Пусть он касается ее кожи, но не трогает ее душу. Она не может так рисковать.
– Лиана, – простонал Ксандер, страстно отвечая на поцелуй.
Ее план сработал. Теперь он думал лишь о ее теле, настойчиво ощупывая каждый его изгиб. Это ей и нужно – ошеломляющее физическое наслаждение, которое лишь он умел ей доставить.
Оно гнало те, другие чувства, обнажавшие душу, сносившие стены, которыми она защищалась от мира.
Когда он сказал, что намерен открыть отцу все, земля уплыла у нее из-под ног. Его слова означали, что он намеревается разрушить жизнь, которую они пытались построить. Именно тогда она поняла, что не отдаст себя полностью в его власть.
И вот теперь он здесь, со словами любви… Она не в силах их слушать.
Секс – другое дело. Секса вполне достаточно.
– Возьми меня, – прошептала она. – Грубо. Прямо сейчас.
Но Ксандер продолжал целовать ее. Этот поцелуй был столь нежен и сладостен, что душа у нее заныла. Но она хотела иной боли.
Любить и быть любимой было слишком страшно и тяжело.
– Прекрати! – Лиана толкнула Ксандера в грудь. – Не будь джентльменом! Поцелуй так, как ты любишь.
Сильно и грубо, чтобы она могла про все забыть, долго, чтобы у нее перехватило дыхание.
Она вновь приникла к его губам и почувствовала, как он, крепко ухватив за волосы, тянет ее вниз. Да. Именно так.
– Я хочу на тебя посмотреть, – проговорил Ксандер. – Ты так прекрасна!
Он провел большим пальцем по ее вспухшим губам, продолжая крепко держать ее за волосы.
– Не надо лгать, – покачала головой Лиана.
– Я не лгу. Твоей красоты не заметит лишь идиот.
– Любой, у кого есть глаза.
У всех есть глаза. Людям неприятно смотреть на нее.
Ксандер бесцеремонно впился ей в губы. Поцелуй был грубым до боли. Именно о таком она мечтала.
– Ты должна запомнить, – резко сказал он. – Красота, которая на виду, слишком поверхностна.
– Ах вот как? Значит, ты имел в виду внутреннюю красоту?
– Нет. Господи, женщина, неужели ты действительно считаешь, что полоса грубой кожи способна затмить твой шарм, твои губы, волосы, глаза? Agape, да любой мужчина будет восхищаться ими!
Ее оборонительные бастионы рушились на глазах, решимость слабела.
– Я не хочу восхищения, – сказала Лиана. – Я хочу тебя, здесь и сейчас.
– Значит, тебе нужен только секс? – каким-то странным голосом спросил Ксандер.
– Секс и партнерство. А что еще?
Он сильнее потянул ее за волосы и поцеловал в шею.
– Если хочешь, я покажу, что еще тебе нужно.
– Покажи, – шепнула Лиана.
Ксандер подхватил ее и перенес на стол. Усадив ее на столешницу, он мгновенно сбросил с себя одежду.
– Сними все, быстро! – приказал он.
Лиана повиновалась. Она быстро стянула с себя майку, брюки, белье, сбросила туфли и осталась сидеть на краю стола. Ксандер, раздвинув ей ноги, подхватил ее под ягодицы и медленно вошел в нее. Она чувствовала, как его член неспешно проникает в ее плоть. Внезапно Ксандер крепко взял ее двумя пальцами за подбородок.
– Посмотри на меня, – потребовал он.
– Нет… – Почему-то она была не в силах поднять на него глаза.
– Лиана, посмотри на меня.
– Прошу тебя, Ксандер…
Она подняла на него взгляд – и утонула в его глазах. Она словно наконец увидела его по-настоящему. Лиана вновь крепко зажмурилась.
– Не пытайся заткнуть мне рот, – произнес он.
– Ксандер…
– Я люблю тебя.
– Нет! – Она затрясла головой, еще крепче зажмурив глаза. По ее щекам тянулись дорожки слез.
– Лиана, я тебя люблю! – Ксандер продолжал двигаться внутри ее в лихорадочном ритме, и ее сердце билось в унисон. Тело содрогалось в экстазе, а душа, казалось, лишалась последних защитных доспехов.
– Нет. Не люби меня. И не проси любить тебя.
Нежно обхватив ее лицо ладонями, Ксандер поцеловал ее, продолжая глубоко проникать в нее удар за ударом. Его губы поглотили ее протест и последовавший за ним крик наслаждения, раздавшийся, когда оргазм накрыл ее тело волной мучительного экстаза.
Таким был для нее Ксандер. Идеальная боль и идеальное наслаждение.
Когда она пришла в себя, он обнимал ее, крепко прижав к груди. Ее сотрясали рыдания.
– Ксандер, я не могу…
– Ты меня не любишь?
– А ты уверен, что любишь меня? – Вопрос вырвался будто сам собой. Ей не нужен был ответ. – Нет, не отвечай. Я не могу. Не могу… – Лиана лихорадочно натягивала одежду.
– Но почему?
– Я думала, что смогу… – Она жадно хватала ртом воздух, пытаясь побороть панику. – Что справлюсь. Но… знаешь, почему я так ценила умиротворенность? Потому что если… если я не испытываю ни радости, ни восторга, то не будет и разочарования. Если я не стану думать о своей внешности, я не расстроюсь, если надо мной будут насмехаться. А если я не люблю тебя, то наше расставание не уничтожит меня, не приведет к депрессии, назад, в туман, в тот ужасный туман. Я больше не хочу туда, Ксандер.
– Я не покину тебя, Лиана! – Он крепко схватил ее за руки.
– Но ты же открылся отцу, хотя знал, что из-за этого все может рухнуть, что ты можешь потерять меня…
– Мне не нужно быть королем, чтобы остаться с тобой. Но мне нужно быть с тобой, чтобы оставаться достойным человеком. Ты мне нужна!
– Об этом я и говорю! А что произойдет, когда я больше тебе не понадоблюсь? Ты сбежишь.
– Ты совсем не веришь мне?
Лиана обхватила плечи руками.
– Я никому не верю. Ни тебе, ни…
– Ни Богу?
– Да. Ты не поймешь. Ты страдал, но ты мог бежать от своих страданий. А мы… мы были лишены и этой возможности. Я не могла бежать от боли, которая гнездилась внутри. Ты не знаешь, каково это!
– Не знаю, да? – рявкнул Ксандер. – Думаешь, бессмысленно тратить жизнь на наркотики, выпивку, секс – это не страшно? Это было ужасно, Лиана. Та же тьма, то же дно.
– Вряд ли это было ужасно настолько, чтобы думать о самоубийстве. А я думала.
– Не думал, да, – задумчиво отозвался Ксандер. – Но я все равно несся к смерти на полной скорости. В один прекрасный день ты выпьешь слишком много или примешь какую-нибудь дрянь – и все, тебе конец. Я надеялся, что когда-нибудь это случится. Но, да, я не пытался торопить судьбу. Может, я трус, а может, меня что-то держало… Так или иначе, мне знакома тьма, которой ты страшишься. Но я сумел выйти из нее на свет и зову тебя за собой.