– Людвиг Ван Иоганн Вольфганг Цезарь Брут Ницше, – позвал Борис.
Пес прыгнул к нему на руки.
– Вот видите? Без него даже собачье имя не вспомнить! – топнула ногой маменька. – Лечите перелом дома.
– Невозможно, – отрезала доктор.
– Милейшая, я заплачу сколько хотите, – снисходительно заметила Николетта.
– У меня глаз не рентген, – огрызнулась врач. – И даже если всю конечность пострадавшего стодолларовыми купюрами заклеите, она не зарастет, нужен гипс, а его накладывают только в медучреждении.
– Я видела в кино, как к ноге дощечки приматывают, – задумчиво протянула маменька. – Вава, найди живенько ящик из-под апельсинов, и проблема будет решена.
– Такого даже я ни разу не слышала, – вышла из себя Елизавета Михайловна. – Женщина, вы в своем уме? Вставайте, Борис Иванович, идемте в машину!
Я посмотрел на врачиху, только что упрекавшую Николетту. «Вставайте»? «Идемте в машину»? Однако отличное предложение человеку со сломанной ногой.
– Мне плохо! – завопила маменька, хватаясь за шею. – Отек начинается! Астма!
Я опустил глаза. Астма? У госпожи Адилье новый диагноз? Обычно у нее инфаркт.
– Звоните в «Скорую», – буркнула врач.
– Но вы уже тут! – разозлилась Николетта.
– Мы приехали по другому вызову, – не сдалась Елизавета Михайловна.
– Борис, разберись! – разъярилась маменька. – Хватит сидеть на полу и ничего не делать!
– Идите в машину, – повторила батлеру свой приказ доктор.
Я кашлянул.
– Елизавета Михайловна, Борис Иванович не может самостоятельно передвигаться. Думаю, надо позвать помощников.
– Кого? – хихикнула Маша.
– Крепких парней с носилками, – пояснил я.
Медсестра засмеялась.
– Чудесненькая мысль. Только где их взять?
– В вашем микроавтобусе, – подсказал я. – Час назад за моим приятелем, у которого случился инсульт, примчалась неотложка, и в ней, кроме доктора с медбратом, была еще пара санитаров.
Елизавета Михайловна скривилась.
– Мы муниципальная помощь, а не коммерческая, вызов бесплатный. Ваш друг наверняка прикреплен за бешеные деньги к распальцованной клинике, оттуда и вертолет пригонят, не чихнут.
– Обычно мы просим помочь с носилками соседей, – вмешалась Маша, – нам с доктором человека не унести. Вот сегодня утром женщину с инфарктом забирали – вес за сто кило, живет в пятиэтажке, лифта нет. Хорошо, два добрых мужика в подъезде обнаружились, посадили больную на стул и на руках стащили. А кабы сострадательных людей не нашли? Повезет, если шофер согласится, но наш такой упырь! Даже за деньги зад от сиденья не оторвет.
– Нет, нет, – заспорил я, – сам звонил на пульт ноль три диспетчеру. Машина примчалась через минуту, в ней сидели четверо мужчин, они надели бахилы, осмотрели больного и увезли его.
– Не рассказывайте нам сказки, – фыркнула Елизавета. – Борис Иванович, можете доскакать до лифта?
– Я напишу на вас жалобу, – пригрозила маменька.
– Да хоть десять, – не испугалась врач. – И чего получится? Ну, уйду я, а потом вас реально прихватит, и помощь не поспеет вовремя, потому что работать некому будет.
– Госпожа Адилье, мне наложат гипс, и я вернусь так быстро, как смогу, – пообещал батлер.
На лице Маши возникла злорадная улыбка.
– Не факт. Может, груз привесят, тогда вас в палате оставят.
Маменька подбоченилась.
– Борис! Изволь через два часа приступить к службе. Пусть тебе сделают гирю на цепочке, ее можно повесить на плечо и ходить. Понятно?
Елизавета Михайловна закатила глаза и покинула комнату. Мы с Машей помогли Борису встать, он оперся на нас и на одной ноге поскакал к лифту.
– Вава, немедленно возвращайся! – приказала маменька.
– Это ваша мать? – спросила у меня Мария, когда мы спустились во двор.
Я кивнул.
– Представляю, как она невестку жучит, – вздохнула медсестра, влезая в салон мини-вэна.
Я посмотрел вслед уезжающей «Скорой» и только сейчас сообразил, как повезло Максу, что в соседнем дворе стояла машина реанимации с полным комплектом оборудования и с набором специалистов. Воронов мог умереть, пока обычная карета с красным крестом пробиралась бы по проулкам. Елизавета Михайловна с Машей производят приятное впечатление, но, уж простите, они не похожи на тех, кто способен прямо на месте помочь человеку с инсультом, да и нет у них ничего необходимого. Отлично помню, что внутри желтого мини-вэна, куда впихнули носилки с моим другом, я заметил множество разных приборов. А в автомобиле, куда сейчас с трудом влез Борис, зияла пустота.
– Вава! – закричала сверху маменька. – Жду тебя целый день!
С некоторыми людьми бесполезно спорить, дешевле сделать, что они хотят, без лишних разговоров и хоть на время забыть о них.
* * *
– Вава! Нам надо серьезно поговорить, – заявила маменька, едва я переступил порог гостиной. – Сядь и слушай!
Я опустился в кресло.
Милые дамы, никогда не говорите мужчине свою излюбленную фразу: «Нам надо серьезно поговорить». У любого представителя сильного пола при этом сразу начинается паника и возникает вопрос: «Сколько денег ей нужно?» Если вы тянете с началом разговора, загадочно улыбаетесь, вздыхаете, у бедного парня возникают дальнейшие предположения. «Небось разбила мою машину…» Или: «К нам едет теща». И даже похуже: «Черт, она беременна!» А когда здорово обеспокоенный партнер слышит от красавицы: «Котик, я в панике! Ты не ответил ни на одну из моих эсэмэсок! Завел другую?» – он испытывает острое желание выругаться.
Разрешите дать вам несколько добрых советов. Желая затеять важное, на ваш взгляд, обсуждение, начните его с фразы: «Милый, мне необходим твой совет». Вот советы мужики раздают с большой охотой. Любой из нас знает, как улучшить политическую обстановку в мире, какой тренер должен наконец-то сделать чемпионом российскую сборную по футболу, как справиться со взяточниками-гаишниками и еще многое-многое другое. Поэтому мужчина снисходительно выслушает глупенькую блондинку в мини-юбке, лепечущую: «Ну как мне теперь себя вести, котик? Ты влюбился в другую, я это поняла, когда ты за весь день ни разу мне не позвонил», – и спокойно скажет:
– Да ладно! Занят я был, не дуйся, зая. Пошли в кино, я тебе подарочек куплю.
И все, скандала не будет. На вас не заорут, вы не обидитесь… А все потому, что начали беседу правильно.
Еще, пожалуйста, учтите: для нас главное – работа. Понимаю, обидно признать такое, но это так. Ну да, вы после страстного свидания во время обеденного перерыва не способны выполнять служебные обязанности, два часа обсуждаете с подружкой партнера, постоянно смотрите на телефон, ждете звонков с признаниями в любви. А что Ромео? Он давным-давно на совещании, весь в делах, забыл о любовнице, и его раздражают сыплющиеся на телефон сообщения: «Котик, люблю тебя»; «Милый, не могу забыть наши поцелуи»; «Зайка, почему не отвечаешь?»; «Вот ты какой! Получил свое и решил меня бросить?»; «Купила бритву, вскрываю себе вены». Думаете, парень, читая ваше послание, придет в восторг от того, какая вы нежная, эмоциональная, ранимая? Вовсе нет! В его голове появится простая, как кирпич, мысль: «На фига мне эта липучка – рубль штучка?» Никогда не ждите от кавалера пылких признаний, фразу «Люблю тебя» большинство мужиков пишет лишь потому, что понимает: он обязан это сделать, чтобы глупышка не закатывала истерик.