Белкина отвернулась к окну.
– Значит, после того неприятного случая вы Вилкину более не видели? – подвел я итог разговора.
– Нет, – подтвердила педагог. – Но знаю: ее мечта сбылась, Ирина получила деньги, причем большие. Вопрос: как она их раздобыла?
– Боюсь, вы ошибаетесь, – вздохнул я, – Ирина нищая, у нее не было никаких средств.
Мария Алексеевна, отрицательно покачав головой, легла на полку.
– Думаю, вы заблуждаетесь. У меня была воспитанница Раечка Ермакова, очень хорошая девочка. Будучи одиннадцатиклассницей, она познакомилась с шофером Юрой Форткиным, москвичом, гонявшим по России фуры. У них случилась любовь. Юрий был на десять лет старше Раи, прекрасный человек, не пил, не курил, все нес в дом. Ермакова стала Форткиной, супруги хорошо живут, в полном достатке: Юра открыл свою фирму по доставке мебели, год назад купил трехкомнатную квартиру.
Белкина улыбнулась:
– Очень я беспокоилась за Раечку, она ведь дочь алкоголички и наркомана, родилась с дефектом. Лишиться родителей – тяжелое испытание, но для Раи было благом очутиться в детдоме – у нее возникли большие проблемы со слухом. Девочке выписали аппарат, она его стеснялась. Слава богу, нашелся спонсор, который дал денег на операцию, и Рае вшили имплантат. Ох, и нахлебались мы с Раечкой. Хорошо слышать она стала не сразу, но все трудности преодолела.
Белкина устроилась поудобнее, накрыла ноги пледом.
– Знаете, Иван Павлович, я побаивалась, что эта воспитанница не сможет наладить личную жизнь, сильный пол предпочитает не связываться с женщинами, у которых есть проблемы. Поговорка «Брат любит сестру богатую, а муж жену здоровую» в Игнатьеве работает на сто процентов. Но из того выпуска именно у Раечки все сложилось прекрасно. В отличие от Вилкиной, Светловой и Нечаевой, Раиса со мной общение не прекращала, я у нее в гостях бываю, мы созваниваемся, переписываемся. В прошлом году Форткины меня к себе в гости пригласили, устроили феерию: купили билеты в Большой театр, на концерт в «Олимпийском», сводили в музеи, на выставки, в кино, каждый вечер кормили в разных ресторанах. А за два дня до отъезда Раечка пригласила меня в торговый центр и с головы до ног одела. Поняв, что она задумала, я затормозила на пороге магазина и сбежать попыталась, но Форткина меня за руку схватила: «Мария Алексеевна, я ведь управляю первым этажом этого молла, так что на ценники не смотрите, они для обычных покупателей, не для вас, получите товар с большой скидкой, а кое-что в подарок». Я ей не поверила, но Раечка отвела меня в особое помещение, туда прикатили стойку с вещами моего размера, сумками, обувью. Форткина открыла очень красивый клатч, показала разорванную подкладку и объяснила: «Вещь от дорогого бренда, но оказалась поврежденной. Продавать брак даже с уценкой владельцы магазина запрещают, его следует списать, но на самом деле некондицию забирают свои. Подкладку легко зашить, а вы получите прекрасную вещь, не заплатив ни копейки».
Я терпеливо ждал, пока рассказчица перестанет восторгаться шопингом и доберется до сути.
…В последний день перед отъездом от Форткиных Мария Алексеевна никуда не пошла. Осталась в квартире, складывала в саквояж вещи и сувениры. Вечером прибежала возбужденная Раечка и застрекотала:
– Ой, Мария Алексеевна, кого я видела! Не угадаете – Ирку Вилкину! Вся такая из себя разодетая!
– Значит, у нее хорошо идут дела, – обрадовалась воспитательница. – Где Ирочка работает?
Раиса вдруг надулась.
– Я подошла к ней, окликнула по имени, думала – поболтаем. Она голову повернула и с презрением осведомилась: «Вы ко мне обращаетесь?» Надо было сразу понять, что Вилкина общаться не желает, а я, дурочка, спросила: «Не узнаешь? Я Рая, мы с тобой в одном детдоме воспитывались. Здорово, что встретились! Сейчас Мария Алексеевна в столице, живет у меня, завтра уезжает. Хочешь с ней поговорить? Поехали ко мне!» Ирка губы надула: «Девушка, вы ошиблись. Я коренная москвичка, о дыре под названием Игнатьево не слышала. И зовут меня иначе. До свидания». Села в такси и уехала.
– Может, ты на самом деле обозналась? – предположила Белкина. – Встречаются подчас очень похожие люди.
– Да она это! – зашумела Раиса. – Что я, Вилкину не знаю? И про Игнатьево я слова не обронила, «коренная москвичка» сама наш город вспомнила. Цирк прямо! Намазалась по полной программе, укладку в салоне сделала, шмотье модное нацепила и решила, что жизнь удалась. Не захотела ни со мной, ни с вами общаться. А знаете, почему?
– Наверное, за что-то на нас обижена, – вздохнула Мария Алексеевна.
– Вилкина по вызову работает, – засмеялась Рая.
– Курьером? – не поняла наивная гостья из провинции. – Товар по домам развозит? Я считала, что доставщики мало получают.
Форткина снисходительно посмотрела на свою бывшую воспитательницу.
– Ирка – проститутка, ездит по клиентам.
Белкина шарахнулась в сторону.
– Не говори глупостей. Наши девочки жрицами любви не становятся, мы воспитываем достойных членов общества. Многие приезжают к нам в интернат на ежегодные встречи, никто на кривую дорожку не встал.
Раечка ее обняла.
– Я вас обожаю! «Жрица любви»… Так только вы сказануть могли. Точно говорю, шлюха Вилкина. Неужели не видели, какая Ирка притворщица и врунья, вечно себе на уме? Вертлявая, как червяк под лопатой, ни слова правды не скажет, в жизни не догадаешься, о чем она думает. Всегда своей улыбочкой прикрывалась, изображала правильную девочку. Но я‑то знаю, на что они с Ольгой Светловой способны.
– Может, кое в чем ты и права, – забубнила Белкина. – Ира не простой человек, полностью ни перед кем не открывается. Но с чего ты решила, что она… э… э… торгует своим телом?
– А то я потаскушек не видела, – хмыкнула Раиса, – по одежде сразу видно, чем они занимаются. Нет, встречаются дорогие девки – элегантные, ухоженные, по их виду трудно понять, каким местом деньги добывают. А Ирка из дешевок: ботфорты, кожаная юбка, куртка коротенькая, под ней кофта с вырезом, сиськи наружу. Небось на работу собралась, из подъезда в шесть вечера вышла.
Мария Алексеевна показала на модный журнал, который лежал на столе.
– Я полистала это издание, в нем снимки сапог выше колена, их называют трендом сезона. И куртенки до талии на пике моды.
Рая скорчила гримасу:
– Ага. Но на Ирке были белые ботфорты со стразами, красная мини-юбка в обтяг, колготки в сетку, бомбер розового цвета с рисунком в виде тигров, а это диагноз. На таких большой спрос, Вилкина неплохо зарабатывает.
– Ты только что назвала ее дешевкой, – упрекнула Мария Алексеевна Форткину.
– Можно много получать и быть дешевкой, – возразила Раиса. – Определение «дешевка» – это не про деньги, а про сущность. У Ирины квартира в хорошем месте, она не бедствует.