— Считай, не меньше девяти месяцев, — проворчал Найджел.
— Все стоит дороже, — весело произнес Уилсон.
— И занимает больше времени, — закончил Найджел. — Можешь мне об этом не говорить.
— Как вышло, что строить начали не на Высоком Ангеле? — поинтересовался Уилсон. — Я понимаю, что маршрут увеличился бы на двести тридцать световых лет, но для этого корабля такая дистанция ничего не значит, если я правильно понял технические характеристики. У них там имеются все условия для экспертиз в области астронавтики.
— Политические соображения, — коротко ответил Найджел. — В частности, мои собственные. В данном случае ККТ остается основным оператором всей миссии.
— Довольно откровенно, — признал Уилсон.
Похоже, Найджел не находил нужным что-либо скрывать от него, и это было хорошим признаком.
В передней части суперструктуры к установке какого-то устройства был подготовлен целый пучок силовых кабелей. Уилсон, заинтересовавшись таким значительным уровнем мощности, отыскал этот сектор в виртуальном поле зрения и выяснил, что это место предназначалось для генератора силового поля, одного из семи.
— А он неплохо защищен!
— Я хочу, чтобы ты вернулся в целости и сохранности, — сказал Найджел. — И еще меня беспокоит возможность того, что окутывание было защитной мерой. На мой взгляд, это наиболее вероятное объяснение.
— Если мы столкнемся с оружием, угрожающим звезде, вряд ли пара силовых полей принесут нам какую-то пользу.
Все трое собрались вместе вокруг предполагаемой позиции генератора силового поля.
— Послушай, — заговорил Найджел, — я хотел показать тебе все это именно сегодня, чтобы ты составил общее представление. На данной стадии проект еще можно в какой-то степени изменить. Черт побери, если потребуется, мы можем отложить запуск хоть на целый год. Я хочу знать твое мнение.
— Отлично. В первую очередь я хотел бы, чтобы мы были более осторожны, чем предусмотрено в представленной мне программе полета. Мне не хотелось бы участвовать в миссии, если предстоит выскочить из гиперпространства перед самым барьером и заорать: «Есть кто живой?» Первый предварительный обзор необходимо провести с расстояния не меньше десяти световых лет, а для этого потребуются самые лучшие сенсоры, какие только может предоставить Содружество. Если признаков конфликта мы не обнаружим, тогда сможем постепенно двигаться дальше. Возможно, ради этого придется продлить миссию на несколько месяцев.
— Это я смогу пережить, — сказал Найджел.
— Хорошо, потому что я возьму на себя управление кораблем только в том случае, если безопасность будет первостепенной задачей. И это относится не только к экипажу, но ко всем людям, где бы они ни находились. Если там есть нечто враждебное, я не хочу привлекать его внимание. Надеюсь, ты понимаешь, какую ответственность несет на себе данный проект.
— Я это понимаю, старик, можешь мне поверить. Именно с этим ККТ сталкивается каждый раз, когда мы открываем червоточину к какому-нибудь новому миру. Люди в наши дни не задумываются об этом, поскольку после трех столетий контактов считают подготовку к встрече с чужаками обычной рутиной, к тому же довольно скучной. Что касается меня, я стараюсь не расслабляться. Я знаю, что когда-нибудь мы столкнемся с вирусом или жучком, способным ускользнуть от биометрического сканирования, или с чужаками, совсем не похожими на сильфенов. Мы с каждым годом продвигаемся все дальше, и я постоянно добавляю новые требования к безопасности, игнорируя обвинения своих служащих в чудовищном бюрократизме. Я искренне надеюсь, что эти меры сыграют свою роль при действительно неприятной встрече, о которой никто раньше и не помышлял. Можешь просмотреть инструкции компании для разведывательного подразделения; думаю, они тебя убедят.
— Отлично; значит, мы понимаем друг друга.
— Надеюсь, Уилсон, потому что вам, возможно, предстоит именно та встреча, которой я опасаюсь вот уже несколько столетий.
— Зачем же ты так энергично готовишь эту миссию?
— Нельзя прятаться в темноте только из-за того, что происходит нечто непонятное. Наш вид, человеческая раса, за последние столетия далеко шагнул по пути эволюции, теперь мы — homo galactic. Возможно, я слишком самоуверен, но я верю, что сейчас мы в состоянии противостоять таким серьезным силам. Не пытайся себя обманывать, они действительно серьезные, даже если вы не найдете ничего, кроме покинутого генератора барьерного поля. Нам предстоит договариваться с самыми странными чужаками, ничем не похожими на сильфенов.
— Мне кажется, ты говорил, что нас, настоящих романтиков, почти не осталось.
— Так и есть. Но посмотри: кто они, эти романтики?
Уилсон наконец рассмеялся. Запрокинув голову, он окинул взглядом громаду корабля.
— А почему же у него до сих пор нет имени?
— Ты капитан, это твоя прерогатива.
— Шутишь?
— Нет, старик, я уверен, ты это заслужил. Есть идеи?
— Конечно. Назовем корабль «Вторым шансом».
Ему даже не пришлось над этим долго размышлять.
Найджел усмехнулся.
— Неплохо. Со временем проведем соответствующую церемонию. Но сначала тебе придется хотя бы начать набирать экипаж. Пока что я смогу прикрыть тебя от политиков, но чем раньше начнется отбор, тем лучше. Знаешь, я считал, что поднаторел в политических дрязгах, но теперь они все как с цепи сорвались. Каждый президент, король, королева, первый министр, председатель, генеральный секретарь и великий император желает, чтобы его мир участвовал в миссии.
— Ты предусмотрел значительную численность научных сотрудников, и это отлично. В противном случае я сам бы этого потребовал. Собственно экипаж, инженерный состав, обеспечивающий работу корабля, я хочу свести к минимуму. В конце концов, это научная миссия. Поэтому я бы хотел, чтобы они были набраны из уже работающих здесь команд.
— Ладно, я не против взвалить на тебя эту ношу. Но должен предупредить: на тебя будут оказывать давление.
— С этим я справлюсь. Да, вы вряд ли разыскивали членов моего старого экипажа, не так ли? Я знаю, что коммандер Льюис так и не прошел процедуру омоложения, а остальных я давно потерял из виду.
— Я займусь этим, — сказал Даниэль.
* * *
Паула Мио могла видеть Эйфелеву башню прямо из окна своего служебного кабинета. Сто лет назад следственный отдел Управления по расследованию особо тяжких преступлений получил прекрасный пятиэтажный особняк всего в трех кварталах от Сены, отремонтировал его изнутри, а фасад наполеоновской эпохи оставил нетронутым. Если бы главный следователь отодвинула кресло от стола и повернула голову, над крышами зданий она увидела бы древнюю железную башню. Однако за девяносто два года, прошедшие с тех пор, как Паула стала главным следователем, она взглянула на башню не более десятка раз. Сегодня же выпал как раз один из тех редких дней, когда она отвлеклась и обратила внимание на панораму. На верхушке башни, словно муравьи, сновали туристы, а по всей высоте старинного железного шпиля плавно скользили вверх и вниз кабинки лифтов. Вечная картина, которая к тому же значительно выиграла за последние два столетия, когда парижане изгнали из сердца города все небоскребы и современные блочные здания.