Джерон темной статуей возвышался над пультом управления.
— Кел, — сказал он вдруг, — впереди область космического шторма. Нас хотят загнать в угол. Думаю, лучше повернуть назад — один шанс из миллиона, что...
— Нет, — твердо сказал Кел Аран. — Следуем заданным курсом.
Специально для меня штурман вывел на экран изображение бури. На фоне усеянной звездами пустоты распростерло щупальца уродливое черное облако. В его мрачной глубине сверкали неуютного вида зеленоватые искры.
— Вот оно, — объяснил сатурнианин. — Огромное облако разреженной материи — настолько разреженной, что гравитационные взаимодействия не смогли заставить ее сжаться в звезду. Это действительно космический шторм! Буря раскаленного газа и дождь из расплавленного металла, град каменных обломков и молнии атомной энергии, а Кел Аран хочет, чтобы я вел туда корабль!
Красные звездочки все приближались. Часть из них уже обгоняла нас. Они летели теперь справа и слева, сверху и снизу — ни дать ни взять пастухи, сгоняющие стадо. Только гнали нас прямо в щупальца космической бури. Голубые ниточки позитронных лучей протянулись от вражеских кораблей в нашу сторону. Каждый из этих лучей, попади он в цель, разнес бы «Барихорн» на атомы за считанные доли секунды.
Я почувствовал, что должен сменить обстановку, и спустился в машинное отделение. Рого Наг — сгорбленный гном рядом с огромными сверкающими машинами — жевал неизменный гун-гун. Увидев меня, он сплюнул в лиловую от слюны банку и произнес с горечью:
— Нет, ты только посмотри! Клянусь бронзовыми кишками Мал гарта, Кел хочет, чтобы я сжег конвертер к чертовой матери!
Он ткнул пальцем в сторону прозрачной трубки, из которой одна за другой вытекали капельки воды — топлива «Барихорна». Атомы водорода в конвертере превращались в атомы гелия. Высвобождавшаяся при этом энергия питала двигатели корабля, а второй продукт реакции, кислород, поступал в систему подачи воздуха.
Позади конвертера мигала красная лампочка. Каждый раз, когда она вспыхивала, раздавался резкий, противный звук.
— Перегрузка, — пробормотал Рого Наг, — Аварийный сигнал!
Внутреннее напряжение вновь повлекло меня в рубку. Огромный спрут занимал пол-экрана, загородив собой алмазные россыпи звезд. Страшные черные щупальца вытянулись вперед, будто собирались уже нас схватить. Я попытался оценить размеры облака — сотня световых лет, это будет... шестьсот триллионов миль!
Корабли преследователей были совсем близко. Они снова перестроились. Теперь рой превратился в двойной круг рубиновых звезд со смертоносными голубыми лучами. Внезапно рядом с нами вспыхнуло ослепительно яркое бело-голубое солнце. Я невольно зажмурился.
— В астероид попали, — прокомментировал невозмутимый сатурнианин. — Случайно. С тем же успехом могли бы попасть и в нас.
Кел Аран, мрачный, как туча, отошел от позитронной пушки.
— Радиус действия их орудий в девять раз больше нашего, — негромко сказал он. — Стало быть, они мощнее раз в восемьдесят.
Капитан подошел к экрану и защелкал переключателями.
— Интересно, что сейчас поделывает наш друг адмирал?
И мы снова увидели знакомую бородатую физиономию и услышали гортанный голос:
— ...Не должен ускользнуть. Он — последний оставшийся в живых землянин. Я только что получил сообщение, которое должно резко повысить вашу заинтересованность в успехе охоты. За Сокола, живого или мертвого, Корпорация обещает выплатить премию в размере годового дохода двенадцати миров Лекхана. Если же землянин ускользнет, все виновные в этом будут казнены по приказу самого Императора.
Дерзкая усмешка появилась на лице Кела Арана. Он прищурился, пригладил волосы и щелкнул еще одним переключателем. Могучий сатурнианин дернулся было, чтобы остановить его, но не успел. Громким, насмешливым голосом Кел Аран произнес:
— Приветствую вас, адмирал!
Гугон Кул глядел на нас, разинув рот. Но уже в следующую секунду грубое лицо его покраснело от ярости.
— Ах ты, крыса летучая! — прошипел он. — Ты посмел... — Адмирал судорожно сглотнул и заорал еще громче, чем раньше: — Перехват моей передачи будет последней дерзостью в твоей жизни, Сокол! Мы поймаем тебя и отдадим Малгарту!
Кел Аран, улыбаясь, отвесил Гугону Кулу шутовской поклон.
— Предложение Малгарта насчет Лекхана льстит мне, адмирал, — насмешливо пропел он. — Но я не хочу, чтобы бедолага так тратился. Надеюсь, Император не сочтет тебя виновным, когда ты меня не поймаешь!
Лицо Гугона Кула из красного сделалось темно-багровым.
— А теперь, адмирал, — продолжал Кел Аран, — я спою балладу. Я назвал ее «Баллада о последнем землянине».
И он действительно запел, глядя прямо в глаза разъяренному вояке. Голос Кела был веселым, а мелодия быстрой и ритмичной. Он пел о своем детстве на Земле, о любви к земной девушке, Верел Эйрин, о гибели родной планеты и долгих поисках возлюбленной. А еще он пел, что не отступится и будет искать дальше, искать, пока не найдет.
— ...и только смерть может помешать мне найти ее!
Некоторое время оцепеневший адмирал слушал молча, затем пришел в себя и принялся орать на своих подчиненных, приказывая им сомкнуть кольцо. Потом, сообразив, сделал знак рукой, и передача прервалась, сменившись воем помех.
Черное облако раскинулось у нас перед самым носом и быстро приближалось. Все оно было пропитано жутким мертвенно-зеленым сиянием — это светился разреженный газ, причем так ярко, что видны были даже вращающиеся каменные обломки, носившиеся внутри по непредсказуемым траекториям. В глубине облака то и дело мелькали зеленые вспышки разрядов и алые — взрывов. Буря наглядно демонстрировала свою силу.
Но сзади нас нагонял флот Гугона Кула — двойное кольцо рубиновых точек и голубых нитей. Вокруг одно за другим вспыхивали ярко-белые солнца уничтоженных каменных обломков.
Темнокожий гигант сатурнианин оторвался на миг от навигационных приборов и мрачно взглянул на светловолосого капитана.
— Знаешь, Кел, мы все еще можем развернуться. Пусть крошечный, но все-таки шанс.
Но Кел Аран лишь покачал головой. Опасность лишь зажгла в его глазах веселый огонек.
— Нет, — улыбнулся он, — Никаких поворотов.
А потом он повернулся ко мне и прошептал:
— Ну, Барихорн, если ты и впрямь бессмертный...
И тут звездное небо исчезло вместе с рубиновыми точками преследователей. Мы были в облаке!
Мертвенно-зеленый свет озарял нашу опасную дорогу. Смерть была повсюду — она летела на нас гигантскими глыбами камня, кружила «Барихорн» в вальсе космических ураганов, поливала его дождем расплавленного металла и колотила по корпусу градом мелких метеоритов. А Кел Аран смеялся над смертью и встречал ее той же песней, которую он пел в лицо адмиралу. Стоя на месте штурмана, капитан швырял корабль из стороны в сторону, ловко уворачиваясь от опасностей. Длинные ловкие пальцы так и порхали над пультом, и в движении корабля чувствовался ритм песни землянина, обещавшего всю жизнь искать свою возлюбленную.