их сыновей и дочерей. Многие из нас не смогут сказать близкому человеку, что у него рак в терминальной стадии. Но именно в этом случае сказать правду может быть более значимо, чем не сказать ее: чтобы человек подготовил нужные документы и вещи, чтобы он смог дать необходимые распоряжения, которые облегчили бы жизнь его близким. Но у нас не хватает мужества, чтобы причинить столь невыносимую боль тому, кого мы любим.
Питер Хег в романе «Женщина и обезьяна» говорил, что умный человек отличается от глупого тем, что лепит не всю правду-матку, а пропускает ее через фильтр, в зависимости от собеседника.
Человек получает удовольствие, слушая музыку Чайковского. Разве в этот момент ему необходимо помнить, что композитор был гомосексуалистом? И нужно ли обсуждать это после смерти композитора, когда он не может ответить своим критикам?
Иногда правда превращается в ложь. Нобелевский лауреат Лев Давидович Ландау создал несколько теорий, каждая из которых могла претендовать на Нобелевскую премию. Но, будучи творческим человеком, он экспериментировал и в жизни. У него было много женщин. Но когда поставили фильм по воспоминаниям его жены Коры Дробанцевой, написавшей их после его смерти, безусловно, у зрителя возник вопрос, если все было так плохо, то почему об этом нужно говорить сейчас, а не тогда, когда человек мог ответить? Жена Ландау не ушла от него при жизни и пользовалась всеми благами, которые имел тогда Нобелевский лауреат. Почему мы должны доверять ее видению ситуации? В этом фильме актер смог сыграть только сексуальность, но не смог передать гениальность героя, а потому история превратилась в чистую ложь. Когда о гении пишет бездарность и играет бездарность, то правды не может быть.
Можно предположить, что каждый человек хотя бы раз в жизни солгал, солгал не из страха или ради получения выгоды, а просто по незнанию. Следуя нити, которая проходит сквозь всю книгу, можно сказать, что проблема не во лжи как таковой, а в том, какой вывод человек сделал из этого.
Марк Твен (1980) вспоминает, что когда был мальчиком, ходил в школу, где наказание березовыми прутьями было привычным делом. Писать на парте строжайше запрещалось, под угрозой штрафа в пять долларов или публичной порки – на выбор. Однажды он этот закон преступил. Отец решил, что публичная порка слишком тяжелое испытание для сына, и дал ему пять долларов. В те времена пять долларов были немалой суммой, тогда как порка, согласно представлениям маленького Твена, особых последствий не имела. Так он заработал свои первые пять долларов. Данная ложь не имела последствий, поскольку не было пострадавших. Отец продемонстрировал любовь к сыну, следствием чего явились инициативность и творчество (творить легко, когда тебя любят). А мальчик смог сделать самостоятельный ответственный выбор.
Мы говорили, что частичная правда – это ложь. Мы обсуждали и то, что, по большому счету, нам не нужна вся правда. Но истина в том, что иногда ложь важнее правды, особенно если это касается человеческих отношений.
На занятиях по психологии в первом классе я часто зачитывала отрывок из произведения М. Твена «Приключения Тома Сойера». Особенная атмосфера возникала в тот момент, когда учитель Доббинс обнаруживал, что некто порвал его книгу. Учитель в гневе поднимает одного ученика за другим и страшным голосом задает один и тот же вопрос – не он ли порвал книгу. Маленькие слушатели уже знают, что именно Бекки нечаянно сделала это. Наказанием в этой ситуации должна быть порка. Девочка никогда не испытывала ее на себе. Она трепещет. Мы чувствуем ее переживания. Учитель с вопросом приближается к ней. Сейчас на нее обрушится катастрофа. Когда я читаю этот отрывок, в классе всегда стоит полная тишина. Сказывается гениальность автора, сумевшего описать все так, что каждый ребенок ставит себя на место героини. И вдруг Том Сойер вскакивает и говорит, что это он порвал книгу. В классе, где я читаю отрывок, проносится легкий вздох облегчения, а одна девочка даже вскрикивает от радости.
Для ребенка не существует просто истины. Она всегда соотносится с объектом. Если ребенок любит объект, то ему приписывается больше правды. Если не любит – ребенок позволяет по отношению к нему ложь. Бекки и Том – любимые герои, а учитель Доббинс – нет, его можно обмануть. И эту истину нам поведал не только Марк Твен.
Еще более щемящая история лжи из-за любви описывается в рассказе О'Генри «Последний лист». Художник узнает, что соседская девочка тяжело больна. Она лежит на кровати и может видеть в окно, как осенний ветер срывает с дерева листья. В бреду она решает, что умрет, когда оборвется последний лист. Художник забирается на дерево и рисует на оконном стекле зеленый лист. Девочка видит, что ветер рвет листья, но ему не удается справиться с одним, сохранившим зеленый цвет. И этот лист придает ей силы для борьбы с болезнью. Она выздоравливает и узнает, что пожилой художник в соседней комнате простудился и умер. Художник обманул девочку. Но мы благодарны ему за ложь.