Чистиков ответить не успел, потому как был прерван веселым хрипловатым окриком.
– О! Санек! – Саша обернулась на голос.
К ним приближалась колоритная личность. Невысокого роста, с расхлябанной походочкой, сухощавая, облаченная в болтающийся, словно на вешалке, искусственный, порядком затертый полушубок, с нездоровым сине-лиловым цветом лица и озорными, шкодливо поблескивающими глазками. В целом личность была скорее колоритной, нежели отталкивающей.
– Здорово! – протягивая руку и делая попытку завалиться на Чистикова, дыхнул на них запахом перегара обладатель полушубка. Улыбка его обнажила несколько золотых зубов и парочку собственных. – Что привело вас в наши пенаты? – изящно, даже как-то аристократически-грациозно повел рукой в сторону парадной нетвердо стоящий на ногах чистиковский знакомец. – И кстати, представь меня даме, – спохватился он, встряхнувшись и одернув полушубок. – Пардон, мадмуазель, – тут же обратился он к Сашке. – Я сегодня слегка небрит. – И он почесал пятерней недельную щетину на впалых щеках. – Итак…
– Саша, познакомься, – с некоторым сомнением и неловкостью проговорил Чистиков, – это Рауль Федорович, мой новый знакомый, я тебе о нем рассказывал, – добавил он, многозначительно взглянув на девушку. – А это моя подруга, Александра, – завершил он процедуру знакомства.
– Польщен, весьма польщен. Так, значит, вы обо мне говорили? – исторгая густой перегарный дух и пошатываясь, переспросил Рауль Федорович. – Позвольте поцеловать вашу руку.
Сашка в ужасе и растерянности взглянула на Чистикова, но и он не нашел убедительного предлога, дабы отказать галантному алкоголику.
И поцелуй состоялся.
– Итак, – распрямляясь и беспрестанно балансируя на тощих нетвердых ногах, вновь поинтересовался Рауль Федорович, – чем же я обязан приятностию встречи?
– Да я вот снова к вашей соседке, Людмиле Олеговне. Вчера она мне так и не открыла и даже не ответила, – огорченно произнес Чистиков.
– Дорогой мой, вам невероятно повезло, сегодня к этой гнусной особе приезжает дочь. Она всегда приезжает по четвергам. Поговорите с ней, – посоветовал Рауль Федорович. – А мне, знаете, пора. Режим. Ужин и старина Кант зовут меня. Тянет, знаете ли, на склоне лет пофилософствовать на сон грядущий. Интересных собеседников не сыскать, остаются книги. Прощайте! – Он взмахнул на прощание потертой старомодной шапочкой, такую, кажется, называли раньше «пирожок», у Сашиного дедушки была такая из мутона, из чего была пошита шапка Рауля Федоровича, сказать было трудно.
– Колоритная личность, – глядя ему вслед, заметила Саша. – Жаль, не спросили, когда эта дочка появится.
– Может, догнать? – встрепенулся Чистиков.
– Да нет, не стоит. Подождем, – решила девушка. – Мне показалось, что она должна вот-вот появиться. А ты не знаешь, кем был по профессии Рауль Федорович? Не стилистом?
– Патоэкологом, кажется, – потерев лоб, сообщил Чистиков.
– Кем?
– Патоэкологом, – по слогам повторил парень, слегка краснея. – Он изучал остатки доисторических экскрементов и паразитов в них, чтобы определить рацион питания древнего человека.
– Тогда его тяга к философии вполне понятна, – усмехнулась Саша. – Ну, что, где будем дочь дожидаться, здесь или в подъезде?
– В подъезде, конечно. Я понятия не имею, как она выглядит, а так, кто в дверь позвонил, тот нам и нужен. Да и не замерзнем.
Ждать пришлось минут сорок. Сашка играла в телефоне, Чистиков читал.
– Ой, смотри, вон она! – Парень соскочил с подоконника и толкнул в бок сыщицу.
Они с грохотом поскакали вниз, потому что сидели между этажами на подоконнике возле лифта.
– Постойте, пожалуйста!
– Женщина, одну минуточку!
– Подождите!
– Дама, я к вам обращаюсь!
Кричали они наперебой, но тетка, не обращая внимания на их крики, открыла дверь своим ключом и скрылась в квартире, захлопнув за собой дверь.
– Ну вот! – расстроенно воскликнула Сашка. – Теперь опять час сидеть.
– А может, позвонить в дверь? Вдруг откроет? – предложил Чистиков, ему тоже не улыбалось весь день провести в чужом подъезде.
– Попробуй, – без энтузиазма согласилась девушка. – Но, по-моему, лучше их не раздражать, а ждать под дверью.
– Как скажешь. Это твое расследование, – покладисто заметил Чистиков, и Саша подумала: «Да, мое». А все-таки здорово иметь такого надежного друга, сколько времени бедный Сашка потратил на нее за последние дни и ведь не жалуется и не ноет. Она взяла своего приятеля под руку и прислонилась лбом к его плечу.
Чистиков даже дышать перестал от неожиданности.
– Ты чего?
– Ничего. Просто спасибо, что помогаешь, – улыбнулась ему благодарно девушка. – Ну, что, обратно на подоконник?
И они просидели еще час с небольшим.
– О! Слышишь, замок отпирают? – На этот раз Сашка встрепенулась первой. – Добрый день, – вежливо, но строго поздоровалась она, едва женщина покинула пределы квартиры и захлопнула за собой дверь. – А мы к вам. Сотрудница следственного комитета Пономарева Александра Петровна, – официально представилась девушка, доставая удостоверение. – Позвольте ваши документы.
– А у меня ничего нет. Только проездной. Да и зачем они вам? – растерянно-удивленно проговорила женщина.
На вид ей было лет сорок. Полноватая, в брюках и спортивной куртке, ничем не примечательное лицо, светлые, слегка вьющиеся волосы и серо-зеленые глаза. Среднестатистический обыватель, констатировала для себя Саша.
– Ваша родственница, насколько я понимаю, мать, является важным свидетелем по делу об убийстве, – грозно глядя на свою жертву, проговорила девушка. – И уже который день уклоняется от встреч с сотрудниками правоохранительных органов.
– Она вообще ни с кем не встречается уже много лет, – пояснила дочь загадочной свидетельницы.
– Что это за странности, она больна? Мы можем пригласить медиков, чтобы присутствовали при беседе. В любом случае она важный свидетель, и ей придется с нами побеседовать, или добровольно, или принудительно, по санкции прокурора, – импровизировала Саша.
– О чем вы говорите? Какой свидетель? Моя мать уже лет двадцать никуда не выходит!
– Как вас зовут? – сменила тактику сыщица, перейдя на доброжелательный, доверительный тон.
– Клара Игоревна, – представилась дама недовольным голосом.
– В вашем подъезде было совершено убийство, мы уже знаем, кто его совершил, но пока не можем это доказать, и ваша мама – единственный человек, видевший убийцу в день совершения преступления. Нам очень нужны ее показания. Ведь убили молодую женщину, ей было всего тридцать три, у нее была и без того трагическая судьба, которая оборвалась в одночасье!