Внезапно Черепашке стало жалко Лелика. Вот опять та стоит перед ней и оправдывается, как провинившаяся школьница! И, устыдившись, она попросила:
– Только ты возвращайся поскорей, ладно?
– Конечно, – обрадовалась Елена Юрьевна. – В десять часов буду дома как штык, и мы с тобой обо всем спокойно и без спешки поболтаем. Обед на плите! – бросила она уже из прихожей.
– Приходи поскорей! – Черепашка выбежала в прихожую вслед за мамой. Та чмокнула ее в щеку, улыбнулась и, помахав рукой, выскользнула за дверь.
Номера телефона Кристины Громовой – маминой подруги – Люся не знала. Но едва щелкнул замок входной двери, закрывшейся за Леликом, как она кинулась на поиски. Выдвигая ящики письменного стола, Черепашка успокаивала себя тем, что этот номер ей нужен просто так, на всякий случай. Что воспользуется она им, только если мама будет сильно задерживаться. Но когда, открыв большой темно-синий блокнот на букве «г», Люся увидела два заветных слова, выведенных знакомым почерком, – «Громова Кристина», сердце ее сделало три лишних удара. Черепашка честно боролась с собой целых сорок пять минут. Она ругала себя последними словами, пыталась заняться каким-нибудь делом: включила телевизор, но через минуту выключила его, схватила с полки роман Достоевского «Идиот», открыла его наугад, но не прошло и пяти минут, как Люся отбросила книгу на диван.
«Вот уж точно, только не идиот, а идиотка! – пыталась привести себя в чувство девушка. – Ну позвоню я ей сейчас и что скажу? “Кристина, а правда ли, что у вас сегодня день рождения?” Так, что ли? А если она ответит: “Правда, Люсенька!” – “Тогда поздравляю!” Бред какой-то. Лелик догадается, что я ее просто проверяла». Рассуждения девушки были разумны и логичны, но она, вопреки здравому смыслу, взяла в руки телефонную трубку. А когда на другом конце провода послышались длинные гудки, хотела бросить ее, но не сделала этого, дождавшись ответа.
– Алло! Кристина, это вы? – срывающимся от волнения голосом спросила Черепашка.
– Да, – последовал ответ. – А кто это говорит?
– Это Люся. Люся Черепахина.
– Ой, Люсенька, здравствуй! А мы только вчера с твоей мамой о тебе разговаривали. Кстати, она передала тебе от меня привет?
– Передала, – соврала Люся. – У вас же сегодня день рождения? Поздравляю. Кристина, мама поехала к вам… Так вот, когда она приедет, передайте, пожалуйста, чтобы срочно позвонила домой. – Все это Черепашка выпалила разом, горячо и без пауз. Зато теперь в трубке наступила тишина. Люся даже испугалась, что связь прервалась, так затянулась пауза. – Алло, Кристина!
– Да-да, Люсенька… Я здесь… Только вот почему ты решила, что у меня сегодня день рождения?
– А разве у вас его нету? – произнесла неуклюжую фразу Черепашка, чувствуя, как в щеки ударила горячая кровь.
– Вообще-то есть, только летом… И с твоей мамой мы вроде бы на сегодня не договаривались… С чего ты взяла, что она ко мне поехала?
– Извините… Я, наверное, как всегда, что-то напутала, – пробормотала Черепашка и, прежде чем Кристина успела ответить, бросила трубку.
Все дальнейшее Черепашка совершала как-то безотчетно, будто во сне, но при этом действия ее были четкими и слаженными. Так ведут себя люди, давным-давно что-то решившие, все до мелочей продумавшие и теперь только приводящие план в исполнение. Вырвав из тетради лист, Люся написала: «Я звонила Кристине. Хотела поздравить ее с днем рождения. Не ищи меня. Я все равно не вернусь. Противно. Желаю счастья в личной жизни. Люся». Записку Черепашка оставила возле телефона, затем быстро оделась, собрала все необходимые вещи: учебники, тетради, белье, зубную щетку и полотенце. Лишних вещей она решила не брать. Ключ-то у нее останется. Выберет время, когда Лелика не будет дома, и придет за остальными вещами. Подумав, она позвонила Лу и сказала подруге только одну фразу: «Через пятнадцать минут я буду у тебя». Она не хотела вести долгих разговоров по телефону и выслушивать причитания Лу. Все уже было решено. И даже если Лу ее не примет, Черепашка найдет себе убежище.
Однако Лу не стала отговаривать Люсю и даже не заикнулась о том, что подруге следует вернуться домой.
– Да, Лелик совершила ошибку, – грустно покачивая головой, заметила Лу. – Зачем же она тебе соврала?
– А я еще извинялась перед ней! Это ты мне, между прочим, присоветовала! – Черепашка терзала бахрому скатерти, которой был накрыт круглый стол, стоявший у Лу посреди гостиной.
– Значит, говоришь, все было нормально, вы помирились…
– Да, – нетерпеливо перебила Черепашка. – Она даже в щечку меня поцеловала на прощанье.
– В щечку, – глухим эхом отозвалась Лу. – А тебе не приходило в голову, что Лелик боится тебя?
– Ага! Я ведь такая страшная! – Черепашка скрючила пальцы и завыла, потянувшись руками к Лу: – У-у-у!
– Прекрати, – не поддержала шутку подруга. – Твоя первая реакция была настолько дикой, что Лелик могла соврать, опасаясь ее повторения, понимаешь?
– Я понимаю только то, что она меня обманула, а мотивы этого поступка меня, извини, не интересуют. И не пытайся найти для него оправдание. Когда человек врет, это значит, что ему есть что скрывать. Вот и все.
– Но ведь Лелик первым делом начнет звонить мне, – предположила Лу. – Учти, я врать не намерена.
– И не надо врать. Не придет же она сюда со скандалом, верно? Ты лучше подумай, что мы скажем Наталье Романовне.
– Маму я беру на себя. И потом, она тебя любит… Нет, с ней точно не будет проблем, – уверенно заключила Лу.
Уже в подъезде Елена Юрьевна почувствовала себя нехорошо. Зачем только она придумала этот дурацкий день рождения? Конечно, она должна была позвонить Михаилу и отменить сегодняшнюю встречу, сославшись на неотложные дела. Ведь Люся сама сделала первый шаг. И наверняка ей это было нелегко… «Что-то я совсем потеряла голову на старости лет», – с грустью подумала женщина. Конечно, что касается «старости лет», это было своеобразным кокетством. Лелик совсем не чувствовала себя женщиной в возрасте, да и выглядела гораздо моложе своих тридцати восьми. А вот относительно «потерянной головы», тут она, пожалуй, была права.
С Михаилом они познакомились еще в университете. Он тоже учился на журналистике и уже тогда оказывал Лелику всевозможные знаки внимания: то в кино пригласит, то домой вызовется проводить. Но дальше приятельских отношений дело не пошло. В то время у Елены Юрьевны только начинался роман с Люсиным отцом. После окончания университета они встречались несколько раз в компаниях, и Елена Юрьевна чувствовала, что она по-прежнему нравится ему, но к тому времени он уже успел жениться. Он говорил ей то, что обычно говорят в таких случаях женатые мужчины: мол, жену свою не любит и вообще женился от отчаяния, устав от безответной любви к ней, к Лелику. Но Елена Юрьевна оставалась непреклонной.
И вот примерно месяц назад Михаил объявился снова. Он не стал звонить, а пришел без предупреждения к ней в редакцию и честно просидел там часа три, ожидая, когда Лелик закончит работу. Потом они долго сидели в каком-то мексиканском кафе, и Михаил рассказывал ей о своей жизни, а она ему о своей. Оказалось, что он два года назад развелся с женой и теперь живет один. О том, что Лелик так больше и не вышла замуж, Михаил откуда-то знал. Нет, он не предлагал ей руку и сердце… Похоже, у него просто возникла острая потребность перед кем-нибудь выговориться. Но Лелик прекрасно понимала, что у такого общительного и легкого человека, как Михаил, наверняка много друзей. Нет, неспроста он явился именно к ней! Все ее сомнения Михаил разрешил одной простой фразой: «Лена, мне тебя так все эти годы не хватало». Это было сказано так просто и в то же время неожиданно (ведь разговор шел совсем на другую тему), что в первые несколько секунд Лелик даже растерялась. Но, сказав это, Михаил тут же продолжил прерванный разговор. Возможно, он почувствовал ее смятение. Так это было или нет, осталось для Лелика загадкой, потому что больше о своих чувствах к ней за весь вечер Михаил не проронил ни слова. А ей так этого хотелось!