– Если ты думаешь, что я довольна этим – равнодушно сказала сэи – возьми нож и убей меня.
Эммале вытащила кинжал, посмотрела на него и плюнула на желтую землю.
– Ты хоть убеди их, что ли.
– Не могу. Они свободны делать то, что им заблагорассудится. Если они хотят восставать – они восстают. Умирать – умирают. Если им кажется, что это справедливость – это их справедливость.
– Да чтоб тебя! – закричала Эммале. – Чтоб тебя!..
Лагерь шумел.
Больше всего шума было там, где поселились воспитанники Сэхра. Сам он стоял около палаток и умывался, а ученики буянили, развлекаясь.
– Смотрите! – кричал кто-то, подбрасывая в воздух растрепанную книжку. – «И глаза ее ярче солнца!»
– Да! Ярче солнца!
– И скрытые свечи в глазах ее – солнце утраты! Вы только подумайте! Разве могут быть свечи в глазах?
Они громко смеялись.
– Это же книга, глупые дети! – возмутился Сэхра. – Ни один настоящий сэх не обидит книгу! Откуда она у вас?
Он забрал у воспитанника книжку, посмотрел на обложку и прищурился.
– Где вы это взяли? Она издалека…
– Сэнгор привез с караваном – охотно объяснил Таи. – Сэнгор вечно привозит всякие мелочи. В этот раз – книги. Книги в Айдоре стоят дешевле воска.
– Вот как… Надо будет к нему заглянуть… Стойте, а это что?
Он открыл страницу и прочитал:
– Так-к-к-к… Страница оторвана…«держись»… А дальше?
…Контур луча – печаль.
Время, расти росток.
Мне, чтобы жить опять,
Нужна постоянная жизнь.
И переменная жизнь.
И ветер…
– Рифма какая-то… – пробурчал он. – Глупая рифма. Не ритмуется, а рифмуется, дико и неловко. Так пишут песни люди в мокрых городах. Постоянная, переменная… жизнь… Опять они замахнулись на ток времени! Это же про любовь, которая идет по жилам! А зачем тогда словами?.. Интересная какая книга…
– Там есть про сэи – сказал кто-то из младших. – Очень смешно. Про свечи в глазах.
– Ага, и не только…
– Хмммм… узор из стрекозиных крыльев? Песчанки, стрекоза – это такое насекомое. Кто с юга, тот расскажет. Оно водится там, где течет вода и растет лес. Вы пойдите к Сэнгору, посмотрите, может быть, у него еще книжки есть. И больше не играйте с ними, я запрещаю так обращаться с книгами. Глупые дети. Играют, играют… Зачем я вас учил читать?
Сэхра задумался, потом захлопнул книжку, сунул ее в суму и отправился к Сэиланн. Пусть посмотрит и послушает.
Раз в пять дней сэи спускалась из замка говорить с народом, судить и разрешать споры. Теперь это было нужно реже, чем прежде, со многими вещами справлялись другие люди, но как без этого?
К шатру совета Сэйланн сегодня привели высокую старуху, кутавшуюся в темно-синее покрывало. Да, удивительная эта старуха была высока и стройна: если бы не морщины, можно было бы подумать, что ведут юную девушку. Шаг ее был легким, а голос – громким.
Она позволила подвести себя к новой палатке Сэиланн, но не бросить на землю. Поэтому Сэиланн вышла к ней и спросила, что ей нужно.
– Я пришла тебе служить, богиня – сказала она, и вокруг засмеялись.
– Как твое имя? – спросила Сэиланн.
– Имени у меня нет, ведь я схени. Но я воспитала детей нашего благородного повелителя, и детей его детей, и…
– И детей детей его детей – закружилась на месте Сэиланн. – И детей детей детей его детей.
Вокруг захохотали и заплясали верные, начиная свой любимый танец. Им очень нравилось то, как шутит богиня.
– И детей детей его детей, ха! И детей тоже!
Труп благородного повелителя, на горе себе решившего принимать у себя слуг Его священного величества, остался валяться во дворе его разоренного замка три дня назад, над чем сейчас и смеялись верные. Крови пролилось не так много, хотя – конечно, не детской. Сэиланн никогда не вырезала весь род врага, давая слабым бежать. Слабые бежали.
Очевидно, у этой старухи в синем покрывале была птица. Иначе как она догнала их? Пешком?
– Зачем, зачем ты бросила детей детей его детей, а? – громко смеялась сэи. – Зачем?
– Я пришла служить тебе – повторила Синее Покрывало, не трогаясь с места. – Ты оказалась сильнее. Я живу так долго, потому что помню, кто сильнее всех.
– И кто же сильнее всех? – бросила Сэиланн, продолжая кружиться.
Губы старухи сжались в тонкую ниточку.
– Сильнее всего – закон! – ответила она. – А ты сейчас – закон в этих местах. Я буду служить тебе до тех пор, пока твой закон не ослабеет.
Богиня продолжала танцевать. Потом остановилась и топнула ногой.
– Зачем ты мне, женщина в синем покрывале? Убирайся, или останешься без головы!
Верные придвинулись поближе.
Но старуха не отступила.
– Веришь ли ты мне, богиня, или убьешь на месте? Поверь мне или убей меня, я не могу уйти оттуда, где я нужна.
Сэиланн фыркнула и захохотала.
– Конечно, я понимаю, о чем ты говоришь. Любая сахри отличит правду от вранья. Но разве я – только глупая сахри?
«Конечно, глупая сахри» – подумала Синее покрывало, оглядывая ее грязные ноги и спутанные волосы. Косички расплелись.
– Глупая, глупая! – Сэиланн захохотала еще громче. – А то бы тебя не взяла. Саэле, проведи эту глупую старуху к моим детям. Пусть она сегодня побудет с ними, а вечером они скажут мне, что с ней делать!
Старуху подхватили под локти и потащили к стоянке, хотя постарались обойтись с ней уважительно: как-никак не испугалась.
Сэхра протолкался через поток верных и протянул сэи книгу.
– Сэхра… – протянула она. – Я же не умею хорошо читать.
– Хорошо – вздохнул он. – Давай учиться.
– Не хочу! – отшатнулась она. – Еще и ты будешь меня учить!
– Тогда ты сама начнешь. Там же написано про тебя.
– Про меня? Про меня-меня-меня? Давай… Давай! Прямо сейчас!
Сэиланн протянула руку и взяла книжку.
Сэхра последовал за ней в шатер. Повадки Сэиланн часто вызывали у него недоумение. Но богиня есть богиня. Не всем же быть людьми, в конце концов!
Синее Покрывало осталась, несмотря ни на что.
Тайна ее была в том, что какая-то змея угнездилась в ее животе, отчего он болел днем и ночью, и грызла ей нутро. Вылечить это было нельзя. Прежний господин был непостоянен в своих привычках и запросто, пожалуй, мог от нее избавиться, а ей хотелось провести последние дни с пользой. Его убили верные. Где еще схени может найти нового господина?..