— В банке, бухгалтером. Зарплата нормальная.
— Это тоже неплохо. Ах, простите, я не представился! Пётр Иванович Иванов.
Леонид Иванович округлил глаза. Прямо как в ЖЭКе на стенде, где висят образцы заявлений.
Пётр Иванович засмеялся.
— Что поделать, такое имя. Но дело не в нём. Так, что вы хотели?
— Мне дачу вскопать надо… — бухнул Леонид Иванович весьма некстати.
Пётр Иванович разразился хохотом.
— Хо-хо! Дачу! — Потом вытер набежавшую слезу. — Можно и дачу. Но я, собственно, вас не за этим пригласил. А за дачу вы не волнуйтесь, вскопаем.
— Так вы не сдаёте…
— Сдаю, милый, сдаю… — Пётр Иванович перебил Бамбурова. — Своё тело вам. Только вы побудете здесь за меня, ну, скажем, месяц…
— Я?! За вас?! — Если сказать, что Леонид Иванович был шокирован, то это не сказать ничего. У него было предобморочное состояние.
— Не пугайтесь, у меня очень комфортно. И к тому же вам ничего не придётся делать, я вас уверяю. Просто побыть мной, только и всего. Попользоваться всем этим, — Пётр Иванович красноречиво обвёл рукой комнату. — Неужели не нравится?
Леонид Иванович потерял дар речи, он только открывал рот, словно рыба, вытащенная на берег. Пётр Иванович сделал озабоченное лицо.
— Вам нехорошо? — он помахал на Леонида Ивановича платком, который вытащил из кармана. — Лучше? Да что с вами, Господи помилуй!
Леонид Иванович сделал знак, что всё нормально, и Пётр Иванович вздохнул с облегчением:
— Экий вы нервный, голубчик! Хотя, надо признаться, я бы тоже был шокирован на вашем месте. Так как?
Леонид Иванович наконец-то заговорил.
— Я что-то вас не понимаю…
— Да тут и понимать нечего. Мы с вами подпишем контракт, что вы на месяц согласны взять в аренду моё тело, и всё. Вы будете здесь жить, наслаждаться, так сказать, самим фактом моего, то есть вашего, существования. У меня сад большой, там и пруд есть, с золотыми рыбками.
— С золотыми рыбками? — Леонид Иванович спросил так, будто именно от золотых рыбок зависело согласится он или нет.
— Ну да, с золотыми рыбками, — подтвердил Пётр Иванович, — очень мило, знаете ли… И потом, это ещё не всё. Я вам заплачу. Да, да я — вам. Вот, смотрите. — Пётр Иванович достал листок бумаги и написал на нём цифру. Потом поставил на конце закорючку и протянул Леониду Ивановичу. Тот уставился на листок, решив на этот раз держать себя в руках. Но глаза его вновь полезли на лоб, и почему-то весьма некстати он покраснел до корней волос, будто ему предложили нечто непристойное. На листке значилась цифра: 1 000 000 $. Леонид Иванович потряс головой и ещё раз посмотрел на листок, а потом на собеседника. Тот кивнул в знак того, что Леонид Иванович видит именно то, что видит.
— Ну, знаете ли… — Леонид Иванович раздувался, словно жаба. — Это чёрт-те что!
— Да успокойтесь Вы, милейший! Я неприлично богат. Могу себе позволить практически любую прихоть. Даже такую… м-м… эксцентричную выходку. Соглашайтесь! Поживёте месяц, как человек, что в этом плохого? Ещё и заработаете. Такие шансы на дороге не валяются, уж поверьте мне.
Леонидом Ивановичем вдруг овладела жадность, даже можно сказать, алчность. Круглая цифра так и стояла перед глазами.
— А вам-то это зачем? — наконец выдавил он из себя.
— Мне? Хороший вопрос. А надоело всё, знаете ли… просто надоело. Жизнь какая-то бестолковая… всё есть, даже пожелать нечего. Тоска смертная. Вырваться хочу, хоть на месяц. Что не знал никто, и не искал. Посидеть с удочкой на берегу, в деревне пожить, на природе… ну, да что там говорить, сами понимаете…
— Не вполне. Как можно, от такой жизни… не понимаю.
— Вот побудете в моей шкуре, поймёте. — Пётр Иванович покровительственно постучал Леонида Ивановича по спине. — Ну, так как?
Леонид Иванович задумался. А почему бы и нет? Если сказать честно, работа в банке ему опостылела до чёртиков, и в самых смелых мечтах он видел себя богатым и независимым. Да, почему бы и нет…
Пётр Иванович терпеливо ждал. И Леонид Иванович решился.
— Ну, в принципе, я не против… Но я ничего не знаю о вашей жизни… Боюсь, что ваши… м-м… близкие могут подумать, что у вас в лучшем случае амнезия. Я даже имён их не знаю… И потом, — вдруг забеспокоился Леонид Иванович, — внешность у нас с вами, простите, мало похожа…
— О! Об этом не беспокойтесь! Я и сам плохо помню всех, кто мельтешит у меня перед глазами. Женщин можете называть кисками, мужчин… да как хотите, они всё равно не обидятся, не посмеют просто. Я их вечно путаю. Ах, ещё! Мою жену зовут Матильда. Но я её Мотря называю. А насчёт внешности… тут, конечно, не поспоришь… никакого сходства. Но это дело поправимое. Мой гримёр вас так загримирует, мама родная не узнает, это я вам обещаю. И потом, они, то есть мои домочадцы и прочие, в лицо мне не больно заглядывают. Думаю, что на улице, встретив меня, и не узнать могут. Мотря меня только за столом и видит. И это если я опять же сам того захочу. Можете с ней общаться по телефону, пустая особа, но красотка что надо. — Пётр Иванович подмигнул Бамбурову.
— Мотря?! — Леонида Ивановича почему-то поразило это имя.
— Мотря. — подтвердил Пётр Иванович. — Славное имечко, не находите? Я придумал. Но если она вам не понравится, можете с ней развестись, я разрешаю. Или придумайте другое имя, она будет не против. Насчёт бизнеса, то есть подписания бумаг, не беспокойтесь, подписывайте всё подряд. Прежде чем попасть ко мне, они проходят кучу инстанций, море народа их смотрит, так что это абсолютно безопасно. Ну, если хотите, прочтите. Если вам интересно. Можете даже не подписать, это тоже разрешается. Впрочем, делайте всё, что хотите, называйте кого как вам вздумается, всё дозволено. И вообще, поменьше зацикливайтесь на этом. В нужное время к вам придут и все скажут — когда есть, когда спать, когда и что делать. Вам всё напомнят. А насчёт денег не волнуйтесь, я переведу их прямо сейчас. У вас есть счёт в банке? Паспорт с собой?
— Счёт у меня есть, а паспорт зачем? — Леонид Иванович сделался вдруг подозрительным.
— Договор оформим, как положено, по все форме. Паспорт ваш нужен, мой вот. — Пётр Иванович протянул Леониду Ивановичу кусок картона. — Можете изучить.
Леонид Иванович вперился в документ. Полистал, всмотрелся в фотографию. Ничего особенно, обычный паспорт. Он отдал документ владельцу.
— Устраивает?
— Вполне. Где договор?
— Сейчас, сейчас. — Пётр Иванович засуетился, открыл ящик массивного стола из редкой породы дерева, достал лист бумаги, что-то быстро вписал и протянул Леониду Ивановичу. — Вот, читайте.
Леонид Иванович опустил глаза на строки. Документ был коротким и гласил буквально следующее: «Я, Пётр Иванович Иванов, сдаю принадлежащее мне тело сроком на 1 месяц Бамбурову Леониду Ивановичу со всеми вытекающими отсюда последствиями». Далее шли подписи договаривающихся. Леонид Иванович насторожился.