Выйти из ящика я не решилась, так и стояла, прижавшись спиной к стенке, и испуганно таращилась на страшного мужчину, мысленно посылая ему на голову кары небесные. В поле моего зрения появились другие белые: частью на двух ногах, частью со змеиными хвостами. Вторые, помимо ползучей ипостаси, привлекали внимание своими облегающими серо-коричневыми костюмами. Одежда «змеехвостых» штанов не предполагала, вместо них наличествовала облегающая, словно вторая кожа, юбка до «колен». В отличие от драконов, ползуны носили не жилеты, а полноценные, но опять же плотно облегающие эластичные футболки. Самое примечательное: белые были буквально обвешаны различным оружием, и все настолько идеально подогнано к телу, что ничего не висит, не болтается и не звякает. Воины в камуфляже.
Старый знакомец, чуть наклонив белобрысую голову, посмотрел мне в глаза и спокойно, я бы даже сказала флегматично, произнес:
– Тебе придется прогуляться с нами до станции. – Я в ужасе и отчаянии замотала головой, сдерживая желание заорать, а белый продолжал: – Безопасность от рархов гарантируем. Мы не знаем, где держат женщин, – с твоей помощью поиск и освобождение пройдут быстрее. И с меньшими затратами живых ресурсов с нашей стороны. Поможешь – вернешься к своему танцору, а нет – останешься с нами…
«Вернуться туда снова? Услышать цоканье крабьих конечностей, почти всегда предвещавшее чью-то смерть? Нет-нет-нет, я не могу, не хочу…» – мысленно стенала я, а вслух просипела:
– Вы не понимаете, о чем просите! Женщин нет на станции. Если кто-то из них и находится там, то лишь выжившие после выбора эшартами. И тогда они связаны с ними. Только так можно было остаться в живых на станции – оказаться парой эшарту. Остальных держат на кораблях, на орбите, я думаю. И каждый день многие еще там погибали. Нас непосредственно перед выбором на станцию доставили. – Последнее я уже сквозь слезы говорила, которые горячими дорожками заструились по щекам.
Белый молчал, задумчиво глядя на меня и переваривая информацию. Затем спросил:
– Как вас доставляли на станцию? Там же купол?!
– Лифтами-телепортами. Нам потом ваши умники объяснили, а у землян нет таких технологий. Вот так мы попали на станцию. Там есть площадки, куда становишься в центр, и на тебя словно светящийся тоннель опускается. Мгновение – и ты стоишь на другой площадке, только уже на корабле или станции. Они и внутри кораблей таким образом перемещаются. Поэтому нельзя точно сказать, где тебя этот чертов лифт выкинет… А самих рархов слишком много, чтобы пройти незамеченными.
– Думаешь, только ваши танцоры хорошие воины? – криво ухмыльнувшись, жестко произнес белый. – Мы, как и они, каждый день несем службу у станции. И сейчас гораздо чаще вступаем в бой с рархами. Мы знаем все подземные ходы, контролируем новые, которые прорывают миачи, и уничтожаем их, не давая выйти на поверхность. Но не кричим на всех углах, какие мы герои.
Вспомнив рассказ лилового райса Малуна, я пролепетала:
– Простите, я не хотела вас обидеть, просто хочу, чтобы вы ясно представляли всю картину и…
– Наше решение неизменно! Ты идешь с нами на станцию и показываешь, где держат женщин. Все остальное – наши проблемы! – холодным тоном оборвал меня мужчина.
– Нет, не ваши! Вы не знаете, через что мне пришлось пройти, прежде чем оказаться здесь, на Эшарте. Я никуда не пойду! Да лучше здесь сдохнуть, нежели меня там заживо поджарят…
Мои истеричные вопли прервали радикально. Змей закрыл мне рот ладонью, навис надо мной всей своей мощью, заглянул в глаза наводящими ужас зенками, доведя до икоты, а потом тихо, с невероятной угрозой в голосе выдохнул:
– Уверена? Хочешь умереть здесь? А может, все же попытаешься выжить? А то могу зажарить тебя и тут… мне ничто не помешает. Своей тебя не сделаешь, танцор жизни не даст, пока тебя не найдет. Я видел, что ты для него значишь. По этой же причине и в общий дом на интимные услуги не отослать, слишком много неприятностей из-за тебя в итоге будет. Так самое простое – вдохнуть поглубже и опустошиться. Наше пламя так любит живое…
Угрозы не были пустыми, я всеми фибрами души чувствовала – не врет. Сделает как сказал! Проклятье! Я безмолвно плакала, признав полное поражение. Но все же, упрямо вздернув подбородок, сумела процедить, при этом дрожа от ужаса, что разозлю белого окончательно:
– Я знаю, что пережили те женщины… если, конечно, там кто-нибудь еще живой остался. Они добровольно уходили из жизни… Так зачем мне вести вас туда, не знаю куда? Чтобы вы прибрали их к рукам? Вы ничем не отличаетесь от тех же рархов…
Окружающие нас мужчины гневно зашипели. А белый, стоящий возле меня, помолчав с полминуты, довел до полуобморочного состояния от страха за свою жизнь, прежде чем выдал:
– Белые – такие же эшарты, как и твой танцор! И даже связь мы образуем похожую, только цвет не приобретаем. Так что мы так же зависим от своей пары и бережем ее от всех и всего. В связи с гибелью большинства адаптеров источник поступления женщин иссяк. А потребность в них острая… Ни один из нас не причинит вреда своей паре, и поверь, мы так же хотим нормальных семейных отношений, как и летуны. И ради этой цели готовы на все! – последнее он добавил, явно подчеркнув, что его угрозы актуальны.
– У нас мало времени, Медин! – тихо, но настойчиво поторопил один из незнакомцев, выслушав что-то по наушнику.
Ага, вот, значит, как главного похитителя зовут. Он взял меня за руку и рывком вытащил из ящика со словами:
– Ты либо сама пойдешь, либо тебя понесут! Но на станции ты будешь однозначно!
Всхлипывая, я бежала за тащившим меня Медином. Змеиный хвост белого оказался более скоростным способом передвижения, чем мои ноги.
Через час, когда я уже с трудом двигалась и задыхалась, мы оказались в знакомом тоннеле «метро». И там нас уже ожидал вагон с еще одной группой белых эшартов. Я села в самое дальнее кресло и, внутренне сжавшись, молилась. Молилась, чтобы за мной скорее пришел мой красный дракон.
Вагон плавно, с тихим шипением тронулся с места, но за окнами царила сплошная чернота, и движение ощущалось скорее вибрацией. Я из-под полуопущенных ресниц осторожно наблюдала за похитителями. К сетке чешуи на коже эшартов я уже привыкла, к почти плоским носам, практически безгубым ртам и даже болтающимся вдоль лица кисточкам бровей – тоже. Вдобавок ко всему этому, белые двигались со змеиной пластикой, смотрели странно, иногда перехватывая мой любопытный взгляд. Разговаривали друг с другом на своем чуть шипящем языке. Изредка я замечала их усмешки, скорее всего адресованные мне.
Под облегающей одеждой змеелюдов перекатывались стальные мускулы, стоило тем пошевелиться или поменять положение тела в неудобных жестких креслах. Разгрузка на их торсах сплошь с колюще-режущим оружием, а на талии и под мышками висели загадочные короткие трубки. Как у рархов, те, которые испускали лучи, – слишком похоже выглядят.
Часто я невольно поглядывала вниз, рассматривая чей-нибудь толстый змеиный хвост с кончиком, похожим на две сомкнутые сращенные ступни. Иногда прямо на моих глазах объект наблюдения трансформировал непривычную для человека конечность в обычные ноги. По хвосту стремительно пробегала волна, разделяя его на две части. В первый раз это зрелище вызвало у меня ступор, и пока я изумленно наблюдала за трансформацией, мужчины смеялись. Потом всю дорогу они так и развлекались, меняя хвост на ноги и обратно. Конечно, досада брала – нашли игрушку для развлечения. Вернее – украли.